Эльфийский гамбит. Книга 1 (СИ) - Белецкая Наталья - Страница 52

— Лорд Флайдин, как вы себя чувствуете? — интересуется целитель и, не дождавшись ответа, кладет мне руки на голову.

Сразу становится легче. Появляются силы.

— Мой вам совет, — строго говорит лекарь, — выпейте противоядие. В комнате еще были остатки этого газа, вы, верно, надышались.

Да, разумное предположение, однако, я был в спальне Ладмилы всего пару минут. Неужели успел надышаться? Служанка нормально себя чувствует, хотя находилась в комнате практически столько же, сколько и я. Возможно, на дроу этот яд действует сильнее. Хорошо, если так. Тогда у Ладмилы есть хороший шанс поправиться.

Сидя у ее кровати, я слушал слабое дыхание, тихое биение сердца и корил себя за трусость. Первая моя реакция на любые трудные ситуации — сбежать. Когда Лада отдала мне перстень, первым делом я подумал о том, чтобы уйти. Ладмила в открытую вышла против Халисари и королевы, хотя боялась их до колик в животе, а я — трусливый слизняк — решил бежать. И сбежал бы, подставив любимую, если бы не приказ великой матери. Я — трус: вместо того, чтобы сражаться с трудностями, все время бегу от них.

Сегодня ночью все было так же. Почему я даже не думал о том, чтобы решить эту проблему? Сразу бежать. Да, я ненавижу ментальных магов, но, в сущности, ничего о них не знаю. Лада — особенная. Даже среди людей таких девушек нет. Она не пользовалась своей силой, чтобы бить ментально. Зато, она защищала.

Сейчас с новыми знаниями я стал пересматривать свои воспоминания. Ладмила, видимо, подслушала мысли моей матери, прибежала в сад. «Поверь мне!», «Она их так мучила!» — вспомнил я ее слова. Боялась и переживала задругих, уговаривала, умоляла меня, хотя знала, как я ее сначала презирал. И все равно защитила от ментального удара моей матери. Почему? Клятва? Я ведь до сих пор не поклялся ей, хотя у нее была сотня способов заставить меня сделать это. В моем понимании ментальный маг не стал бы давать мне свободу. Но Лада — другая, значит, и магия в ней иная, пусть ментальная, но это не та сила, что действовала на меня во время материнских наказаний.

Да! Менталисты, которые создали клятву, — дроу, а Лада — человек. Она не может быть потомком прОклятых магов. Почему я не остановился и не задумался об этом? Незрелый щенок! Трусливый слизень! Хотелось биться головой о стену. Надо было поговорить с ней, а не бежать. Дурак! Если она умрет, я себе не прощу. Если бы не моя глупость и трусость, ничего подобного бы не случилось. Я бы почувствовал запах, поймал этого отравителя и собственноручно снял бы с него кожу. Но теперь… Что делать, если Лада умрет?

Нет, не должна. Она не должна умереть. Я люблю ее. То, что она менталист, на самом деле не важно!

Я сидел на кровати рядом с любимой, держал ее за руку, вглядывался в застывшее, бледное лицо, со страхом следя за тихим сердцебиением. Мечталось, что Лада вот-вот откроет глаза и улыбнется или пусть даже обидится на меня, пусть будет ругать. Главное, чтобы очнулась.

Наступило утро, потом день, а я боялся отойти от Лады. Лорд Соннар ушел, уверив меня, что все будет хорошо и его дочь обязательно поправится. Заходили подруги Ладмилы, целители, меня расспрашивал следователь. События мелькали, как в калейдоскопе. Вывел меня из состояния странного оцепенения Вайриан.

— Очнись же ты! — потряс меня за плечо названный брат Лады. — Иди, приведи себя в порядок! Или ты хочешь, чтобы Ладмила испугалась до икоты, когда очнется?

— Не понял.

— Не понял он! — всплеснул руками Вайриан, — ты на себя в зеркало смотрел? В грязной одежде, морда все поцарапана и в крови, в волосах ветки! Подумай, что за пугало Лада увидит, когда проснется?

— А почему мне никто не сказал? — нахмурился я. Видно, падение в кусты не осталось без последствий.

— Да как тебе скажешь-то? У тебя глаза такие, будто ты готов убить любого, кто попытается оттащить тебя от супруги! Молоденькая служанка пьет валерьянку и рассказывает, что чуть не умерла от страха, когда ты сломя голову несся с ней на плече по коридорам. Повар хлопнул самогона для успокоения, а остальных до сих пор бросает в дрожь от твоего дикого ора: «Где шифран?! Мне нужен шифран!»

— Шафран — автоматически поправил я.

— Иди, давай, я прослежу, чтобы ничего не случилось. Небольшие целительские способности у меня есть, — немного успокоил меня Вайриан.

Времени на то, чтобы привести себя в порядок, мне потребовалось совсем немного. Действительно, не стоит волновать Ладу, когда она очнется. Именно так. Когда, а не если. От «Голубой смерти» умирают в течение трех-четырех часов, а прошло гораздо больше времени. Лада дышит, значит, она не умрет.

— Выглядишь лучше, — постановил Вайриан, — но тебе бы поспать. Отходить никуда не надо, просто ложись на кровать рядом с Ладой. Думаю, ей будет приятно проснуться рядом с тобой.

Спасибо названному брату моей жены, он разогнал из спальни всех людей. Я разделся и залез под одеяло, прижался к любимой и провалился в сон. Проснулся от того, что Лада заворочалась. Наконец-то! За окном стемнело, луна заглядывала в окно, высеребрив дорожку света на столе, уставленном микстурами. Моя супруга нахмурилась и распахнула глаза.

— Лада! — облегченно выдохнул я, притягивая ее ближе. — Как хорошо! Прости меня, мне все равно ментальный маг ты или нет. Прости, что назвал тебя прОклятой кровью. Я тоже тебя люблю.

Сумбурно, бессвязно из меня выплескивались откровения. Все то, о чем я думал в эти часы, когда Ладмила застыла на грани жизни и смерти. Я бы полностью выговорился, рассказал о всех своих страхах и надеждах, но почувствовал, как ее ладони с силой упираются мне в грудь, отталкивая.

— Ты обиделась на меня?

— Нет, нет, не обиделась, — вопреки своим словам Ладмила отползала от меня и пыталась закрыться одеялом. На щеках красными пятнами алел румянец.

— Лада?

— Слушай, — закусив губу, она посмотрела мне в лицо. — Знаю, это звучит странно, но я ничего не помню. Кто ты вообще такой?

Трое уголовников азартно играли в карты в небольшой землянке в лесу близ замка герцогини ан Анкюр. Еще один дежурил где-то снаружи. Гдурз, нахохлившись, сидел на лавке возле входа.

Вдруг дверь отворилась, едва не стукнув бывшего казначея по лбу.

— Цеп все сделал! — выкрикнул вошедший, — теперь наша очередь.

Воры вскочили со своих мест, сразу забыв про карты. Впереди намечалось мероприятие повеселее: они собирались грабить сокровищницу в замке герцогини. Быстрым шагом пять человек направлялись к скрытому входу в подземные тоннели. Темнота им не мешала: впереди шел худой жилистый парень и освещал путь небольшим артефактом. Впрочем, особой необходимости в этом не было. Каждый из тех, кто сегодня «шел на дело», прекрасно знал дорогу к скрытому в небольшой яме входу.

Из всех, кто участвовал в этой затее, Гдурз знал только Цепа и Сиплого. Пару раз Цеп тайно приходил к Барону. Бывший казначей отслеживал каждый такой случай и старался аккуратно подслушать то, о чем говорили сообщники. Сложить дважды два оказалось несложно. Довольно быстро Гдурз понял, что имеет дело с лирианскими фанатиками, но, надо сказать, его это ничуть не заботило. По крайней мере, до тех пор, пока их с Бароном цели совпадали. А отомстить герцогине за собственный позор бывшему казначею очень хотелось.

С Сиплым — огромным детиной, заросшим бородой по самые глаза — Гдурза познакомил Цеп. Как понял казначей, Сиплый был нужен только для того, чтобы следить за рабом Барона и, после ограбления сокровищницы, убить. Однако бывший казначей планировал разыграть собственную партию.

Воры незаметно проникли в подземный ход. Теперь они перестроились, и впереди шел Гдурз, освещая тусклым светом пыльные коридоры. Им предстояло пройти большой отрезок пути. Этот вход располагался довольно далеко за стенами замка.

У одного из уголовников оказался артефакт связи, именно через него Цеп сообщил о том, что сделал половину дела. Щербатый убийца ждал их за одним из поворотов. Гдурз обезвреживал или обходил ловушки, поэтому уже через полчаса воры подошли к дверям сокровищницы.