Шаг Первый: Новый мир (СИ) - "Gezenshaft" - Страница 31

— Портим молодёжь…

— Разлагаем подрастающих гениев…

— И прочая чушь…

— Но чушь штрафуемая.

— У меня сейчас от вашей манеры речи голова заболит, — упрекнула их Гермиона и поставила финальную точку в эссе.

Близнецы усмехнулись и направились к общей компании.

— Давайте, заканчивайте там и по комнатам.

— Не думала, что они проявят такую заботу.

— О своей шкуре, Герм. О своей шкуре.

— Ты видишь в людях только плохое.

— Не отрицаю. Я не люблю людей.

Гермиона на мои слова улыбнулась.

— Ты так сказал, словно люди — невкусный завтрак, но есть приходится.

— Откуда у тебя такие мысли в голове? Не заболела?

Гермиона устало вздохнула и потёрла лицо ладонями.

— Это всё Запретная Секция? Всякая чернуха в голову лезет?

— Не совсем, — она мотнула головой. — Я уже приноровилась отправлять беспокоящие знания в дальние уголки памяти. Просто нужно больше времени.

— Как знаешь, но смотри, мы ещё дети. Впечатлительные. Если будут сниться неприятные сны, то направимся к мадам Помфри за зельем «Сна без сновидений».

— Не-не-не, не надо к мадам Помфри, — притворно ужаснулась Гермиона.

— Герм, я серьёзно. Психическое здоровье — наше всё. Мы же уже выяснили, что ясный и быстрый ум — залог успешного колдовства.

Гермиона надулась, но кивнула.

— Хорошо. Если будут сниться такие сны или даже если не буду высыпаться, то сразу схожу…

— Сходим. Сходим вместе. Не забывай, тут по замку может ползать змея, убивающая взглядом.

— Хорошо. Спокойной ночи, Макс.

— И тебе.

Мы разошлись по комнатам, а наутро весь Хогвартс узнал, что под оцепенение попал наш мелкий папарацци — Колин Криви. Живой, испуганный, оцепеневший. Пока что всё в относительном порядке. Жестоко звучит, но тем не менее. Всё в порядке, ведь дети живы. Глянув в зеркальце и убедившись, что у меня не выросла борода с колокольчиками, я с чистой совестью лёг спать.

***

На следующий день пришли ингредиенты от Уизли. Да, я их заказал, как и в прошлом году, через близнецов. Почему бы и нет? Посредничество стоит гроши, точнее — пара сиклей. Этим же днём мы сварили комплекс зелий для восстановления опорно-двигательного аппарата и применили их по отработанной схеме — при помощи Конфу́ндуса. Очередная порция сильных болевых ощущений, гадостный привкус во рту от зелий, и можно опять тренироваться на износ. Но по утрам.

Мы с Гермионой вынудили нашего старосту, Перси Уизли, сопровождать нас в наш кабинет для самостоятельных занятий. Аргумент был простой — мы лучшие ученики факультета и курса, приносим кучу баллов. Будет плохо, если нас заколдуют и кубка школы будет не видать. Перси проникся и теперь со своим однокурсником провожает нас до нашего кабинета и потом забирает обратно. Пройтись тут недалеко, но рисковать не хочется. Я не думаю, что парни способны будут чем-то нам помочь в случае нападения василиска, нет. Я лишь надеюсь, что василиск не будет нападать на такую компанию, причём неважно, управляет ли им седьмая Уизли или Реддл, но такое нападение разрушит легенду — Уизли чистокровен, как и его товарищ, имя которого я не знаю.

Нам пришлось немного скорректировать график, и теперь сразу по окончании последнего занятия мы с Гермионой безвылазно сидели в нашем кабинете и отрабатывали заклинания, делали домашку и прочее, а физическая подготовка проходила рано утром. Перси помог разобраться с едой — познакомил с домовушкой Тимми, которая с радостью приносила нам в кабинет всяких вкусностей. А ещё эта домовушка делилась сплетнями, попутно забавляя своей манерой строить фразы, говорить о себе в третьем лице и в презабавнейшей манере изображать действующие лица из этих слухов.

С помощью домовушки было выяснено, что все без исключения домовики в курсе того, что по замку периодически перемещается «Страшный Ужас» — именно так они его называют. А ещё она поведала, что с появлением «Страшного Ужаса» из замка начали убегать пауки. Для домовушки это была очень радостная новость, но радость омрачалась причиной этой миграции. Очень сильно омрачалась.

— Всё сходится, — кивнула Гермиона.

Тимми принесла нам ужин, поведала историю о пауках и поспешила заняться другими важными делами, с хлопком исчезнув.

— Что именно?

Мы сидели за одной партой и с неким сомнением смотрели на огромное количество разной снеди. Как и в прошлом году из-за зелий повысился аппетит, а домовики и рады кормить нас. Мне всё-таки кажется, что эти маленькие существа лелеют надежду. Надежду на то, что мы лопнем от переедания и они всё-таки урвут себе свой кусочек «молодых сильных волшебников».

— А ты сам как думаешь?

— Мне просто интересны твои выводы, — улыбнулся я девочке. — Но могу поделиться своими. В магическом мире так сложилось, что пауки боятся змей. Они или пытаются их убить, или бегут. В нашем случае — последнее. Раз они бегут, то чувствуют очень сильную змею. Теперь уже нет сомнений, что это василиск.

— Именно. А оцепенение вместо смерти, я полагаю, из-за непрямого взгляда. Колин оцепенел, держа в руках фотоаппарат. Если верить Гарри, то он смотрел в видоискатель. Но, это странно…

Гермиона задумчиво тыкала вилкой в кусочки картошки, безучастно поднося их ко рту, быстро прожевывая.

— Что именно.

— Плакса Миртл.

— А, ты имеешь в виду призрак той девочки?

— Да. Именно она погибла пятьдесят лет назад. В туалете. Ты заметил, что она носит очки?

— Я её даже не видел.

— Хм. Неважно, она носит очки. И умерла. Нужно будет её расспросить.

— Давай не сегодня?

— Само собой! Уже поздно.

— А по поводу фотоаппарата… Ты знаешь, у Колина же фотик с зеркальным видоискателем, а не телескопическим. Тут тоже вполне уместна теория.

После этой беседы мы просто ужинали. Покончив с едой, Гермиона позвала Тимми и попросила её убрать посуду. Домовушка щёлкнула пальцами и исчезла вместе с посудой.

— Я тут подумал. Большая часть относительно безопасных атакующих заклинаний и проклятий начинаются с движения палочки вниз. Ещё я заметил, что маги не особо реагируют на палочку, если она не направлена на них.

— Допустим.

— Тебе как проще колдовать? Где держать палочку?

— В идеале — видеть направление палочки и мишень на одной линии.

Гермиона вынула палочку и вытянула руку с ней, указав в стену.

— А если поближе к лицу?

Гермиона глянула на меня с вопросом, но просто кивнула и согнула руку в локте, поднеся кисть ближе к лицу. При этом она на пробу делала разные движения.

— Хм. А так кисть даже лучше слушается. И движения несколько точнее, можно уменьшить их амплитуду, ускорить произнесение заклинания.

— Вот. А теперь развернись другим боком к предполагаемой цели. Да нет… Правое плечо назад, левое вперёд. Во…

Я довольно кивнул. Просто, когда я думал о том, как колдует Гермиона, как любит уворачиваться и сливать всё в плавные связки движений, переводя одни в другие, я вспомнил одну из самых харизматичных злодеек кинематографа из моего прошлого мира. Беллатрикс Лестрейндж. Её манера расслабленно себя вести, держать палочку у лица и молниеносно начинать атаку именно из такой позиции. Плюс, в такой позе руки ближе к телу, что позволяет быстрее двигаться, уклоняться, поворачивать корпус. А то, что я видел у других, расставленные в сторону вытянутые руки, напряженные позы, всё это снижает мобильность. Да и это может получиться глупой, но шалостью.

— Смотри. Попробуй двигаться расслабленно, как на прогулке, и держать палочку как-нибудь так.

Я встал и спародировал Беллу, пройдясь по кабинету. Истеричный хохот Гермионы дал понять, что получилось так себе. Или же наоборот — слишком хорошо.

— Ха-ха-ха!.. Ой… Не могу…

Я сам улыбнулся и, словно смутившись, почесал пятернёй свой блондинистый затылок, смотря на заливающуюся смехом Гермиону. Через пару минут она отошла от увиденного и, утерев несуществующую слезу, решила попробовать. Почти час она перемещалась так по кабинету, то постукивая палочкой по подбородку, то по скуле. Изображала то задумчивость, то радость, то грусть, порой внезапно срываясь в какой-нибудь витиеватый книксен, очень опасно размахивая палочкой, словно мушкетёр — шляпой. Не забывала она во время такого дурачества и резко начинать колдовать палочкой у самого лица, моментально отправляя какое-нибудь заклинание в стену. Это выглядело довольно эффективно.