L-квест (СИ) - "Yueda" - Страница 15

— Котёнка? Конечно. Без проблем.

— Спасибо, Такэда, ты настоящий друг!

Свечусь улыбкой и достаю ключи от квартиры.

— Держи. Адрес и инструкции по кормёжке я тебе позже сообщением пришлю. А сейчас мне пора. Пока!

Он машет мне вслед, а я выбегаю из магазина, на ходу вынимая сотовый.

Мне срочно нужна информация. И я знаю только одного человека, который может её достать.

Комментарий к 4. Асакава: Мидзуно Наоя

* Мидзуно Наоя — один из героев моего рассказа «Море и ветер танцуют бурю»: https://ficbook.net/readfic/4710698

========== 5. Нацуно: В баре ==========

В голове сумбур, полная каша из обрывков мыслей. Я не знаю, что думать, что делать, как быть. Я не понимаю себя. Я себя боюсь. Боюсь того нового, незнакомого себя, который выглядывает сквозь прорехи привычного, старого. Будто бы надёжная, верная одежда, которая всегда защищала от холода и ветра, прохудилась и ползёт по швам, оголяя тонкую уязвимую кожу, обнажая запрятанное, скрытое, стыдное…

Обнажая меня настоящего.

Какой он это я-настоящий? Неужели такой, каким был в ванной, или той ночью в объятьях Асакавы? Неужели это правда?

Неужели я то, чего так боюсь?

Я иду по улицам, сажусь в метро, еду, наобум выхожу и снова брожу по городу. Я будто бы пытаюсь убежать, скрыться от этого нового. Но это невозможно. Оно во мне. Оно — это я. И с каждым сделанным шагом старая одежда — или, может быть, шкура? — сползает всё сильнее, обнажая меня всё сильнее. Я чувствую себя уязвимым, беспомощным, голым. Хочется забиться в самый дальний угол, натянуть расползающуюся шкуру назад, спрятаться от случайных, посторонних взглядов.

Так я попадаю в бар, заказываю себе пива, сажусь за столик и вновь проваливаюсь в свои мысли.

— Простите, вы один? Можно присесть?

Поднимаю голову, смотрю на улыбчивое лицо мужчины и пытаюсь сосредоточиться на том, что он сказал. На том, что вообще вокруг происходит.

В баре, разумеется, нет окон, поэтому о времени ничего не могу сказать, но пена в кружке давно осела, оставив на стенках мелкое кружево.

Что вообще нужно этому мужику от меня? Ведь свободные места ещё есть.

— Извините, но тут занято, — раздаётся резкий голос, и от барной стойки подходит парень постарше меня лет на пять, спортивный, высокий, с красными прядями в волосах.

Он брякает свой стакан на мой столик и по-хозяйски усаживается напротив меня. Улыбчивый мужик извиняется и исчезает.

Я непонимающе пялюсь на незнакомца.

— Прости за этот спектакль, — говорит тот уже без резкости. — Просто ты, кажется, не в теме. Хозяин бара каждую вторую пятницу месяца устраивает здесь гей-вечеринки. Я работаю тут неподалёку, часто сюда заглядываю и поэтому в курсе дела.

Постойте. Что он только что сказал? Гей-вечеринка?

То есть тот мужик гей? И вообще все, кто здесь сидят, геи? Ко мне вот только что подкатывал гей? А этот? Он тоже?..

Кислород в лёгких резко заканчивается, судорожно глотаю ртом воздух и отодвигаюсь от стола.

— Спокойно, брат-натурал, — быстро говорит парень. — Никто на тебя здесь нападать не собирается. И уж я тем более. Я сюда вообще случайно зашёл, время коротаю, звонка жду.

Так и не могу по его словам понять гей он или нет. Завсегдатай, работает неподалёку, случайно зашёл, ждёт звонка — всё это звучит убедительно, но… Но все остальные. Они-то точно геи!

Какого чёрта я зашёл именно сюда? Почему из всех баров выбрал именно тот, в котором проходит гей-вечеринка? Что за чертовщина-то такая творится? Что со мной происходит?!

Быстро оглядываю бар. Узкое, длинное помещение, столики в один ряд, за ними сидят приличные с виду посетители. Они разные, и они выглядят совершенно нормальными, нет среди них напомаженных кукол в пидаристически обтягивающей одежде, они не обжимаются, не целуются у всех на виду. Просто сидят и разговаривают, выпивают — общаются, одним словом. Как все нормальные люди. Я бы и не понял, что они геи, если бы мне не сказали. Сколько раз я встречался с ними или с другими, но такими же? Встречался и ни о чём не подозревал. Даже мысли не закрадывалось подозревать, потому что… Потому что…

Потому что они нормальные. Они не чокнутые придурки и не бросаются на всех подряд мужиков.

Так почему я ненавижу их всех? Почему из-за трёх уродов я стал клеймить всех? Как вышло, что я стал их бояться? А я боюсь. Боюсь их, боюсь себя. Боюсь того, кто продирается сквозь старую кожу.

Я уже запутался вконец.

— Если тебе совсем невмоготу тут сидеть, то давай выйдем на улицу. Но там холодно и нет пива, — говорит парень и добавляет: — Меня, кстати, зовут Мидзуно Кадзэки*.

— Нацуно Хиро, — на автомате представляюсь я. — А тебе зачем со мной идти?

Впрочем, выходить на улицу я не собираюсь. Ещё минуту назад я готов был убраться отсюда, но теперь, после того, как осознал свой страх, — нет. Не дождётесь. Из принципа, из природного упрямства я буду сидеть здесь. Я всю свою сознательную жизнь встречал страхи лобовой атакой, смотрел им в лицо. И теперь убегать? Прятаться? Ну уж нет.

— Да скучно просто без собеседника. Я тут уже чёрт-те сколько торчу. Уже как час встреча у отца закончилась, а его всё никак фанаты не отпускают.

Фанаты? Встреча? Мидзуно?

Я смотрю на этого незнакомого парня и меня прошибает мысль.

— Мидзуно Наоя? Ты сын Мидзуно Наои?

— Ну да, — улыбается он.

— Встреча? Она была сегодня? Сейчас?

Идиот! Как я мог забыть об этом? Я ведь так хотел пойти, мечтал увидеть мастера Мидзуно вживую, поговорить с ним, получить автограф. Но всё просто вылетело у меня из головы.

— Да, — кивает Мидзуно-младший. — Сегодня и сейчас. Но она уже закончилась и скоро — надеюсь, что скоро, — отец будет здесь, и ты сможешь увидеть его, и поговорить, и автограф взять. Видишь, как тебе повезло, что зашёл сюда.

— Здесь? Он будет здесь?

Я сижу, оглушённый этой новостью, и не могу поверить, что всё это не сон. Поговорить с мастером Мидзуно! Неужели мечта на самом деле исполнится? Сегодня. Буквально через какие-то десятки минут. Вот в этом ничем не примечательном баре. В окружении геев.

— А его не смутит… э-эм… обстановка?

— Обстановка? — хмыкает Мидзуно-младший. — Нет, не смутит. Он всегда был человеком широких взглядов. А в последней книге посвятил теме однополой любви целую линию. Не читал ещё?

Качаю головой.

К стыду своему, не читал. Сначала времени не было, потом настроения. Хотелось, как в старые добрые времена, лёжа на диванчике, в тишине и покое. Но вот как раз тишины и покоя у меня в последнее время и не было. То дела, то я вздрюченный, то котейка что-нибудь учудит. Одним словом: не судьба.

— «Многоликая» целиком и полностью посвящена ей — вечной и мимолётной, горячей и отстранённой, самоотверженной и эгоистичной, доброй и жестокой. Она посвящена любви во всём её многообразии. Любви, которая ходит, держась за руку с бескорыстием, радостью, мечтами, обманами, а порой и подлостью.

Мидзуно-младший говорит так увлечённо и искренне, что мне хочется прямо сейчас вскочить и ломануться покупать книгу, потому что я уже знаю, что она классная. Только вот последние слова царапают.

— С обманом и подлостью? — переспрашиваю я. — Как любовь может ходить рука об руку с обманом и подлостью?

Мидзуно-младший усмехается.

— Иные люди ради того, чтобы защитить свою любовь, отбить любимого человека у другого, способны идти даже на убийство.

— Да это уже не любовь, а маньячество какое-то, — возражаю я и чувствую, как закипаю, завожусь с пол-оборота. — Это называется одержимостью. Собственичеством, эгоизмом. Так нельзя делать. Просто нельзя!

Я выплёскиваю всё это на Мидзуно, но понимаю, что хочу крикнуть в лицо другому человеку. Но остановиться уже не могу. Меня несёт.

— Если человек любит, если на самом деле любит, то не станет обманывать, не станет принуждать, заставлять. Он будет честен с человеком, которого любит, до конца. Потому что… Да блин! Потому что это правильно!