Кай - 2 (СИ) - Аянский Егор - Страница 25

Но самую большую часть времени, отведенную на физические занятия, я стал уделять кусаригаме. Я не расставался с ней даже, после занятий, и то, что я начал с ней вытворять повергало в изумление даже профессора, который оправился, но теперь мог передвигаться исключительно с тростью. Его правая нога так и не зажила. Мои серпы стали словно вторые руки, а кусари и фундо, летели точно туда, куда я их направлял. Дошло до того, что я научился броском камы разрезать пополам муху на стене, не касаясь при этом камня. Чем вызывал невероятный восторг моего наставника.

Уроки высшей концентрации мы прекратили полностью, поскольку тот уровень, которого я достиг, был пределом возможностей Блоу, а дальше мне был нужен совсем другой учитель, но, к сожалению, в Четырех королевствах такие отсутствовали, и мне предстояло когда-нибудь найти их самому. Поэтому весь вечер уходил на занятия магией крови и рунописи. Рун было бесконечное множество, и чем сложнее было их начертание, тем более сильный эффект они давали. Даже с моей феноменальной способностью учиться, за полгода я не выучил и трети. Нет, я знал их все до одной, но знать, и воспроизвести их, заставив работать, было абсолютно разными вещами. Я постоянно экспериментировал, создавая все новые и новые комбинации изученных знаков, и даже самостоятельно придумал ловушку, которая вытягивала всю кровь из наступившего в нее, что я сумел опробовать на специально принесенных профессором крысах.

Что касается теоретических наук, преподаваемых в школе, с ними я покончил уже в первом семестре, просто заучив наизусть весь материал. И если теперь мне нужно было ответить на вопрос, ответ на который сразу не находился в голове, я просто представлял себе учебник, искал нужную страницу и просто перечитывал.

А еще я испортил отношения с Вайсом, отказав ему несколько раз в очередных мелких операциях. И дело даже было не в том, что я сам этого не хотел, просто на каждую его просьбу, богиня тут же посылала мне волну холода, при одной мысли о том, чтобы согласиться. Меня это очень насторожило, но объяснить, что происходит, я так и не смог.

За эти полгода мою жизнь омрачали лишь две вещи. Первая, это то, что у меня не получалось забыть Таю. А вторая — то, что профессор увядал на моих глазах. Его рана на ноге дала осложнение, и он все реже и реже выходил на улицу. Блоу полностью зарылся в свои рукописи и свитки, словно боялся не успеть их расшифровать, и это навевало на меня тревожные мысли.

И еще случилось кое-что.

Со своим невероятно плотным графиком, я почти не появлялся в своей комнате, за исключением вечера, да и то, чтобы накормить эльмура и улечься спать. Этот забавный, но смертельно опасный зверек оставался моим самым близким другом, который полностью понимал меня и мое настроение, пытаясь развеселить в минуты грусти своими забавными выходками.

Однажды зимой, мне удалось уговорить Долана Кригера сводить меня в город. Это было не похоже на веселые прогулки с Юфином, я просто обновил кое-какие вещи, да докупил реагентов для своих опытов. Вернувшись, я сгрузил покупки в угол, небрежно разделся и бросил одежду на кровать, а сам убежал к профессору, поделиться одной интересной мыслью, связанной с моими исследованиями крови. Мы с ним заговорились до самого позднего вечера, и я совсем забыл накормить Рики, а когда вспомнил, то извинился и побежал в свою комнату.

Открыв дверь, я не услышал радостного урчания как обычно и это меня сильно озадачило.

— Рики, ужин!

Но в ответ никто не спрыгнул на меня со шкафа, и не вцепился в такое вкусное запястье. С перепугу я начал переворачивать комнату вверх дном, и обнаружил эльмура под кроватью. Его колотило во все стороны, изо рта вылезла пена, а большие очаровательные глазки налились кровью.

Я перенес его на кровать Дони и стал выяснять, что могло произойти, шаря глазами по комнате. Мой взгляд упал на брошенные вещи, из кармана которых выкатились мелкие сколиты, и взвыл от ужаса, проклиная тот день, когда я появился на свет.

Рики проглотил камень…

Я завернул эльмура в свою курточку и бегом бросился в главный корпус, надеясь застать профессора на месте. Но, как оказалось, он сегодня и не собирался покидать здания. С момента осенних событий, в его кабинете появился диван, и он частенько ночевал прямо в школе.

— Кай, что случилось? На тебе лица нет.

— Рики, — мой голос прозвучал так надрывно, что я сам не узнал его, — Рики съел сколит.

— На стол его, быстро! — Блоу вскочил с дивана, сморщившись от боли, но даже не стал брать свою трость, а подскочил к своему рабочему месту и начал шарить в ящиках.

Он извлек небольшой чемоданчик, внутри которого аккуратными рядами лежали всевозможные хирургические инструменты. Затем из соседнего ящика достал ампулу и наполнил из нее шприц.

— Это защитит его от боли. — Он несколько раз воткнул иглу в живот зверьку, каждый раз выдавливая маленькие порции жидкости в эти участки. — Теперь держи его голову и передние конечности.

Я выполнил указание и мне показалось, что жар, охвативший тельце эльмура, стал понемногу спадать. Его сердечко начало успокаиваться, и это чувствовали кончики моих пальцев.

Закончив с обезболивающим, Блоу извлек скальпель и сделал вертикальный разрез на брюшке животного. Мои руки тряслись от напряжения, что видимо мешало профессору, и он решил разрядить обстановку.

— Могу поздравить, теперь мы точно знаем, что Рики не девочка.

Я попытался улыбнуться, но мне это тяжело далось.

— Он выживет?

— Не буду тебя обманывать, но из пяти особей проглотивших сколит, выживает только одна. Впрочем, я надеюсь, что мы успеем его извлечь. — Напряженное на лице Блоу постепенно сменилось гримасой растерянности.

Я опустил глаза и обнаружил, что он пытается пальцами прощупать местонахождение камня. Рики все еще дышал, но как-то неровно, а его сердце снова заколотилось в бешенном темпе.

— Мне придется вскрыть желудок, я не могу найти его.

— Это опасно? — забеспокоился я.

— В нашем случае это единственный выход.

— Господин Блоу, сделайте все, что считаете нужным, я не могу потерять еще и его. Пожалуйста…

Он глубоко вздохнул и разрезал стенку, а затем аккуратно вывернул содержимое органа внутренней стороной наружу, и в мешанине из жидкостей организма и крови, мы увидели множество маленьких песчинок.

— Поздно… — в голосе профессора послышалась грусть. — Теперь остается ждать. Но камень он усвоил и остался жив, это уже хорошо. Теперь нужно дождаться последствий.

— Он станет мутантом? — забеспокоился я. — Ведь грызуны и мелкие животные превращаются в них.

— Существует достаточно большая вероятность, что он останется прежним. Как правило, чем более высокоорганизованный ум у животного, тем меньше шанс мутаций и выше появления способности. Даже полевая мышь, при определенных условиях может получить Силу, вместо уродства, но шанс бесконечно мал. Эльмуры не естественное творение природы, а судя по тому, что он был очень смышленым и поддавался дрессировке, я допускаю такое течение событий.

Я понял, что он пытается меня обнадежить, и не стал ничего говорить, а снова перевел взгляд на распластанного на столе зверька, и мои рот раскрылся сам собой…

— Смотрите! Смотрите!

Блоу опустил глаза, и мы восхищенно наблюдали за происходящим.

Края разреза на желудке Рики потянулись друг к другу и стали невероятно быстро зарастать новой тканью, после чего тоже самое произошло и с его животом. Прошло около двух минут. Его дыхание и сердцебиение стали ровными, а затем он открыл свои глазки…

Это мохнатое чудо, с невероятной скоростью перевернулось на ноги, одним прыжком оказалось у меня на плече и потыкалось мне в щеку носом, а затем решив, что ритуал приветствия выполнен, тут же перебралось на руку и воткнуло зубки в мою вену, радостно зачавкав.

— Кажется, в этом мире появилось еще одно существо с невероятной регенерацией. Кай, поздравляю, теперь у тебя появился официальный родственник. — Профессор протянул руку и погладил малыша за ухом, отчего тот зачмокал еще активнее.