Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина - Страница 31

И все мои колебания исчезли… Ему хорошо со мной. И сегодня я сделаю все, чтобы было еще лучше, чем во все наши прошлые ночи. По крайней мере, это я могу сделать для того, кого собираюсь… Тут же пресекла эти мысли и снова сосредоточилась на своем занятии. То, что делаю это в последний раз, придавало ощущениям еще большей остроты, а меня саму превращало в оголенный нерв.

Все эмоции были на грани. Каждый момент прочувствывался настолько остро, что становилось трудно дышать. Бог мой, как же я люблю каждый кусочек этой плоти, распростертой сейчас передо мной, хоть на какое-то время находящейся в полной моей власти. Казалось, что получаю не меньшее удовольствие, лаская его, чем он сам. Обхватывая губами горячую мужскую плоть, самозабвенно облизывала и посасывала. И каждый стон, вырывающийся из горла мужчины, казался волшебной музыкой.

Сделав еще несколько движений ртом, я выпустила член из своего плена и потерлась о него своим естеством — уже влажным и готовым принять в себя. Осознание того, что возбудилась только от того, что сама делала с Кирмундом, в который раз убедило в том, как же сильно он меня привлекает.

Мужчина приподнялся и подхватил за талию. Впился в мои губы жадным неистовым поцелуем, подаваясь навстречу и тоже трясь об меня. Я чуть приподнялась и начала плавно насаживаться на него. От наплыва ощущений он застонал мне в рот и резко подался вверх. От ощущения абсолютной заполненности теперь уже застонала я. Одной рукой обхватила Кирмунда за шею, а другой оперлась на постель, прогибаясь в спине.

Лаская губами мою шею, грудь, плечи, он двигался в одном ритме со мной, стремясь как можно дольше продлить эти упоительные ощущения полного единения. Кирмунд позволял мне задавать ритм, подстраиваясь и давая себя почувствовать ведущей в нашем диком первобытном танце. В какой-то момент я поняла, что больше не могу сдерживаться — настолько все внутри звенело от желания разрядки. Все интенсивнее двигала бедрами, то подлетая, то принимая в себя мужчину еще глубже, еще полнее.

Кирмунд издал утробный рык, когда в какой-то момент мы оба ощутили, как удовольствие подходит к кульминации. А я вдруг вспомнила о том, что за всеми этими волнениями улетучилось из головы.

— Проклятье. Я не приняла снадобье.

Попыталась отстраниться и прервать движение, но он не позволил. В его глазах зажглось что-то такое, что опалило жаркой волной.

— Я не хочу, чтобы ты больше его принимала, — выдохнул он, пока я, достигнув разрядки, содрогалась от волн накатывающих сильнейших ощущений. Только когда вслед за мной он кончил сам, извергая внутрь моего тела струю семени, осознала до конца то, что произошло.

Обмякнув на его груди, прерывисто выдохнула:

— Что ты только что сказал?

— Только то, что я буду счастлив, если подаришь мне ребенка, — сказал он с легкой улыбкой. Потом отвел с моего лица спутавшиеся взмокшие волосы и произнес то, что перевернуло во мне все. — Даже не думал, что когда-нибудь со мной на самом деле это произойдет. Но появилась ты. И все мои привычные представления о жизни и о самом себе разлетелись вдребезги. Проклятье, как же я теперь жалею, что по глупости женился. Если бы это было не так, плевать бы мне было на чувство долга и глупые предрассудки. Я бы предложил тебе стать моей женой, моей королевой. Но пусть даже официально это невозможно, ты должна знать… Только в тебе я вижу свою пару, истинную королеву. И могу тебе поклясться, что признаю каждого из наших детей, если бог-дракон дарует их нам.

— Что ты говоришь? — чувствуя, как все во мне кипит от обуревающих эмоций, с трудом выдавила я. — Ты ведь несерьезно… Ты не можешь…

— Что не могу? — он обхватил ладонями мой подбородок и посмотрел так, что дальнейшие слова застряли в горле. — Любить тебя? Но это так. Я больше не хочу скрывать это от тебя или кого-либо другого. Я люблю тебя и хочу видеть рядом с собой до конца моих дней.

— Так долго? — я недоверчиво усмехнулась. — А что если я тебе надоем?

— Ты сама не знаешь, что говоришь, — он нежно и одновременно властно прильнул к моим губам, потом снова заговорил: — Да мои чувства к тебе с каждым днем только крепнут. И знала бы ты, что происходит с моим внутренним зверем, когда ты рядом. Ты моя истинная избранница. И я готов на все, чтобы ты оставалась со мной и дальше.

— Кирмунд… — по моим щекам снова полились слезы, и я больше не могла их сдерживать.

Его признание вывернуло все наизнанку. Сердце кровоточило от осознания того, как все могло бы сложиться, если бы не было стольких преград, что нас разделяют. Мы могли быть счастливы вместе. По-настоящему счастливы. И от этого хотелось рычать, крушить все от бессилия хоть как-то изменить прошлое, повернуть время вспять. Слишком много ошибок натворили мы оба, чтобы это счастье могло состояться.

Король не понимал, почему я плачу, пытался утешить. А потом прибегнул к самому действенному, с его точки зрения, способу — довести меня до очередной разрядки томительно-нежными сладостными ласками. И я сделала вид, что ему это удалось. Тело охотно изгибалось в умелых руках, открываясь полностью и не зная тех терзаний, что сейчас переживала душа. А потом, в очередной раз достигнув кульминации вместе, мы засыпали рядом на одной постели, крепко прижавшись друг к другу. Вернее, засыпал он. Я же делала вид и ждала той страшной минуты, когда Кирмунд и правда уснет.

А потом осторожно выбралась из постели и двинулась к тайному ходу, где оставила принесенный с собой нож. Мельком глянула на собаку, мирно спящую у остатков мяса. Единственного защитника короля, кто мог меня сейчас остановить.

Вернувшись с ножом к Кирмунду, склонилась над доверчиво спящим мужчиной, который чему-то улыбался во сне. Слегка повернула его голову, открывая доступ к сонной артерии.

Достаточно сделать одно резкое движение — и все будет кончено. Он не успеет мне помешать. Пальцы задрожали, когда я поднесла лезвие к коже. А затем я отпрянула, выронив нож из ослабевшей руки. Он упал на простыни, еще хранящие запах нашей страсти, глядя теперь на меня оттуда немым укором. Символом моей слабости.

Я оказалась недостаточно сильной, чтобы сделать это. Размякла. Забыла о чувстве долга и о том, что с такой убежденностью говорила Эльме. Оказалась лишь слабой женщиной, для которой нет ничего дороже любимого мужчины.

Лицо мое искривилось от горечи, но внутри уже накатывало странное и парадоксальное облегчение. Словно именно это решение было на самом деле правильным. Я не убью Кирмунда. И никому не позволю убить его вот так — беззащитного, доверившегося мне.

Пусть все идет как идет… Никчемная из меня оказалась королева и лидер своего народа. Но может ли кто-то винить за то, что не смогла пронзить ножом собственное сердце? Если может, то пусть сам попробует это сделать, а потом осуждает.

Этот мужчина, лежащий передо мной… Он часть меня самой… И всегда был. Даже тогда, когда я люто ненавидела его и жаждала мести. И пусть я понимала, что когда он очнется, вряд ли сможет простить, но смогу это пережить. А вот его смерть не смогу… Проще тогда будет самой перерезать себе горло вслед за ним.

Неслышной тенью я скользнула опять в тайный ход и направилась в свои покои, где уже ожидала Эльма, собравшая наши самые необходимые вещи. Как бы то ни было, нам нужно бежать отсюда до наступления утра. Времени, когда солнечный свет раскроет все наши тайные замыслы.

Первым, что увидела, оказавшись внутри своих покоев, было бледное, как полотно, личико Эльмы. Казалось, вся ее жизнь сосредоточилась в огромных глазах, взирающих на меня с немым вопросом. И я прекрасно знала, о чем она собирается спросить, и готовилась к ответу все то время, пока плелась по коридорам тайного хода. Молча прошла к дорожной сумке и проверила, все ли необходимое там есть.

— Как все прошло? — послышался сдавленный голос не выдержавшей пытки неизвестностью Эльмы. — Ты… его…

— Да, — коротко ответила, не глядя на нее и боясь, что иначе прочтет правду в моих глазах.