Держись от меня… поближе! (СИ) - Рымарь Диана - Страница 27

«Как можно дальше друг от друга!» — добавил Велесов уже про себя.

Тут почувствовал в кармане жужжание телефона. Взглянул на дисплей, и аж сердце заколотилось. Адель!

«Как знал, чувствовал… Долго она без меня не сможет!» — радовался Максим.

Кто первый идет на контакт, тому и диктуют условия — прописная истина. И вот он сдержался, дождался, пока не сдюжит уже Адель.

Отпросился у будущего тестя в туалет и перезвонил ей уже оттуда.

Пока дозванивался, успел нафантазировать всякого.

«Как только вернусь в город, сразу ее в гостиницу… Пусть на деле покажет, как соскучилась! А то моду взяла, горделивый нос воротить. Ух, я ее накажу…»

У Велесова от предвкушения аж слюни начали капать прямо на телефон, так захотелось взобраться на некогда любимую женщину. Еще бы, столько лет с ней прожил. Если бы не питаемая к Адель страсть, списал бы ее со счетов гораздо раньше.

Она звонила ему сама… Сама! Впервые за долгие-долгие недели. Значит, осознала, как ей без него плохо, значит, понадобился.

Максим с трепетом нажал на зеленую кнопку, ожидал услышать мурчащий возглас: «Милый, вернись ко мне! Я согласна на любые условия…»

Однако вместо этого в трубке раздавалось лишь злобное шипение:

— Ты бы лучше на ребенка алименты заплатил! А свои подарки можешь засунуть… Мне от тебя ничего не нужно! Запомни, никогда никуда я с тобой не пойду! Никаких ужинов, никаких свиданий и прочего… — шипела она в трубку.

— Как ты смеешь на меня так орать?! — тут же ощетинился он. — Совсем страх потеряла?

— Заплати алименты, Велесов! Раз на подарки деньги нашел, значит, и на сына наскребешь!

— Какие алименты, ты о чем?! Ни копейки от меня не увидишь! — продолжил возмущаться он.

— Ах ты! — Адель задохнулась негодованием, помолчала несколько секунд и, наконец, выдала: — Сказала б я тебе… но очень жалко бисер…

На этом нахалка бросила трубку.

— Она что намекает, что я — свинья? Маленькая дрянь! — прорычал он в пустоту ванной комнаты.

Максим и раньше не всегда понимал смысл некоторых ее выражений.

Постоял минуту в полнейшем ступоре, пытался сообразить, зачем вообще она звонила. А потом до него вдруг дошло, что сказала Адель.

«Подарки. Подарки? Какие такие подарки?! — нахмурился он. — Я ей никаких подарков не дарил! А раз я не дарил, значит, кто-то другой… Кто смеет дарить моей жене подарки?!»

— Подпишешь? — спросила секретарь, подойдя к столу Адель. — Все остальные уже подписали…

Она вручила той открытку формата А4 с нарисованным на обороте бородатым младенцем и тривиальной надписью: «Новорожденному большому боссу!».

— Кому это? — спросила Сафронова.

— Глебу Александровичу!

«Точно, у Жарова ведь день рождения в марте… Совсем забыла…» — пронеслось у Адель в голове.

Первой идеей было послать секретаря подальше. Потом решила, что выставлять на общее обозрение давнюю войну совсем не стоит. Потянулась к открытке, принялась подписывать.

Пока подписывала, вспомнила, как на прошлой неделе той же Татьяне на день рождения дарили всем коллективом большой торт, плюс цветы и сертификат в ювелирный магазин. Причем Адель лично видела, как Жаров вручал этот сертификат своему секретарю. И после всего этого ему в подарок кусок картона?

«Как же так?» — пожала она плечами.

Стало даже немного обидно за Жарова, хотя этот гад ее сочувствия уж точно не заслужил.

— А что подарите Глебу Александровичу? — спросила как бы невзначай, к слову, ведь скинуться ему на подарок ее не просили.

— Ты что, я не самоубийца дарить ему подарки! — фыркнула Татьяна. — Мы в первый год попытались подарить ему «Паркер»… Он… В общем, отругал всех за фамильярное отношение. Позже нам Беленин рассказал, что наш Жаров терпеть не может свой день рождения, и поздравлять его — себе дороже.

— Эм… Почему? — захлопала ресницами Адель.

— Да кто ж его знает? Он со мной задушевных бесед не ведет! Подарки, торт и прочее под запретом. Открытка — максимум, который он может выдержать. Совсем не поздравить мы не можем, босс всё-таки, к тому же нормальный ведь руководитель, таких мало, честно премии платит. Хоть как-то отметить его день рождения… Грустно, если так и просидит весь день один…

— С чего ты решила, что он будет один? Чего его жалеть-то, у него же девушка… Красивая такая, необычная брюнетка… — Адель вспомнила фото, несколько дней назад показанное ей Жаровым. — Наверняка найдет, как его поздравить.

— Ты про модель нижнего белья, Анжелу Герц? — хихикнула Татьяна.

Как и большинство женщин, та обожала сплетни и обычно была в курсе всего.

— Я не знаю, как ее зовут, — пожала плечами Адель.

— Насколько мне известно, наш Жаров давно с ней расстался и сейчас один как перст…

— Как расстался? — снова захлопала ресницами Сафронова. — Он же говорил… То есть разве с такими расстаются? Она же… Да откуда тебе знать вообще!

— Ой, — махнула рукой Татьяна, — кому знать, как не мне? Я же его секретарь! Раньше он частенько просил меня заказать цветы или ресторан. Я даже знаю, какие места он любил посещать с Анжелой Герц. А теперь такого не просит… на самом деле уже больше месяца не просит. Так что они определенно расстались… Ой, что-то я разболталась… Пойду работать. А за подпись спасибо!

С этими словами секретарь упорхнула в приемную встречать босса, а Адель замерла, пытаясь уместить новую информацию в голове.

«Получается, он мне соврал? Но зачем? — не понимала она. — Не хотел, чтобы я думала, будто он мной заинтересовался? Вообще, это очень даже в стиле Жарова».

Неожиданно от того факта, что Глеб не собирался никому изменять, на душе полегчало. Может быть, не такой уж он и свин, каким хотел казаться, по крайней мере не изменщик. Но зачем пытался показать себя хуже, чем есть, в ее глазах?

За все годы знакомства с этим человеком Адель никогда не могла понять его резонов.

Вышла из кабинета, прокралась в приемную, краем глаза понаблюдала за тем, как секретарь вручала Жарову открытку.

— С днем рождения, Глеб Александрович! Счастья, успехов… — начала та явно заготовленную речь, да только начальник слушать не стал.

Взял открытку, жестом остановил словесный поток Татьяны, нахмурил и без того чересчур угрюмое лицо, буркнул: «Спасибо» — и поспешил скрыться в своем кабинете.

Адель вообще заметила, что в последнее время Жаров выглядел грустным. Взгляд тусклый, плечи поникшие, вечно физиономия чернее тучи. Даже не поджидал ее больше у дверей, как делал это раньше, что Сафронову очень удивляло.

В пору злорадно похихикать, ведь очевидно, что человеку плохо, но почему-то делать это ей не хотелось.

«Что тебя гложет, господин директор?..» — стало любопытно Адель. 

После того как в местном кафе ввели новое предложение: «с двенадцати до часа дня ланч со скидкой двадцать пять процентов», офис практически вымирал ровно за десять минут до полудня. Всем не терпелось занять лучшие столики — не дай бог пропустить нежданную халяву!

Ланчи в кафе и правда очень вкусные, Адель даже как-то раз туда сходила. Но толкаться локтями никогда не любила, да к тому же предпочитала принести что-нибудь с собой: батончик мюсли, яблоко, бутерброд, пакетик вафель. Это дешевле любого ланча с самой большой скидкой, к тому же ходить никуда не нужно, а время для переводчицы было огромной ценностью.

Вот и сегодня всеобщей истерии она не поддалась, осталась в офисе. Ее меню состояло из бутерброда с сыром и банана. В кои-то веки Адель решилась пойти на кухню, разогреть бутерброд в микроволновке. Тем более Жарова во время ланча в офисе тоже обычно не было, хотя в местное кафе он и не ходил.

Но когда проходила на кухню, краем глаза заметила, как начальник мелькнул в направлении своего кабинета. 

«В честь дня рождения даже не пошел пообедать?»

Адель прикусила губу, гадая, что же служило причиной такого мерзкого настроения Глеба. Пока грелся бутерброд, на цыпочках пробралась к кабинету директора.