Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина - Страница 17

— Но леди Эльма… Это ведь от короля… — пролепетала девушка, испуганно глядя на меня.

— Я знаю, — холодно откликнулась. — Поторопитесь.

Служанка дергано кивнула и принялась выполнять приказ. Я же села в кресло и тупо наблюдала за ее действиями до тех пор, пока из моих покоев не вынесли все до последнего букета. Только потом позволила себе опустить голову на руки и закрыть усталые веки. Слез больше не было. Осталась только болезненная решимость быть верной своему долгу.

— Тебе не понравились цветы и подарок? — звенящий голос со стороны входа заставил вздрогнуть и поднять голову.

На пороге стоял Кирмунд, уже не выглядевший таким помятым и всклокоченным, как утром. Безукоризненно выбритый, причесанный, одетый в коричнево-золотистый костюм. Лишь слегка воспаленные глаза выдавали вчерашние неумеренные возлияния. Надо же, лично явился выяснить, почему я отвергла его жалкую попытку вернуть мое расположение.

— Дело не в подарке, а в дарителе, — холодно откликнулась, выпрямляясь в кресле и сцепляя руки на коленях.

В янтарных глазах полыхнула злость, но король сдержался и не проявил ее. Сделал несколько шагов ко мне и остановился, будто не решаясь подойти ближе.

— Понимаю, почему ты так реагируешь, — медленно сказал. — Но я ведь пытаюсь загладить свою вину. Просто позволь мне это.

— Загладить вину? — я саркастически изогнула брови. — Сударь, неужели вы принимаете меня за шлюху, с которой можно сделать что угодно, а потом щедро заплатить за услуги и рассчитывать на то, что все в порядке?

— Я и не считаю тебя шлюхой, — уже с явственным раздражением откликнулся он. — Не хочешь подарков и подобных знаков внимания, скажи, чем тогда я могу попытаться все исправить?

— Просто относитесь с уважением, — сухо сказала я. — Этого будет вполне достаточно.

— Почему ты считаешь, что я тебя не уважаю? — его голос смягчился.

Он сделал еще несколько осторожных шагов ко мне и остановился на расстоянии вытянутой руки. Теперь пришлось поднять голову, чтобы видеть его лицо. Тело тут же напряглось, чувствуя в полной мере исходящую от этого мужчины мощную необузданную силу. И если раньше это вызывало непроизвольное возбуждение, то сейчас я с трудом подавила порыв вжаться в спинку кресла. Лишь усилием воли осталась в прежней позе, не желая показывать слабость.

— Ты потрясающая женщина, Эльма, — произнес он, не сводя с меня напряженного взгляда. — Сильная, умная, страстная. Уже не говоря о том, что при взгляде на тебя можно голову потерять. Ни одна женщина меня так не привлекала и не восхищала, как ты. И если бы я не уважал тебя, то вряд ли бы сейчас стоял здесь и пытался заслужить твое прощение. У нас все может быть замечательно. Только позволь мне это, — Кирмунд протянул руку и осторожно провел по моей щеке. Я не смогла сдержать нервной дрожи и все же отпрянула.

Наверное, король разгадал мои эмоции, потому что сразу убрал руку и даже отступил на шаг.

— Ты боишься меня?

— Для вас это так удивительно? — глухо спросила, уже не сдерживаясь и обхватывая плечи руками, подавляя дрожь во всем теле.

Его лицо исказилось от обуреваемых чувств. С явным трудом Кирмунд отвел взгляд и негромко проговорил:

— Я могу тебе поклясться памятью отца и матери, что никогда больше подобное не повторится. Надеюсь, со временем твой страх уйдет, и я смогу вернуть твое доверие.

Доверие? Я едва не расхохоталась ему в лицо. Что-что, а уж доверие мое король утратил давно. Чуть прищурившись, наблюдала за тем, как он идет к двери, приняв здравое решение оставить меня пока в покое. Мелькнула совершенно дикая мысль, что мне даже есть за что быть благодарной Маррге. Тело больше не предавало, когда я рядом с Кирмундом. Все эмоции, что чувствовала к этому мужчине раньше, теперь словно заморозились. И хочется надеяться, что это не результат шока, который скоро пройдет. Не желаю больше испытывать к королю ничего, кроме ненависти и презрения.

Как я ни старалась придраться хоть к чему-то в поведении Кирмунда в следующую неделю, он не предоставлял такой возможности. Король и правда изо всех сил пытался исправить ситуацию между нами. Не пытался настаивать на физической близости, был безукоризненно вежлив и внимателен. Конечно, о том, чтобы скрывать наши отношения, теперь не могло быть и речи.

Весь двор гудел на эту тему. Но король ни разу больше не проявлял так бесивших меня собственнических замашек. Даже позволял беспрепятственно флиртовать с Адальброном и не выказывал ревности. Хотя, несомненно, последнее давалось ему с огромным трудом. Это было видно по взглядам и исходящему от него напряжению. Я же с каким-то маниакальным рвением пыталась вывести Кирмунда из себя. Возможно, жаждала лишний раз убедиться, что вся его сдержанность — лишь временная хитрость для того, чтобы меня вернуть. Не получалось. Кирмунд даже перестал любезничать с другими дамами, и не думая отвечать мне той же монетой.

Каждое утро в мои покои по-прежнему доставляли цветы и подарки, и я все с меньшей охотой возвращала их обратно. Помимо воли Кирмунду удавалось капля за каплей растоплять ту броню, которой я отгородила от него свое сердце. Невозможно оставаться равнодушной, когда такой неординарный мужчина дает понять, как много ты для него значишь. Притом даже проявляя то, что он наверняка считал слабостью, Кирмунд ни на миг не утрачивал чувства собственного достоинства.

Я прекрасно понимала, что ни с кем другим он бы не вел себя так же в подобной ситуации. Предпочел бы сплавить с глаз долой из сердца вон, ограничившись денежной компенсацией за причиненный ущерб. Я на самом деле дорога ему, и это трогало больше, чем мне бы хотелось. И чем сильнее ощущала в себе ростки вновь зарождающейся симпатии к этому мужчине, тем яростнее сопротивлялась.

Даже пыталась пробудить в себе интерес к Адальброну больший, чем как к союзнику. Не знаю, принимал ли принц Алых драконов мой интерес за чистую монету, но охотно подыгрывал. На балах почти не отходил от меня, приглашал на прогулки по парку или верхом, тоже присылал цветы и подарки. Хотя понять, испытывает ли он ко мне на самом деле симпатию, было трудно. Я прекрасно понимала, что за внешним шармом и обходительностью вполне может скрываться обычная расчетливость. Ему было бы выгодно влюбить меня в себя — тогда во время нашего совместного правления легче будет навязывать свою волю, а то и вовсе отлучить от принятия решений. Но насчет этого Адальброн бы сильно просчитался. Вряд ли я кого-то смогу по-настоящему полюбить после Кирмунда. Король убил во мне саму способность испытывать это чувство. Так что для меня будет уже огромным достижением то, что стану испытывать к Адальброну уважение и дружеские чувства. И я вовсю пыталась взрастить их в себе, отгоняя невольные опасения, какие вызывал этот мужчина.

Не знаю, сколько бы продолжалась холодная война между мной и Кирмундом, если бы в дело не вмешался случай. Хотя, скорее, чей-то злой умысел.

Сегодня весь двор выехал за город на королевскую охоту — одно из излюбленных развлечений придворных, которое я никогда не разделяла. Не нахожу ничего привлекательного в том, чтобы преследовать несчастное животное, а потом ради забавы лишать его жизни. Но мужчины думали иначе. А большинство женщин воспринимали охоту, как лишний повод покрасоваться и продемонстрировать, как соблазнительно облегает фигуру платье для верховой езды.

Мы с Эльмой по такому случаю тоже надели удобные элегантные наряды, предназначенные для верховых прогулок. Я невольно отметила, что нахожу их куда более привлекательными, чем обычная одежда и та, что предназначена для балов. Строгий силуэт и закрытое декольте, несмотря на внешнюю скромность, оставляли куда больше простора для воображения, чем открытые развратные наряды. И судя по взглядам мужчин, это привлекало их даже больше. Уже не говоря о том, что для меня такая одежда была намного предпочтительнее. Удобно и со вкусом. Моя бы воля — всегда бы носила только такую одежду. Хотя местные щеголихи даже платья для верховой езды умудрялись сделать вульгарно-кричащими и потуже затянуться в корсеты.