Бездушный - Шэн Л. Дж. - Страница 4

Изобразив скуку на лице, я скрестила руки на груди и прислонилась бедром к дверному косяку. Но взгляд устремился к окну, потому что я понимала: стоит мне посмотреть на Вишеса или Джорджию, как на глаза навернутся слезы.

– Не в моей «лиге»? – усмехнулась я. – Да я даже не играю в ваши грязные игры.

– Но станешь, как только я надавлю на тебя достаточно сильно, – равнодушно и совершенно спокойно произнес Вишес.

Вот только его голос отозвался во мне так, будто он вырвал мои кишки и бросил их на идеальный деревянный пол.

– Дай мне учебник! – медленно моргнув и старательно сохраняя безразличный вид, повторила я в двухсотый раз.

По всей видимости, Вишес решил, что с меня достаточно на сегодня мучений, потому что склонил голову и указал подбородком на рюкзак, валяющийся под столом. Расположенное над ним окно выходило на квартиру прислуги и непосредственно на мою спальню. За прожитое в этих стенах время я дважды замечала, как он пристально смотрел на мое окно, и мне всегда было интересно, почему он это делал.

Почему, почему, почему?

Он же так сильно ненавидел меня. А его пристальный взгляд словно обжигал мое лицо, когда он смотрел на меня, что случалось не так уж часто, как мне бы хотелось. Но я старалась оставаться разумной и пресекать подобные желания.

Подойдя к прорезиненному рюкзаку от «Givenchy», который он таскал в школу, я открыла его и принялась перебирать его вещи. К счастью, я стояла к ним спиной и мне удавалось не обращать внимания на их стоны и поцелуи.

Но стоило мне коснуться знакомой бело-голубой обложки, как меня сковало оцепенение. Взгляд скользнул по цветку сакуры, который я нарисовала на корешке, а ярость расползалась по позвоночнику и венам, вынуждая сжимать и разжимать кулаки. Кровь пульсировала в ушах, дыхание сбилось.

Это Вишес вломился в мой чертов шкафчик!

Дрожащими руками я вытащила свой учебник из его рюкзака.

– Ты украл мой учебник?

Я повернулась к нему, чувствуя, что на лице напряглась каждая мышца.

Это была нападка. Тупая агрессия. Вишес постоянно насмехался надо мной, но никогда не унижал меня прежде. А сегодня, черт побери, украл мои вещи и набил мой шкафчик использованными салфетками и презервативами.

Наши взгляды встретились и сцепились друг с другом. Он скинул Джорджию с колен, словно она всего лишь надоедливый щенок, с которым ему расхотелось играть, а затем встал. Я шагнула к нему, и теперь нас разделяло с десяток сантиметров.

– Почему ты так со мной поступаешь? – прошипела я, вглядываясь в ничего не выражающее застывшее лицо.

– Потому что могу, – ухмыльнулся он, но я заметила вспышку боли в его глазах.

Что же тебя гложет, Барон Спенсер?

– И потому что это весело, – добавил он и усмехнулся.

Даже не взглянув на Джорджию, он бросил ей пиджак и махнул рукой, чтобы она удалилась.

Девушка оказалась лишь реквизитом для его представления. Средством для достижения цели.

Вишес хотел причинить мне боль. И ему это удалось.

Меня не должно заботить, почему он так поступил. Это не имело никакого значения. Ведь главное оставалось неизменным – я его ненавидела. Ненавидела до тошноты и при этом не могла отвести от него взгляда. Ненавидела свою поверхностность и безрассудство и при этом любовалась тем, как он сводил свои квадратные челюсти, желая скрыть улыбку. Ненавидела себя за то, что заслушивалась его умными и сообразительными ответами, которые он давал на уроках. Ненавидела его за циничный реализм, потому что сама оставалась безнадежной идеалисткой, но при этом мне нравились все его размышления, которыми он делился с другими. Ненавидела, что хотя бы раз за неделю мое сердце воспаряло в груди, когда в голове возникала мысль, что он мог оказаться моим единственным.

Я ненавидела Вишеса и не сомневалась, что он ненавидит меня в ответ.

Ненавидела его и еще больше терпеть не могла Джорджию, потому что именно ее он целовал несколько минут назад.

Прекрасно понимая, что не стоит спорить с ним – ведь здесь работали мои родители, – я прикусила язык и бросилась к двери. Но стоило мне добраться до порога, как его мозолистая рука обхватила мой локоть, отчего я развернулась на месте и впечаталась в его стальную грудь, а с губ сорвался всхлип.

– Что ж ты молчишь, Служанка? – прорычал он мне в лицо, раздувая ноздри, как дикий зверь. Его губы находились так близко – невероятно близко – и все еще выглядели припухшими от поцелуя с другой, ярко выделяясь на фоне бледной кожи. – Неужели не хочешь хоть один чертов раз дать мне отпор?

Я отшатнулась от него, прижимая учебник к груди, словно щит. А затем вылетела из комнаты и не останавливалась, пока не добралась до выделенной нам квартиры. Перешагнув порог, я бросилась в свою комнату, заперла двери и тяжело рухнула на кровать.

Но не плакала. Он не стоил моих слез. Но я чувствовала злость, обиду и, что таить, легкое отчаяние.

В его комнате зазвучала музыка, которая с каждой секундой становилась все громче, пока он выкручивал уровень до максимума. И мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы узнать песню. «Stop crying your heart out» группы Oasis.

Через несколько минут грохот музыки заглушил рев двигателя красного «Камаро» Джорджии на автоматической коробке передач, – из-за которого над ней все смеялись, потому что только полная идиотка может купить «Камаро» на автоматической коробке передач, – пронесшегося по засаженной деревьями подъездной дорожке поместья. Она тоже разозлилась.

Вишес был порочным. Но к сожалению, мою ненависть к нему сдерживала тонкая стена, вызванная каким-то странным чувством, напоминающим… любовь. Но я пообещала себе, что обязательно снесу ее и выпущу на свободу свое искреннее отвращение, чтобы он не смог заполучить меня. Пообещала себе, что ни за что не позволю ему сломить меня.

Вокруг царило привычное дерьмо, часто происходившее в моем доме на выходных. Я устроил очередную вечеринку, но даже не потрудился выйти из игровой комнаты, чтобы пообщаться с придурками, которых сам же и пригласил.

Но я представлял, какой бардак творился за пределами комнаты. В бассейне в форме фасолины, находящемся позади дома, плескались и визжали девчонки. Даже сюда доносилось журчание воды, льющейся из арок в греческом стиле и создающей искусственные водопады, а также шлепки от соприкосновения влажной голой кожи с надувными матрасами. А еще стоны парочек, трахающихся в соседних комнатах. И грязные сплетни развалившихся на плюшевых диванах и софах на первом этаже.

Воздух сотрясала музыка группы Limp Bizkit. И у кого только хватило смелости включить это убогое дерьмо на моей вечеринке?

Я мог бы расслышать не только это, если бы захотел, но даже не пытался. Развалившись в кресле перед телевизором с широко расставленными ногами, я курил и смотрел какое-то японское аниме-порно.

Рядом на столике стояло пиво, но мне не хотелось алкоголя.

А передо мной на коленях сидела цыпочка и поглаживала мои бедра, но и она не вызывала желания к ней прикоснуться.

– Вишес, – медленно приближаясь ладонями к моему паху, промурлыкала она, а затем поднялась на ноги и уселась на мои колени.

Загорелая безымянная брюнетка в платье, так и говорившем: «Трахни меня». Кажется, ее звали Алисия. Или Лучия. И прошлой весной она пыталась попасть в команду группы поддержки. Но ее не взяли. Так что, думаю, она пришла на вечеринку в поисках популярности. Ведь стоит ей перепихнуться со мной или с кем-то из парней, находящихся в этой комнате, и в понедельник в школе ее имя будут обсуждать на каждом углу.

И именно по этой причине она не вызывала у меня интереса.

– У тебя такая крутая игровая комната. Но может, отправимся туда, где потише?

Я стряхнул пепел в пепельницу на подлокотнике моего кресла.