На пути к высокому хребту (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 9

Девушка ненадолго задумалась, а затем твердо ответила:

– Готова, ваша милость.

– Скажи мне, Крентина. Ты знала, что госпожа дворфа уезжает объезжать поселки?

– Знала, ваша милость.

– Когда ты узнала об этом?

– Вечером за ужином. Я прислуживала за столом.

– Хорошо. Ты кому-нибудь рассказала об этом.

Нет, ваша милость. А зачем? Кому надо тот и сам знает, а кому не надо тот и знать не должен.

Я смотрел на ее ауру и как на детекторе лжи проверял ее ответы. Пока она говорила правду. Кроме того ее хорошо вышколил бывший барон. Я понял почему ее оставила Лианора и понял, что от нее информация не могла уйти.

– Ты знаешь кто не любит в замке госпожу Лианору?

– Ну… Ее все бояться. Но чтобы не любить? … А зачем ее любить?

«Хороший вопрос.» – Я усмехнулся:

– Ты права о любви разговор не идет, может знаешь кто ее ненавидит?

– Ненавидит?… – Девушка задумалась. – Может конюх Авсей.

– А он тоже как и ты от прошлого барона остался?

– Да, Ваша милость, он лошадник каких поискать… Только гордый очень…

– Ладно, Крентина, вот тебе золотой за правду, иди по своим делам и о нашем разговоре молчок. Поняла?

Девушка живо схватила монету, сунула ее за пазуху и радостно поклонилась.

– Все поняла, ваша милость.

– Ну раз поняла тогда иди. Э э… Постой ты спишь с реном Морганом?

– Я? Нет… – Она засмеялась. – Он такой … огромный… – и тут же добавила с ним спит наша прачка Шильда.

– Она тоже из старых слуг?

– Нет, она из новых.

– Хорошо иди.

Служанка ушла, а я остался в раздумьях:

«Одну версию я отработал. Служанка ни причем. Остался Морган и конюх. Надо выяснить, кто покидал замок вечером после ужина или ночью.»

– Стража! – крикнул я. На мой крик заглянул один из двух стражников, которые выставлялись у дверей моего кабинета, только тогда, когда я был в замке.

– Слушаю ваша милость.

– Заместителя тана Черридара ко мне!

Пришел пожилой сержант в уже вычищенных сапогах и встал у дверей.

– Сержант. Мне нужно знать, кто вечером или в ночь перед нападением на повозку, покидал замок. Сколько тебе нужно времени?

– Не нужно, милорд. Мы уже выяснили это. Замок покидал конюх Авсей и Две пары патрульных стражников. Одна пара до двух ночи, другая до восьми утра.

– А зачем конюх покинул замок?

– Он всегда ночью выводит наших лошадей на водопой к реке, милорд.

– Понятно. Патрульные кого-нибудь видели?

– По их докладам нет, милорд.

Я мысленно вздохнул:

«Что это за патрульные если они не видели чужаков?»

– Слушай меня, сержант, внимательно. В замке прячется предатель. Он сообщил о поездке господ кому-то чужому и патруль никого не видел. Тебе это не кажется странным?

Сержант нахмурился и стал топтаться на месте. Потом поднял на меня свои выцветшие глаза. Его лицо черное от загара и испещренное морщинами стало суровым. Мы нехейцы, милорд… Среди нас нет предателей…

Ох уж эта гордость горцев.

– Предателей может и нет, сержант, а вот ротозеи есть.

– Я все выясню, милорд.

– Не надо. Я сам разберусь. Ты про наш разговор молчи. Ступай и думай. Никого из замка не выпускать! Приведите ко мне конюха.

Я дождался когда в дверь войдет смуглый черноволосый кудрявый крепыш. Лет сорока. Широкий в плечах, среднего роста и с ухоженной бородой в завитушках. На нем была жилетка из синего бархата и до блеска начищенные сапоги. За голенищем была засунутую плетка с красивой резной рукояткой.

«Франт», – разглядывая лошадника, подумал я.

Конюх поклонился. Но с каким-то внутренним достоинством и выпрямился, Встал, потупив взгляд, разглядывая носки своих сапог.

«Он не боится,» – понял я.

– Ты, Авсей, из какого народа будешь? – спросил я.

– Мать лигирийка… с севера империи, отца не помню.

– А как ты здесь оказался? Так далеко от империи?

– Меня выкупил на рынке рабов барон Шарду и дал вольную. С тех пор вот уже десять лет я при конях.

Я сменил тему разговора и спросил в лоб:

– Ты выходил ночью перед поездкой госпожи управительницы из замка?

Я спросил конюха то, что и так знал. Мне нужно было посмотреть его реакцию. Но Авсей совершенно спокойно ответил:

– Выходил, ваша милость. Я каждую ночь вывожу ваших коней на водопой и попастись на травке.

– А с кем встречался?

– Ни с кем.

– А кого видел?

– Видел патрульных.

Что самое странное, конюх говорил правду. Его аура была спокойной без эмоциональных всплесков.

– Ты не любишь дворфу? – спросил я прямо.

– А за что мне ее любить? Она мне не мать, ни невеста.

Авсей даже слегка ухмыльнулся.

– Но ты ее разве не ненавидишь?

– Ненавижу? Нет ненависти я к ней не питаю.

– А как ты к ней относишься? – Ты желаешь ей смерти?

– Если бы я желал смерти всем кто сделал мне больно, то давно бы умер от желчи.

Конюх вновь с чувством превосходства ухмыльнулся.

«Странно, – подумал я. – Авсей разговаривает не как простолюдин.»

– Ты бастард? – догадался я.

И тут невозмутимость конюха дала трещину. Лицо его исказила мимолетная судорога. Но он быстро взял себя в руки.

– Не знаю, – ответил он и отвел глаза. Аура его в районе головы вспыхнула синим всплеском и погасла.

«Врет».

– Почему не сказал о своем благородном происхождении Лианоре?

Конюх скривился. – Чтобы она убила меня как и моего друга?

– А кого она убила?

– А то вы не знаете?

– Я мало бываю в замке. Так кого?

– Шантара птичника.

– Это который плюнул ей вслед? – вспомнил я рассказа Бурвидуса.

– Его самого.

– А он что тоже был из благородных?

– Шантар? – улыбнулся Авсей. – Нет, только притворялся. Вот за это она его и пристрелила, я не хотел повторить его участь.

Странно, но я проникся к конюху симпатией. С этими человеком все было не так как с другими. Он располагал к себе и при этом не использовал колдовство. Я понимал, что он не все договаривает и знает больше чем говорит, но как вывести его на откровенность, не понимал. И нужно мне это было или нет, тоже не понимал. Круг замкнулся. Ни конюх, ни служанка с врагами не встречались, я оказался там же с чего и начал.

– Иди Авсей, – махнул я рукой. И никому о нашем разговоре не рассказывай, вспомнишь что, найди меня. А я подумаю, что могу для тебя сделать. Не гоже когда человек благородного звания служит конюхом.

– Ваша милость! – Неожиданно вскричал лошадник:

– Не забирайте меня от коней! Богами заклинаю! Не нужно мне ничего. Только оставьте с лошадьми!

– Да ты не беспокойся, Авсей. Я просто сделаю тебя не конюхом, а…

Я задумался:

«Кем можно сделать лошадника с примесью благородных кровей? Заведующим конюшней? Старшим конюхом? Конюшим? Черт, не знаю».

– В общем я подумаю, Авсей. От коней я тебя не заберу… Мда. А как ты в рабство попал?

– Я убил обидчика матери, милорд. Забил кнутом.

– Не отца случаем?

– Нет, отчима.

– Мда уж… ладно иди.

Я остался один. Сидел задумчиво, но мое расслоенное сознание ничего не подсказывало. В мыслях был тупик:

«Если конюх не предатель, служанка не выходила, то тогда кто передал известие о поездке?.. А может и не было никакого предателя, – подумалось мне. – Может это я в Шеролока Хомас играю?»

Мысли как-то сами перешли на демоницу.

«И где теперь Рабе»?

За ее жизнь я не беспокоился. Умрет демоница и окажется в своей преисподне, и будет подружкам рассказывать как жила среди людей. Я не стал ругать дворфу и Чернушку за то, что одна взяла, а другая отпустила Тору на прогулку. В конце концов она же не в тюрьме.

– Не в тюрьме, – повторил я. – Так, так.

Что-то проклюнулось в сознание робкой мыслью. Но уловить суть было трудно. Я с раздражением почесал затылок.

«Ладно пойду к Моргану. Может он что расскажет?»

– Где рен Морган? – спросил я стражников, выходя из кабинета.