Инфер (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 6

– Он не будет казнен. Система ликвидирует последствия, возможно, частично сотрет память преступника, умело обоснует свою мягкость жаждущим правосудия родственникам жертвы… Само собой, последует наказание, но оно будет… очень мягким.

– И это справедливо? – повторил я.

– Какая польза миру от шлюхи? И стоит ли из-за смерти одной проститутки лишать жизни гения, приносящего великую пользу мира? Так что мой ответ – да, это справедливо. Дохлая шлюха не стоит жизни гения.

– И на этом все?

– Не совсем. Рейтинг преступника будет понижен СЭРСом. Не забывай – наблюдение и оценка ведутся СЭРСом постоянно. На протяжении всей жизни наблюдаемого. А под наблюдением все из нас.

– Это что-то вроде социального рейтинга?

– Нет. Я же говорю – можно быть крайне антисоциальным, но при этом приносить пользу миру. И наоборот.

– Ладно… получается, у человека, что живет обычной жизнью работяги, ТИР не может уйти в отрицательное значение. Верно?

– Нет. Работяги… профессии ведь различны. А оценивается каждое деяние человека – каждый день, каждый час. Всю его жизнь. Вполне можно уйти в большой минус – постепенно, мелкими ежедневными шажками.

– Это как?

– Ну… возьмем, к примеру профессию могильщика. Что он делает?

– Закапывает трупы – включился я в игру.

– Не совсем так. Могильщик роет глубокую яму, нарушая нормальную почвенную жизнь в этом месте. Затем опускает в эту яму крепкий деревянный ящик с мертвым телом внутри. Засыпает яму, формирует земляной холм, ставит надгробие.

– И что?

– Как что? Для чего все это? Какую пользу миру это несет? Никакой! Только вред! Тело в деревянном ящике не сможет нормально разложиться и отдать свои ресурсы окружающей почве, которая, в свою очередь, потратила бы их на кормление различных насекомых и растений. Для начала и закапывают слишком глубоко. Далее – из этих сформированных земляных могил образуется кладбище, которое на целые столетия превращает этот кусок земель в что-то вроде крайне редко посещаемого парка с узкими дорожками. К чему это миру?

– Я вот щас охренел – признался я – Вы там нормальные вообще?

– Это только кажется мелочью! Людей хоронят каждый день! Кладбища растут! Зачем они миру? Есть польза от кладбищ миру?

– Нет.

– И в этом проблема. Поэтому могильщик каждый день будет опускать свой ТИР все ниже и ниже, пока не пересечет точку невозврата.

– А потом?

– Ну… этот момент сейчас прорабатывается в тестовом режиме. Но если вкратце – зачем сохранять живыми тех, от кого миру один вред? Но не обязательно уничтожать. Можно попытаться исподволь показать ему новый путь – созидательный, полезный миру.

– Этот гребаный бред – поморщился я – Вы серьезно? А если они не захотят идти по новой дорожке? Что тогда? Убить могильщиков за исправное исполнение работы?

– Их никто не заставляет рыть ямы и пихать туда гробы. Это их добровольный выбор.

– А остальные? Плотник, что создал гроб?

– В минус. Он знал, что гроб, исполненный из качественного крепкого дерева – драгоценного ресурса! – после прощальной краткой церемонии будет навсегда сброшен в землю. Это намеренная и бесполезная трата ресурсов.

– Бальзамировщики?

– Зависит от действий. Если подправили изуродованное аварией лицо, чтобы родственники могли проститься – это не минус и не плюс.

– Но не плюс?

– Не плюс. Зачем тратить столько усилий на мертвое лицо, что вскоре будет помещено в закрытый ящик и начнет гнить? Но почему мы все о похоронах? Профессий много.

– Профессий много – согласился я, выпрямляясь – Вы долбанутые нахрен.

– Мы смотрим в будущее. Какой смысл в жизнях тех, кто приносит миру вред? Они, порой сами того не подозревая, приносят миру вред. Каждая мелочь важна! Выбросил из машины пластиковую бутылку на ходу? ТИР в минус! Оставил после пикника неубранный мусор и не потушил костер? ТИР в минус! Сейчас, когда мы живем пусть на умирающей, но еще богатой ресурсами планете – эти мелочи пока не критичны. Но в замкнутых мирках, с замкнутой рециркуляцией всех ресурсов без исключения… каждая мелочь важна! Хочешь быть могильщиком? Да пожалуйста! Вырасти грибной гроб, похорони покойника в нем – причем в той одежде, что быстро разложится. Так ты принесешь пользу природе – и твой ТИР подрастет! Знаешь, как я называю работу СЭРСа?

– Удиви меня.

– Возложением ответственности! Слишком многие из нас срали и срут на окружающий мир, потихоньку убивая его каждый день – и не неся за это никакой ответственности! – вскочив с кресло, программист орал, сжав побелевшие кулаки – Они не заслужили милости! Не заслужили равных прав с теми, кто пытается если не спасти этот мир, то хотя бы не сделать ситуацию хуже! Ответственность! Вот что такое СЭРС! Он каждого заставит ответить за свои деяния и каждому воздаст по заслугам! Гений убил шлюху? Да в жопу шлюху! Нет от нее пользы и не будет! А вот спасенный благодаря высокому ТИРу от эшафота гений еще принесет немалую пользу!

– А если этот гений – серийный убийца? Что будет, когда он убьет третью шлюху. Четвертую?

– СЭРС решит! Сам подумай! К примеру, ты открыл источник дешевой и чистой энергии – благодаря тебе можно смело закрывать опасные АЭС, убирать ветряки, разрушать плотины ГЭС, тушить мерзкие домны ТЭС… разве твое открытие не стоит жизни пары шлюх?! Чья чаша весов важней?!

– Важнее или тяжелее?

– Да какая разница?! Это все слова! А я говорю о измеримых понятиях! Я говорю о глобальности! Я над облаками! А тебя все тянет в самый низ – на уровень шлюх, что бродят по обочинам темных дорог! Тут важна мантра – СЭРС решит! И все на этом!

– Для чего все это?

– Все просто, убийца – улыбнулся тот, снова опускаясь в кресло – СЭРС позволит сделать главное для спасения всего мира, всей планеты – он поможет достойным жить дальше. Все сделано так, что система не сможет проигнорировать ТИР при вынесении решения. Система постарается прикрыть мелкие грехи объекта с высоким ТИР, чтобы позволить ему и дальше действовать во благо мира. Разве это плохо?

– Почему все так тайно? Почему я не знал о происходящем?

– Потому что ты… всего лишь убийца? Высокопоставленный умелый исполнитель… Ты еще не понял? Спустя века, когда люди вернутся на ожившую здоровую планету, они может и воздвигнут памятники с именами тех, кто помог миру спастись… но твоего имени там не будет, убийца. Ты из тех, кто всегда остается в тени и кого зовут, когда надо пролить кровь… в этой тени ты и растворишься однажды.

– Ну да – улыбнулся я и шагнул к окну – Ну да…».

Рывком очнувшись, я поднялся на колени и навел дробовик на ерзающего по дереву Маверика:

– Сучок в жопе засел?

– А-ага… просто спину почесать решил.

– Хочешь я почешу?

– Ну что ты, босс… ну что ты…

– Продолжай рассказывать – велел я, вставая и прикладывая ко рту горлышко фляги.

Маверик послушно заговорил, а я, промочив глотку, отвязал его от дерева и толкнул в спину. Этот хитрожопый хмырь явно не самоубийца, поэтому, если и ведет меня к какой-нибудь ловушке, главное ступать на его следы и не забывать наблюдать за движениями проводника – чтобы не дернул падла за какую-нибудь веревочку или ветку. Хотя пока можно особо жопу не напрягать – мы еще далеко даже от границы широкой пригородной полосы. Здесь нет смысла что-то минировать – на извилистых многочисленных звериных тропках, что спускались к заброшенному городу.

Проводник говорил еще час. За это время мы преодолели не больше четырех километров, оказавшись наконец у первых разрушенных заборов. Тут я Маверика и убил, вбив ему нож под левую лопатку. Дернувшееся разок тело взмахнуло руками и упало, скрывшись в зарослях. А я пошел дальше, идя вдоль некогда массивного и высокого каменного забора, что явно окружал далеко не маленькую и не бедную виллу. Пришедший чуток в себя мозг привычно анализировало услышанное и увиденное.

Эти обсерверы, они же отбросы, они же сборщики налогов – мерзкие паразиты, что принадлежали к обосновавшемуся в городе племени Тату-Рага. Некогда это была обычная бродячая община, что однажды решила бросить скитания и, нарушив все табу, поселиться в заброшенном безымянном городе. Случилось это относительно недавно – примерно пять лет тому назад. Точнее Маверик не знает – он сам приблудный, один из изгоев, что нарушил пару мелких табу в своем родном племени, за что и был изгнан. Ему еще повезло – обычно тем, кого изгоняют из племени, обрубают уши или нос – чтобы другие добрые племена не пострадали, по незнанию приняв в свои ряды изгнанника. Маверик признался, что он сбежал, перегрызя связывавшие его веревки и скрылся в ночи, попутно задушив лучшего друга, что в ту ночь охранял шатер с будущим изгнанником – старейшины резонно опасались, что как раз в ночь перед наказанием он и попытается сбежать.