Голые чувства (СИ) - Рымарь Диана - Страница 24

«Достойная награда за ночной недосып!» — думал он, перебирая подарки.

Белоснежке наверняка понравится эта роскошь, и, возможно, тогда она почувствует себя более раскрепощенной, сексуальной, открытой для него. Это как раз то, чего Хватову так хотелось.

Когда машина подъехала к дому, Хватов поспешил вниз. Хотелось увидеть лицо драгоценной девочки в момент, когда она впервые переступит порог его дома. Конечно, в столь поздний час он Сладе экскурсию устраивать не будет, всё, что она увидит, — его спальня. Но утром — обязательно.

Ему хотелось восхищения в ее глазах, улыбки.

«Может быть, она нервничает, поэтому так долго не заходит? Ну что же, я тебя быстро расслаблю, милая…»

Ждал Сладу в гостиной — первой комнате после прихожей, но так и не дождался. Хотя в окно было видно фары подъехавшей машины.

Накинул на плечи куртку, вышел на улицу. Но навстречу ему уже спешил водитель.

— Тут такое дело… — начал он, разведя руками. — Ваша гостья уснула.

— Уснула?! — Данил не поверил собственным ушам.

Нервничает она, ага, как же…

— Хотите, чтобы я попытался разбудить? Или, может быть, отнести ее в дом?

— Я сам… — отрезал Хватов. — Ты свободен.

Он открыл заднюю дверь и обнаружил Милову, свернувшуюся клубочком. Та так крепко спала, что даже посапывала. Тихонько, мило…

— Твою ж мать… как вовремя! — пробурчал Хватов себе под нос и осторожно взял Белоснежку на руки.

Он отнес ее в спальню, уложил на свою гигантскую кровать. Стащил с Белоснежки кроссовки, джинсы. С удивлением отметил, что она надела футболку наизнанку и носки разного цвета. Стащил и их, оставил лишь трусики с бюстгальтером.

Рассудил просто: она ведь может проснуться и в процессе. Проделал дорожку из поцелуев от ее шеи к самой кромке трусиков, сжал в руках ее грудь, но даже после этого Слада не проснулась. Наоборот, поежилась, словно тепла Хватова ей было недостаточно. Отвернулась от него, снова свернулась калачиком, прямо как в машине. Данилу ничего не оставалось, кроме как укрыть драгоценную девочку теплым одеялом.

«Пьяная, что ли?» — подумалось ему.

Если да, он ей завтра задаст такую трепку, что она к спиртному даже не прикоснется. Слада увлекаться этим делом ни в коем случае не должна.

Он приблизился к ее лицу, сделал глубокий вдох.

Нет, алкоголем не пахло, лишь мятной зубной пастой, которую она, кстати, даже не потрудилась вытереть со щеки.

«М-да… Похоже, Слада не Белоснежка, а Спящая царевна… Это же надо, какой здоровый сон».

Хватов стащил с себя одежду, прилег под то же одеяло, положил голову на подушку рядом с ней. Уперся мгновенно вставшим членом в одетую в трусики девичью попу и попытался уснуть. Только как тут уснешь?

— Потрахался, называется… — прорычал тихонько.

Первое, что он сделает завтра утром, — возьмет ее.

«Гребаных семь утра…» — мысленно ругался Данил.

Уже семь утра, а дорогая гостья и не думала просыпаться. Похоже, ей плевать, что не у себя дома сны смотрит, а у него в постели. Для Хватова последние три часа были сущей пыткой. Заснуть рядом с Белоснежкой он так и не смог: лежал, то закрывая глаза, то вглядываясь в потолок.

Вот если бы она одарила его лаской…

Удовлетворенный и снявший стресс Хватов — идеальная кандидатура на роль жертвы Морфея. Но никакого удовлетворения он не получил! Разве что только моральное — держать в руках спящую Милову было приятно.

Данил не раз и не два прижался губами к ее лбу, щекам, макушке. Еле справился с соблазном зацеловать всю. Ничего, он обязательно воплотит эту мечту в жизнь, когда прекрасная дева изволит открыть глаза.

«Семь тридцать…» — Хватов уже начал скрежетать зубами.

Неимоверным усилием воли заставил себя успокоиться.

Ненадолго забылся сном, но в полдевятого ему начали звонить по работе. И плевать, что суббота…

Оставил Белоснежку нежиться в постели, сам поднялся, принял душ. Проигнорировал сообщение домработницы о приготовленном завтраке. Он позавтракает позже — вместе с гостьей. Вместо столовой пошел прямиком в кабинет — решать самые срочные вопросы. Срочное затянулось до одиннадцати.

— Одиннадцать… — прорычал он, глядя на циферблат деревянных настенных часов ручной работы. — Это уже наглость.

Решительно направился обратно в спальню. Ворвался в комнату, уверенный, что Белоснежка уже не спала, а если и спала, то давно пора бы проснуться.

— Слада? — рявкнул чересчур громко, увидев ее в постели.

Однако никакого эффекта его слова на Милову не произвели.

Хватов знал силу собственного голоса. Пробирал жертв до костей, когда того требовала ситуация.

«Прикидывается, что ли?» — пришла на ум догадка.

— О кей, малышка, не хочешь просыпаться по-хорошему, я тебя разбужу по-своему… — пообещал он.

Раздевался быстро, прямо как солдат. Джинсы в одну сторону, рубашка в другую. Чуть пуговицы не оторвал, пока расстегивал.

И в кровать к ней — к милой, к дорогой…

— Слад, ну хватит придуриваться… — проговорил он, забравшись к ней под одеяло.

Жадно сжал ее в объятиях, накрыл ее губы своими, с удовольствием сунул язык ей в рот. И драгоценная девочка ответила на поцелуй: ее сладкие губки вернули ласку с лихвой, хотя глаза Белоснежка так и не изволила открыть.

«Наверное, она безбожная соня…» — решил Хватов.

Он мгновенно завелся. На поднятие орудия в боевую готовность ему и раньше достаточно было пол-оборота, а тут еще сладкий поцелуй от Белоснежки. Такого счастья еще ни разу не выпадало. Как тут устоишь?

— Да, милая, вот так… Да! Мне нравится… — зашептал он ей в губы.

Уложил девушку под себя, раздвинул ей ноги, устроился сверху, продолжая целовать. А когда отодвинул крошечные трусики в сторону и попытался в нее проникнуть, Слада вдруг раскрыла глаза и заверещала:

— А-а-а!..

— Тихо, ты чего? — Хватов прижал ее к матрацу собой. Девчонка словно потерялась в пространстве и времени. — Это я! Всё в порядке, это Данил!

Но результата его увещевания не принесли. Белоснежка закрутилась юлой, пытаясь его с себя сбросить.

— Не вырывайся, всё равно не отпущу! — рыкнул он на нее.

И только тогда она затихла.

— Что вы?.. Как вы?.. Где я?.. — простонала ему в плечо.

— Ты у меня дома! Не помнишь, как сюда ехала?

— Нет… — жалобно охнула она.

— Что за реакции у тебя? Ты ведешь себя странно. Признайся, ты принимаешь какие-то наркотики? Учти, я никакой дури не приемлю, отправишься на реабилитацию…

— Я не принимаю наркотиков, просто выпила снотворное… — пропищала она в ответ. — Никак не могла заснуть, и тут вы позвонили…

Как только она это сказала, всё встало на свои места.

— Про снотворное могла бы сказать и по телефону. Больше не пей эту дрянь! — скомандовал Хватов. — И прекрати мне выкать. Договорились уже.

— Х-хорошо… — судорожно выдохнула Белоснежка.

Данил обнял ее, прижал к себе.

— А теперь расслабься и дай мне то, что я хочу.

— Прямо сейчас?

— Прямо сразу… — Хватов красноречиво потерся членом о ее чувствительное местечко. Скомандовал: — Поцелуй меня!

И она поцеловала… Не так сладко, как пару минут назад, но вполне приемлемо.

Данил не стал торопить события, изучил губами ее шею, плечи, дал привыкнуть к тому, что она с ним, под ним, морально принять то, что между ними неизбежно произойдет. Захотеть его, в конце концов…

Но слишком долго продолжать прелюдию не смог. Через несколько минут он уже натягивал на член резинку, а потом с упоением всовывал его в Белоснежку. Едва оказался в драгоценной девочке, захотелось застонать в голос, так ему было в ней хорошо.

В этот раз он брал ее без особенных нежностей. Входил резко, на полную длину, чтобы Слада прочувствовала каждый сантиметр его плоти. Пусть привыкает к его ритму, к тому, как он любит этим заниматься.

Но и слишком агрессивен с ней не был. Всё же Слада — девушка нежная, маленькая и узкая, ранить ее он не хотел.