Выбери любимый жанр

Клятва верности Книга 2 (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 6


Изменить размер шрифта:

6

— Бабушка, это же аморально! Как вообще он подумал, что я прилечу к нему после такого!

— Так значит это было приглашение? — продолжила допытываться баба Мара.

— Да.

— И ты пригласительный билет не взяла, а теперь вздыхаешь и расстраиваешься, потому что женское любопытство не отпускает узнать, сколько же на карте было денег?

Фима удивилась. Она ни разу не подумала в этом ключе. Она обиделась, увидев карту. Решила, что Ход заигрался, и пора было проучить его. А вот сейчас она скучала, и казалось, что всё, что между ними произошло, было самым интересным приключением, ценным общением и важным открытием. Вернувшись домой, девушка разозлилась на себя за то, что желание общаться с атландийцем не пропадало, а с каждым днём крепло, и хотелось даже позвонить ему, кинуть сообщение. И мечтала, что однажды он сам решится подать ей знак, проявит хоть толику человечности.

— Как по-женски, — выдохнула баба Мара. — Знаешь, многие говорят — два раза в одну реку не войти, это как раз про тебя. Когда сил терпеть не будет, переступи через свою гордость и слетай, посмотри ему в глаза, поверь, если не твоё — отпустит на раз. Просто взгляни после разлуки и всё встанет на свои места. Мы, женщины, слишком идеализируем мужчин, особенно с которыми мало общались. А ты с ним даже не спала. Поверь, в сексе мужчины не всегда такие уж и короли, как кажутся внешне, и наоборот, неказистые внешне просто божественны в кровати.

Фима выдохнула, понимая, что бабу Мару понесло, и попыталась поскорее сбежать к себе в комнату.

Она пошла на выпускной, даже больше, приняла предложение Матвея и полностью удовлетворила бабулю, которая встречала Серафиму с другим кавалером, не дав тому и шанса поцеловать её внучку, покорив молодое сердце своим домашним халатом и соблазнительной улыбкой.

Фима была бабулечке очень благодарна, так как Лойз и впрямь перепил и весь полёт в такси попытался облапать коленку девушке. Поцелуя с ним она бы не пережила.

А на следующее утро началась та новая глава, когда Серафима устроилась на работу в Университет межрасовых отношений Земной Федерации библиотекарем на полставки. Она не перестала общаться с ребятами, которые, как и прежде, делились новостями, и даже Матвей пару строк написал, но диалога не получилось.

Фима вообще не видела смысла говорить с ним, особенно о том, что случилось на балу. Да, она пришла с ним и даже потанцевала, наслушалась его бессвязных признаний в любви. Затем дождалась объявления короля и королевы бала. Баба Мара как всегда оказалась права, корона Фимы была во сто крат богаче и интереснее, да и сама Серафима покорила многих своим изумрудным змеиным нарядом. Длинное в пол платье, как вторая кожа, облегало фигурку, а глубокое декольте не скрывало светлую кожу нежной шеи. Тилинг вписался в наряд безупречно, как и золотые серёжки, и подвеска с россыпью изумрудов, которые презентовали ей перед самым выходом прилетевшие на выпускной родители.

Фурор своим появлением Фима произвела невообразимый, правда, опять наслушалась шепотков про её интрижку с республиканским Сильнейшим и про победу над ним. Отбоя от кавалеров у Серафимы не было, каждый юноша желал познакомиться с ней и даже пообщаться. Но стоило им понять, что Фима разбирается во флаерах лучше их, как они тут же пасовали перед ней, да и бабулечкины колкие фразы не каждая броня выдерживала. Остались самые стойкие и невменяемые. Наверное, поэтому на роль провожатого Серафима выбрала Лойза, у которого от шампанского в голове всё поплыло. Но бабуля заверила внучку, что такси довезёт парня аж до квартиры.

А через два месяца, когда, казалось бы, всё стихло и жизнь потекла медленно и тоскливо, так как Серафима никак не могла определиться, куда ей двигаться дальше, пришли они.

Наивно было полагать, что спецслужбы забудут о ней. Они просто выжидали. Не было допросов, не было разбирательств, не было ничего, что могло кинуть тень сомнения, что Серафимой заинтересовались в определённых кругах.

И если бы не Богдан, она бы не приняла предложения, от которых обычно никто не отказывался. Она сидела в ресторанчике и смотрела, как начинала увядать зелень, как золото осени постепенно отвоёвывает город, наполняя тихие скверы своей холодной тоской. Небо перестало быть прозрачным, постоянно затягивалось тучами. А холодный ветер не оставлял её память, возвращая девушку к берегу сурового океана.

Глава 2

Она сидела в ресторанчике и смотрела, как начинала увядать зелень, как золото осени постепенно отвоёвывает город, наполняя тихие скверы своей холодной тоской. Небо перестало быть прозрачным, постоянно затягивалось тучами. А холодный ветер не оставлял её память, возвращая девушку к берегу сурового океана.

Кофе уже остыл, пирожное оказалось слишком приторным, а настроение совсем тоскливым, именно тогда к ней за столик и подсел приятной южной наружности молодой человек лет тридцати в лёгком пиджаке на белую сорочку, словно лето всё ещё царило в столице.

— Госпожа Заречина, меня зовут Богдан Ахметов…

Дантэн выдохнул, отпустил руки девушки, еле сдерживаясь, чтобы не выругаться в особо грубой форме. Мыслеобразы Серафимы были достаточно яркими, как и эмоции, связанные с ними. И атландиец с трудом справился с собой, переваривая то, что увидел.

Сима стояла, распахнув свои очаровательные серые глаза. Для неё прошли лишь три минуты, очень долгие минуты, в течение которых Сильнейший пугал её своим странным поведением, замерев и смотря абсолютно чёрными глазами на неё через зеркало, словно в душу заглядывал.

— Значит так, моя хорошая, — тряхнув головой, выдохнул Ход, перенимая понравившееся ему обращение Мары Захаровны. — С Богданом разберёмся. А по поводу сплетен — это был не Матвей.

— Что? — не поняла его Сима, которая вообще не ожидала подобного разговора от него.

— Сим, важна любая информация! — чуть раздражённо шепнул Ход, отстраняясь, чтобы ополоснуть лицо. Тилинг хоть и помогал заглянуть в чужие мысли, но сил на это тратилось много, хотя с Симой уже второй раз всё было слишком просто и ярко. Словно свои собственные мысли увидел. — Я с Матвеем поговорил, он всё понял и, как и обещал, извинился перед тобой. Да и сплетни — это слишком низко для мужчины. Неужели ты не замечала, каким взглядом каждый раз провожала тебя сиара Жаравина?

Сима сложила руки на груди, хмурилась, внимательно следя за атландийцем, который сушил руки в тёплом потоке.

— А при чём тут Юлиана?

Ход скептически взглянул на наивную и такую неопытную девушку и указал ей пальцем на себя.

— Сим, я само совершенство. Всё дело во мне. У тебя получилось то, чего не смогла она.

Заречина вздрогнула, словно у неё весь дух вышибли из лёгких. Обидно было, что Сильнейший показал свою эгоистическую натуру, но вдруг пронзительная мысль-воспоминание въелась в мозг — разговор с Юлианой о Ходе. Точно, она же тогда так распалялась. Очень злилась на него за то, что он отшил девушку.

— Подожди, — спохватилась Фима, положила руку на предплечье Дантэна. — А как ты узнал всё это? — поразилась она проницательности атландийца.

— О, что я само совершенство мне говорят обычно окружающие в язвительно грубоватой форме, и только ты умудряешься делать это ласково и эротично.

— Нет, я не об этом, — отмахнулась свободной рукой от неуместной шутки Фима, боясь выпустить мужчину из захвата, пока не стребовала с него правды. — Как ты узнал о сплетнях и Богдане.

— Это секрет, — строго заявил Дантэн, не желая распространяться в очевидно прослушиваемой квартире. — Тебе бы рассказал, а с другими делиться не хочу.

— С кем с другими? — вяло выдохнула Фима, глядя на ухмыляющегося атландийца и вдруг поняла. Богдан! Он, видимо, имел в виду спецслужбы.

— Богдан не из этих. У него другие идеи.

— Сима. Сима, я говорю, я сам разберусь с Богданом, не переживай. Какие у него там идеи и чего ему от тебя по-настоящему надо тоже выясню. Ты главное верь мне и больше доверия.

6
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело