Разводить(ся) надо уметь (СИ) - Рымарь Диана - Страница 22

Еще недавно безудержное желание приласкать эту женщину вдруг куда-то девается, чувствую, как лицо грубеет. Снежана перемен во мне будто не замечает, быстро кивает:

— Ну ладно, было приятно!

С этими словами исчезает за дверью. А я стою как истукан в одних трусах посреди кабинета и гадаю — что это вообще сейчас такое было? Осматриваю свой кабинет и не верю, что только что тут вытворял с самой желанной в моей жизни женщиной. Взгляд как-то сам собой падает в угол, где висит камера.

— Мать вашу! — бурчу себе под нос и спешу одеться.

Когда захожу мониторную, охранник меня уже ждет.

— Я всё сделал по инструкции, Игорь Викторович!

От его слов у меня брови ползут вверх, тут же интересуюсь:

— По какой такой инструкции?

Он хмурится и неуверенно отвечает:

— Ну как же… Инструкция, что когда к вам заходит жена, камеру отключать… Вы же сами просили! Это, конечно, была не ваша жена, но когда вы скинули пиджак, я смекнул, что… ну… короче я камеру в вашем кабинете сразу отключил! Она до сих пор отрублена, кстати…

— Молодец… Получишь премию!

Уже собираюсь уходить, как в голову приходит мысль.

— А прокрути мне, что наш кондитер делала до того, как зашла ко мне в кабинет?

— Нет проблем!

Довольный донельзя сообщением о премии, охранник кивает своей бритой головой и колдует над клавиатурой. Очень скоро я имею возможность лицезреть, как моя Снежана идет в раздевалку, причем физиономия расстроенная донельзя. В раздевалке камер нет по понятным причинам. Зато наблюдаю, как девчонка выходит оттуда и решительным шагом идет прямо в мой кабинет.

«Совершенно очевидно — ее кто-то обидел. Я мог это заметить, когда она пришла ко мне, но не потрудился, сосредоточил всё внимание на персиках, ведь она так показательно стала расстегивать блузку… Почему пришла именно ко мне? — вглядываюсь в ее напряженное лицо перед тем, как она заходит в кабинет, и гадаю: — С чего я вообще решил, что она хочет денег? Вроде обычная фраза — вы же мне не за это платите… Нет, про деньги это я, кажется, сам придумал. Получается, зря ее отпустил?»

Хотя почему зря? Дело сделано, я ее уже «поматросил», так что по идее можно увольнять. Но если я ее сейчас уволю, она может подумать, что избавился от нее как раз потому, что сплоховал как мужчина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Тюлень — скорострел! Я явно очень быстро расту в ее глазах».

Ну нет! Надо сначала показать девушке небо в алмазах, а уж потом со спокойной совестью на биржу труда, но не раньше. К тому же я просто обязан как следует подержать в руках ее сочные персики! Закрываю глаза, а они передо мной… Как будто мне на внутреннюю поверхность век фото приклеили, ей богу.

Из мониторной направляюсь прямиком на кухню. Сейчас заберу Снежка — и обратно в кабинет… Хотя, может, в гостиницу? Есть одна как раз напротив. Однако что-то подсказывает, что сейчас моя сладость может не согласиться. Буду стоять перед ней как оплеванный. Лучше заберу ее после работы и по-тихому домой, в постель…

Снежана

— Ты где была? — фырчит на меня Гарпия, едва я перешагиваю порог кухни. — Почему я должна делать твою работу?!

Присматриваюсь к ней и замечаю, что у нее красная шея. Шея!

«Боже, что с ней…»

В очередной раз мне бросается в глаза, какой толстый слой штукатурки она наложила на лицо, и понимаю, что оно, скорее всего, такое же красное, как и шея, просто загримировано, а значит…

«Она просто в бешенстве!»

Не мудрено, учитывая мою длительную отлучку. Хотя, если подумать, не такую уж и длительную.

— Думаешь, тебя тут будут держать только из-за того, что ты жена шефа?! — набрасывается она.

— Бывшая! Так что фас, если он тебе так нужен! — Я почти сразу поняла, почему так сильно ее бешу.

Вдруг к нам спешит сушеф, подлетает практически как коршун. Вжимаю голову в плечи, ожидая разноса еще и от него, однако он рявкает как раз на Софию:

— Надоели твои вопли! Выполняй свою работу, а Снежану я отныне беру под свое начало, ясно?

Никогда не слышала, чтобы большеголовый Александр кого-то защищал. Он вообще выше любых споров. А тут орет… и из-за кого? Из-за меня! Но радость моя длится недолго.

— Тебе особое приглашение? Марш на рабочее место! — достается и мне, наверное, для симметрии.

Ну что же, я не против, мне даже не обидно. Я просто рада, что не надо слушать ор Гарпии.

— Как он ее, а? — подмигивает мне Дарья.

«Эта болтушка снова хочет со мной приятельствовать? Похоже, ей и правда понравились белые розы…»

И вообще, пока шла к своему столу, я подметила еще несколько ободряющих взглядов других поварих. Наверное, Гарпия здесь никому не нравится, и люди рады, что ее приструнили, пусть даже из-за меня.

Приступаю к работе. Стараюсь отрешиться от того, что совсем недавно умудрилась натворить в кабинете Большого Босса. Всё же интим с шефом был очень необдуманным шагом, мне же здесь еще работать!

Меня не то чтобы совесть мучит, просто, кроме всего прочего, разовый пересып совершенно не в моих принципах. Чувствую себя так, словно без страховки прошлась по канату на высоте десять метров, настолько непривычно для меня случившееся. Эх, на что только не пойдет разъяренная женщина, особенно из-за совершенно незаслуженного тумака.

«Ну было и было, — пытаюсь себя успокоить, — Большому Боссу ведь просто хотелось моего тела, а душа без надобности, тело он получил, а я получила своего рода месть. Все довольны! Наверное, он из разряда мужчин, которые очень любят погулять, настолько стремительно мы с ним слились в нашем танго…»

Трясу головой, старательно изгоняя из нее Игоря Викторовича, а то поселился там как у себя дома, хоть проводи обряд экзорцизма, честное слово. Только о нем и думаю, того и гляди, вместо сахара пложу в десерт ложку крахмала или еще что. В моем деле концентрация — далеко не последнее дело.

Однако признаю, очень приятно для разнообразия подумать о ком-то еще, кроме Мальцева и его мерзких поступков. Мне почему-то кажется, что Алпатов никогда бы не сделал такой гадости, как мой муж.

Уже практически настраиваюсь на позитивный лад, даже тесто для блинчиков взбиваю миксером, а не колочу венчиком, как недавно. И тут вдруг в дверях кухни появляется Мальцев собственной персоной. Ходил куда-то, падаль такая. Причем идет прямо ко мне, а в руках у него букет роз — почти такой же, как мне подарил Игорь Викторович, только цветы красные.

«Где-то неподалеку распродажа, что ли?»

Роман подходит к моему столу, церемониально кладет букет и просит:

— Прочитай, пожалуйста, карточку!

После этого уходит, а наш дружный женский коллектив смотрит ему вслед с придыханием.

«Ну что за клуши? Честное слово…»

— Ты правда с ним разводишься? — шепчет мне на ушко Дарья.

— На все сто… А что, он тебе нравится? — спрашиваю в лоб.

— Наш Мальцев? — Лицо соседки аж перекашивает от брезгливости, она снова шепчет: — Если честно, меня бесят кобели вроде него… Ты правильно делаешь, что разводишься с ним, Снежана!

Не ожидала я такой поддержки, не ожидала.

— Кстати, ты красные розы случайно не любишь? — спрашиваю у нее. — Если у белых еще был шанс попасть ко мне домой, эти я точно дальше мусорки не понесу…

Дарья улыбается, протягивает руки:

— Давай, спрячу от глаз подальше…

Берет их, хочет унести, но потом всё же вытаскивает карточку, отдает мне.

Сначала хочу выбросить ее в мусорное ведро, потом всё же читаю:

«Снежаночка, милая моя девочка, прости меня, пожалуйста! Ты же знаешь, я руки распускать не люблю… Просто не ожидал… Ты — моя любимая…»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Фу!

Дальше не читаю. Мне плевать на его извинения, рву карточку и выбрасываю.