Предназначенная для крылатого лорда-3 (СИ) - Снежная Марина - Страница 21

– Что ж, похоже, не только тебе придется раскрыть кое-какие свои секреты. Наш отец снабжал тайными книгами не только тебя, Дарнел.

Лорд ошарашено замер.

– Ты знаешь о тайной библиотеке?

– Где она находится, мне не показали. Но одну из книг разрешили прочесть, когда посчитали достаточно сильным водным магом. Отец сказал, что я теперь хорошо контролирую стихию и могу попробовать освоить некоторые тайные техники. Но разумеется, должен использовать их лишь в крайнем случае.

– И что же это за техники? – подался вперед Дарнел.

Водной магией он не особенно интересовался, не обладая таким даром. Так что эту книгу не читал. Нужно будет исправить это упущение. Однажды он сам передаст ее Юлиану. И не мешало бы узнать, о чем там речь.

– К примеру, как с помощью водной магии сделать вокруг себя зеркальную оболочку. Такую, что для окружающих все, что находится за ней, будет казаться прозрачным. Именно так я и смог вынести Кэтрин из замка незаметно.

– А еще? Какие еще возможности открыла перед тобой книга? – теперь уже в Дарнеле проснулся интерес ученого.

– Вода играет ключевое значение и в нашем организме. Так что при прикосновении я могу оказать эффект на нее. Заставить кровь вскипеть или, наоборот, охладиться.

– То есть ты можешь убить врага, как целитель?

– Механизм немного другой, но да, могу. Всего лишь нужно знать определенные водные руны и находиться достаточно близко, чтобы запустить их. На большом расстоянии они распадутся, не долетев до нужного объекта. Так что тут тоже воздействие в чем-то схоже с целительским. Хотя у Даргона есть преимущество. Он может оказывать такой эффект и сырой силой, без применения рун. Есть еще боевые техники. Но думаю, ты и сам сможешь прочесть об этом в книге, – развел руками эрт.

– Мне жаль, что ты раньше не рассказал об этом, – как-то по-новому глядя на брата, сказал Дарнел.

– Ты тоже ведь не был со мной полностью откровенен, – с мягкой улыбкой напомнил Милард. – А отец взял с меня обещание не рассказывать никому. Даже самым близким. Пока не наступит крайняя необходимость.

– Как и с меня, – понимающе кивнул Дарнел.

– Не могу даже представить, на что ты способен как маг крови, – задумчиво проговорил Милард. – Именно эти умения помогли тебе победить Даргона в том поединке? Я прав?

Лорд кивнул.

– Но я применил их только в качестве защиты. Так что вряд ли кто-то посмеет ставить мне это в вину.

– А знаешь… – пробормотал Милард. – Теперь я понимаю, почему медальон выбрал именно тебя на роль преемника отца. Ты действительно самый сильный из нас.

– Как и ты второй после меня, – заметил Дарнел. – Медальон ведь и на тебя отреагировал, пусть и не так сильно. Так что если со мной случится непоправимое, именно ты возглавишь гнездо. И потому не должен считать себя слабым.

– Я даже думать не хочу о том, о чем ты говоришь, – изменился в лице эрт. – Никогда не хотел такой ответственности!

– И все же подумай о ней. Ты всегда был моей главной опорой, брат. И зря считаешь, что я не ценил этого. Мне жаль, что между нами возникли разногласия, но очень хочу преодолеть их. Уже потерял одного брата. И терять второго не желаю.

– Я больше не доставлю тебе таких проблем, – горячо воскликнул Милард. – Приму любое наказание, какое ты для меня выберешь. Без всякой обиды и злости. Поверь мне!

– Ладно, – Дарнел провел рукой по лбу, прогоняя мрачные мысли. – Мне и правда хочется тебе верить.

– Ты не пожалеешь об этом, брат! – эрт соскочил с тюфяка и рухнул на колени перед ним. – Я исправлю то, что натворил.

– Просто будь отныне со мной честен, – лорд взял его за плечи и помог встать.

Потом притянул к себе и обнял.

– Завтра состоится наказание, – отстранившись, тихо произнес. – А потом мы постараемся забыть о том, что произошло, и пойти дальше.

– Я готов к этому, – с решительным видом сказал эрт.

Дарнел снова внимательно взглянул в его глаза, отыскивая малейшие следы фальши. Но обнаружил в них лишь искреннее раскаяние и готовность искупить вину. На сердце стало немного легче. Он был рад, что все-таки решился поговорить с братом откровенно.   

***

 Наказание Миларда провели утром следующего дня. Еще вчера вечером инварги веселились и радовались выздоровлению лорда. Теперь же на замковом подворье царила давящая тишина. С хмурыми лицами все смотрели на то, как к сооруженному слугами позорному столбу подводят проштрафившегося эрта. Причем Дарнел не заметил в глазах ни одного из присутствующих сочувствия к Миларду. Скорее, наоборот, осуждение и непонимание.

Сам лорд стоял пока чуть поодаль рядом с Кэтрин, кутающейся в теплый меховой плащ. Утро выдалось промозглым и сырым. С неба накрапывал мелкий дождик. Так что жене пришлось даже капюшон накинуть. При взгляде на Кэтрин взгляд Дарнела смягчился. Он осторожно приобнял ее за плечи.

– Зря ты решила присутствовать. Это зрелище не для женских глаз.

– Все в порядке, – упрямо сказала она.

– Хочешь убедиться, что я не изменю решения и ограничусь мягким наказанием? – догадался он и криво усмехнулся. – Зря. Своего слова я не нарушаю.

– И все равно мне кажется такое наказание слишком суровым! – не выдержала Кэтрин. Правда, говорила очень тихо, чтобы никто из стоящих неподалеку не услышал, как она оспаривает волю мужа. – Зачем еще оставлять его на целый день у столба?

– Чтобы лучше прочувствовал последствия своего проступка, – спокойно отозвался Дарнел.

– Куда уж лучше? – проворчала Кэтрин, но спорить дальше не стала.

В этот самый момент слуга подал знак, что все приготовления закончены. И Дарнел двинулся вперед. Наказание он был намерен осуществить лично, чтобы больше необходимого не оскорблять честь эрта. Этим тоже демонстрировал, что Милард, хоть и оступился, остается одним из них. И относиться к нему следует соответственно.

– Милард, эрт гнезда Лодар, – в наступившей тишине голос Дарнела прозвучал особенно громко и внушительно, – за похищение жены своего лорда ты приговариваешься к пятидесяти ударам плетей и суткам у позорного столба. Завтра в это же время тебя снимут с него и окажут помощь. И тогда твой проступок будет считаться искупленным. Никто больше не должен будет попрекать тебя этим и вспоминать о преступлении. Но лишь в том случае, если искренне раскаешься, и в дальнейшем будешь исполнять свой долг, как подобает достойному эрту и воину. Признаешь ли ты вину и согласен ли принять наказание?

– Да, – глухо сказал Милард, все это время отстраненно смотревший куда-то вдаль. Теперь его взгляд обрел осмысленность и устремился на старшего брата. – Я раскаиваюсь и согласен принять наказание, признавая его справедливость.

В толпе послышался одобрительный ропот. Лишь Юлиан не присоединился к выражению всеобщих эмоций. Бледный как полотно мальчик стоял, не двигаясь, и в упор смотрел на Миларда. Понять, о чем он думает, не представлялось возможным. Задержавшись взглядом на его лице, Дарнел взмахнул рукой, заставляя всех умолкнуть, и принял из рук слуги плеть, специально вымоченную в соляном растворе. Каждый удар должен быть прочувствован в полной мере, чтобы наказанный очистил себя от совершенного греха.

Для инварга порка и так представляла собой тяжкое наказание. Наросты на спине, из которых расправлялись крылья, были крайне чувствительны. Даже прикосновение к ним вызывало реакцию. Что уж говорить об ударах плетью. Одно из самых чувствительных мест на теле инварга. Когда крылья были расправлены, они защищали опасные участки, мешая врагу попасть в них. Но в таком вот виде, не защищенный даже одеждой, инварг был очень уязвим. На Миларде были лишь штаны, даже сапоги сняли.

Эрта привязали к столбу спиной к зрителям. Рельефные мышцы Миларда напряглись, готовясь ощутить боль. Дарнел постарался ни взглядом, ни жестом не выдать того, насколько ему не хочется лично наказывать брата. Та злость, что в первое время чувствовал из-за его проступка, давно ушла. Да и вид брата – беспомощного и жалкого – не способствовал разжиганию гнева. Дарнел очень надеялся, что Милард и правда оступился лишь по глупости и больше такого не повторится. И что когда-нибудь прежние отношения между ними вернутся, а осадок от того, что произошло, исчезнет. Даже рад был, что Кэтрин убедила ограничиться менее суровым наказанием. И так понимал, что каждый удар плетью, который нанесет брату, будет болезненно отзываться в нем самом. Но ему придется выполнить свой долг до конца.