Гороскоп для мафии (СИ) - Каретникова Ксения - Страница 1

1

“… Я же дарю тебе звезду, продаю свою душу, напряги ж свои уши…”

Земфира “Снег”

Снег кружился. Витевато играл в в воздухе и плавно ложился на уже и так заснеженную землю.

До нового года оставалась неделя. Самая суматошная неделя в году. Лично я все что планировала сделать перед новогодними праздниками уже сделала: подарки куплены, меню праздничного стола обговорено и утверждено, вечерний наряд, выстиранный и выглаженный, уже висел в шкафу и ждал своего часа… И настроение вполне себе предпраздничное.

Люблю новый год. Люблю зиму. И безумно люблю снег.

Уже минут десять я наблюдала за пушистым снежным танцем, попивая горячий шоколад, сидя за столом возле окна в нашей любимой кафешке. В “нашей” — это я говорю про себя и свою безбашенную подружку Лёльку, которую я, собственно, сейчас и ждала.

Приходить во время Лелёк считала дурным тоном. Причём, не только на свидания с противоположным полом. Она опаздывала всегда. Как только ее до сих пор с работы не погнали? Хотя… работа позволяла Лёлику на рабочьем месте физически практически не появляться.

— Приветики, — елейно пропел голос подружки у меня над ухом. Тут же в поле моего зрения появилась Лёлькина рука, с разноцветным маникюром, и взяла мою чашку с шоколадным напитком. Я подняла голову, Лёлька, теперь полностью и во всей красе появившаяся перед моими глазами, поднесла чашку ко рту и громко глотнула ее содержимое. — Фу, какая приторная гадость, — сказала она, присаживаясь напротив и возвращая мне чашку. Я покачала головой, потом с сожалением посмотрела на остатки шоколада в белой фарфоровой ёмкости. — Как ты это пьешь?

— С удовольствием, — насупившись, ответила я, брезгливо отодвигая чашку. Ну знает же, что не люблю когда едят или пьют что-то из моей посуды. И все равно каждый раз покушается.

— Давай лучше… шампанского? — предложила вдруг Лёлька. — Я угощаю!

— Что за повод? — удивилась я, с подозрением хмуря брови.

— Мою статью взяли в печать, — радостно сообщила она, подзывая жестом официантку. — Причём в завтрашний номер.

— Неужели? — продолжила я удивляться. Ибо за то время, что Лёлька работала в газете, ее впервые удостоили такой чести.

В газету, в которую Лелёк попала сразу после окончания института, ее устроили, как говорится, по блату — благодаря многолетней дружбе наших родителей, а точнее моей маман, которая трудится в том же месте. Правда родительница моя пишет не статьи, а… составляет гороскопы. Что, собственно, ей неплохо удается делать уже много лет.

Все эти полгода Лёлькиного трудового стажа, она с завидным упорством ежедневно строчит статейки на различные темы, однако ее редактор так же упорно каждый раз их бракует. У этого редактора, кстати, звучное имя — Аннет Андронова, хотя на самом деле тетку зовут Анна Андреева, но как же в мире журналистики засветиться и пробиться с обычным рядовым именем? Вот и Леля тоже выбрала себе более звучный псевдоним — Хельга Норд, под которым она и пытается стать знаменитой.

До браковки редактором все Лёлькины статьи безапеляционно считаются, самим автором, шедевральными, в чем она пытается убедить и меня, заставляя читать ею написанное и, разумеется, ожидая услышать хвалебные речи. Ну я и не скуплюсь на похвалу, искренне считая, что писать Лёля умеет… но после прочтения редактором Лёля тотчас меняет своё мнение, а еще ругает меня, что я не сказала ей правду, и просто польстила из-за своего личного отношения к автору…

Эх, знала бы она на самом деле какое оно — моё личное к ней отношение… Порой мне хочется прибить эту кареглазую барышню. Особенно сильно мне хотелось это сделать в детстве. Ведь из-за той самой дружбы наших родителей, мне, по настоянию мамы, приходилось изображать дружбу к дочке их друзей. Лелёк, к слову, старше меня на три года, и она вечно втравливала нас в какие-то приключения, которые она с легкостью находила на наши юные попы, а потом ещё, прикрывая себя, доносила будто бы все шкодство было придумано и спланировано мной… Как же я ее в эти моменты ненавидела! Но ровно до того момента, пока она опять не предлагала сделать что-то “запретное”, а я вновь по наивности на все соглашалась.

То время, к счастью, давно кануло в Лету, наша дружба прошла настоящую проверку, и я Лёлю даже люблю, и уже не представляю свою жизнь без этой все так же азарной девчонки. Однако желание ее прибить, или хотя бы стукнуть чем-то, все же иногда появляется. В эти моменты, дабы этого не делать, я лишь закатываю глаза.

Но сейчас я очень за Лёлика порадовалась, ведь тут такая новость — подружкину статью одобрили и напечатают, да еще сразу в завтрашнем номере. Повод для шампанского и правда есть.

— И какую статью? — решила я уточнить.

Лелёк загадочно улыбнулась и даже по-шпионски медленно огляделась. Любит подружка интригующую паузу подержать. Я приготовилась закатывать глаза, но тут к нам подошла официантка. Моя подружка лукаво на неё покосилась и быстро сделала заказ: бутылку игристого вина и фруктовую тарелку. Как только официантка, кивнув, отошла, Лёлька вальяжно откинулась на спинку стула, расстегнула свой кроличий полушубок и наконец ответила:

— Статья эта про необычное тайное общество, которое недавно появилось в нашем городе.

2

— Про какое? — не поняла я, ведь ничего похожего Лёлька мне читать точно не давала.

Хельга Норд опять натянула на лицо загадочную улыбку:

— Ты что-нибудь слышала про “Мафию”?

— Коза Ностра? — тут же усмехнулась я в ответ.

— Да нет, про ролевую-карточную игру.

Усмешка сползла с моего лица, и ей на смену пришло негодование:

— Ну слышала… Что ее придумал какой-то русский студент, ещё в конце восьмидесятых…

— Да я не про ее историю, правила знаешь?

— Приблизительно, — кивнула я. — По правилам в игре есть мафиози и мирные жители, мафы в процессе игры пытаются убить мирных, а те в свою очередь вычислить мафов… но… Что же тут необычного, и уж тем более, тайного? Многие знают и даже играют в “Мафию”. Вон, ребята с нашего потока частенько встречаются, чтоб поиграть.

Лёлька фыркнула. Здесь к нам вернулась официантка с Лёлькиным заказом. Она расставила на нашем столе бокалы, шампанское и фрукты. Разлила шипучий напиток по бокальчикам, и, широко улыбнувшись, а еще пожелав нам приятного вечера, поспешила оставить нас одних.

Моя подружка взяла свой бокал, протянула руку ко мне. И я, поняв ее намёк, послушно взяла свой и чокнулась с Лёлькой.

— А что если я тебе скажу, что в нашем городе есть клуб любителей “Мафии”, где людей убивает… по-настоящему? — как ни в чем не бывало произнесла Лёлька, отпивая шампанское. Я в этот момент тоже поднесла бокал к губам и, глотнув игристого вина, чуть не подавилась.

— Да иди ты! — почему-то сразу не поверила я и приготовилась смеяться, надеясь, что это шутка. Но увидев серьёзный вид подружки, резко нахмурилась.

— За последнее время в городе совершено несколько убийств, — поведала мне Лёлька, — И всех жертв объединяет одно — они все играли в “Мафию”…

От услышанного я захлопала глазками, допила одним глотком шампанское и тихо сказала:

— Да если б такое было, то весь город бы на ушах стоял и об этом давно бы крутили во всех СМИ.

Лелёк фыркнула:

— Народ пугать не хотят… И вот, потому клуб этот и тайный…

— Но ты тогда откуда обо всем об этом знаешь? — округлила я глаза. Лелёк тоже допила вино и сразу же разлила ещё.

— Свои источники, — подмигнув, ответила она.

— Да ну, глупости это…

— Да? Однако статью эту завтра напечатают, — с довольно улыбкой и не прикрытой гордостью заявила подружка. Я покачала головой, вновь взяла бокал и, понаблюдав как за тонким стеклом играют пузырики шампанского, тихо спросила:

— И ты не боишься?

— Чего?

— Не чего, а кого. Мафов этих.

— Я их знать не знаю, — отмахнулась она.

— Но они вполне могут узнать кто ты, а точнее — кто на самом деле скрывается под псевдонимом Хельга Норд.

Лёлька пожевала губы и вдруг неожиданно ойкнула. Я-то подумала, что до неё дошёл скрытый смысл моей последней фразы, но подруга в этот момент смотрела не на меня, а куда-то за мою спину. Я тут же обернулась, и увидела куда, а точнее на кого смотрит моя подружка: на молодого, симпатичного мужчину лет тридцати в серой парке, который только что зашёл в кафе. Он произвольно огляделся и, увидев Лёлю, тут же лучезарно заулыбался и шагнул в нашу сторону.