Дождь в моем сердце (СИ) - Лебедева Ива - Страница 23

Тот взгляд у стены лилий. Если напрячься и вспомнить. Тренировки воинов включают дисциплину ума и медитации. Размеренные движения помогают сосредоточиться. Что было во взгляде друга в тот самый день, когда он впервые увидел Лейсан?

Вот глаза Чина вспыхивают, когда он смотрит… и темный огонь сменяется досадой, когда он замечает, что друг тоже разглядывает одну-единственную девочку. А потом? Нет. Все же слишком много времени прошло, чтобы с уверенностью восстановить этот день в памяти. А все, что было потом, — ведь в голову не приходило присматриваться, ловить нюансы, отслеживать выражение глаз. Вообще нет уверенности, что и сценку у стены лилий он себе сейчас не придумал в голове, подгоняя ситуацию под новые обстоятельства.

Ф-ф-ф… Если не помогает память — следует включать логику и расчет. И безжалостная логика подсказывает один-единственный ответ: Гойчин сам хотел эту девушку. Болезненно и настойчиво. Если принять эту «болезнь» за отправную точку, все дальнейшее укладывается в футляр правдоподобия, с точностью повторяя все изгибы обстоятельств.

И все равно. Все равно…

Если бы не этот ее взгляд вчера. Он бы не поверил и отринул даже логику. А теперь душа полна сомнений.

Единственное правильное решение — прекратить обвинять кого бы то ни было и начать смотреть вокруг трезвым взглядом. Забыть на время, что Лейсан по-прежнему желанна, и отстраниться, чтобы оценить ее поведение при помощи головы, а не других органов. А потом хорошо подумать и сделать выводы…

— Ты почему с утра ушел без разрешения? — Сердитый голос за спиной заставил Лильрина замереть с метлой в руках. — А если бы эта ненормальная опять на тебя кинулась? У меня нет времени бегать и спасать тебя от каждой озабоченной девчонки, которая захочет воспользоваться твоим беспомощным положением!

Лейсан стояла перед ним, уперев руки в боки, похожая на растрепанного птенца цапли, широкий халат наброшен на ночную рубашку, из-под которой видны трогательно тонкие лодыжки. И опять эта девчонка выскочила во двор босиком — что за привычка вечно забывать про обувь? А теперь стоит, крохотные пальчики поджимает от холода. А сама шею вытянула, и глаза круглые от злости. Ругается.

Лильрин сам не ожидал той волны всепоглощающей нежности, что его накрыла. Стоял с метлой наперевес, слушал, как звонко, на весь двор, чихвостит его «хозяйка», и глупо улыбался. Наверное, впервые с того дня, как попал в верхний мир и потерял свободу.

От вчерашней ее наведенной красоты не осталось и следа — прическа растрепалась, на щеке отпечаток уголка наволочки, краска, которой ей подвели глаза, размазалась по векам, сделав девушку похожей на бамбукового медведя. Почему же ему вдруг показалось, что прекраснее этого подпрыгивающего от возмущения воробушка нет никого на свете?

— Ты дурак или прикидываешься?! — между тем продолжала ругаться Лейсан. — Взрослый уже, дубина такая, а простых вещей не понимаешь! Слышал ведь, что сказала Маирис! Ладно, на меня тебе плевать, но себе-то зачем вредить?! И вообще. Ты ел сегодня? Ну что ты лыбишься, как деревенский дурачок, которому в детстве мельничным камнем голову ушибло?!

Лильрин, продолжая улыбаться, взял и подхватил ее на руки, ловко, чтобы ей было удобно сидеть и неудобно барахтаться. И с легким вызовом посмотрел прямо в снова округлившиеся глаза.

— Камни холодные, госпожа. Нельзя ходить по ним босиком, вы простудитесь. Как целительница, вы должны это понимать лучше других, — сказал он со всем почтением вышколенного телохранителя и, более не рассуждая, направился к лестнице, ведущей на галерею.

Лейсан, похоже, на какое-то время потеряла дар речи, хотя Лиль ждал, что сейчас она либо снова начнет ругаться на весь двор, либо что-то сделает… с помощью тех неведомых сил, что боги вложили в ее руки при переходе в верхний мир.

Но она продолжала молча смотреть на него и о чем-то напряженно думать, то сводя четко очерченные брови к переносице, то слегка недоуменно приподнимая их.

Самоназначенный телохранитель почти дошел до лестницы, когда ему помешали.

— Милая эсса? Этот шадаг опять вызвал ваше неудовольствие? — раздался вдруг во дворе третий голос, и улыбку Лильрина как ветром сдуло. Он мгновенно напрягся и зло прищурился на появившегося неизвестно откуда светловолосого варвара, того самого, который…

— Доброе утро, капитан Валентайн. — Воробушек моментально обернулся, поджал губы и уставился на незваного гостя таким же строгим взглядом, каким только что прожигал самого Лильрина. — Я буду вам признательна, если вы перестанете все время вмешиваться в мои дела, особенно неожиданно возникая за спиной.

Ух, сердитый воробей. Лиль не знал, то ли злиться, что она вообще разговаривает с чужим мужчиной, то ли радоваться тому, что Лейсан откровенно не рада присутствию того.

— Поставь меня, — между тем тихо, но так решительно скомандовала девушка, что он послушался.

— Простите, милая эсса, я виноват, — быстро сориентировался Сириан. — Но мне уже рассказали о вчерашнем происшествии, и…

— И я еще раз прошу вас не вмешиваться в мои дела, — Лейсан говорила спокойно, но так твердо, что перечить ей никто не решился. — Я благодарна за заботу. Передайте вашей тете, что ей я скажу спасибо отдельно. А теперь, если не возражаете, я хочу пройти к себе.

Она подождала, пока капитан не уступит ей дорогу, и быстро пошла к лестнице, выпрямившись и ступая с такой легкостью и грацией, словно и не по холодным камням босиком, а по шелковому ковру в лучших туфлях.

А потом обернулась и так посмотрела на обоих мужчин, что в груди Лильрина невольно снова вспыхнул огонек ревности. С какой стати она улыбается этому… которого сама только что отослала к тетке?!

Он еще несколько секунд медлил, а потом решительно направился следом за уходящей девушкой, подчеркнуто не обращая внимания на застывшего в шаге светловолосого варвара.

— Зря надеешься, шадаг, — резко сказали ему в спину. — Она все равно никогда не будет твоей. Даже несмотря на то, что червоточина в твоей ауре уменьшилась почти вдвое.

Лильрин замер, осмысливая сказанное. Червоточина? Та метка, из-за которой здесь его сделали рабом, та самая, глядя на которую морщились все без исключения здешние жители? Она стала… меньше? Что это значит?

— Совсем она не исчезнет, не надейся. Ты слишком долго жил в нижнем мире и впитал его отношение к женщинам, — продолжал капитан. — Но даже если вдруг… ты сумеешь доказать право на свободу, целительница такой силы никогда не снизойдет до безымянного. А ты не сумеешь дать ей то, чего она достойна.

— Посмотрим, — холодно произнес Лиль, не оборачиваясь. И пошел догонять свою фарфоровую госпожу.

Лейсан

Вообще, я дура, конечно. А то не знала раньше, что, если проблему накрыть тряпочкой и задвинуть в угол, она все равно не исчезнет, только еще завоняет и покроется плесенью, например. И тряпку съест.

Так и с бывшим женихом на мою голову. Выпихнула из комнаты и сделала вид, что его нет. Вроде живой, вроде работает, никто больше не бьет. Хоть бы раз сходила проверила, чем его там вообще кормят и кормят ли. Ну, то есть от голода вроде не падает, но…

Короче говоря, как ни пытайся сама себя обмануть, а правда все равно вылезет. Если не позволила убить человека сразу — так и нечего теперь делать вид, что ты ни за что не отвечаешь.

Вчера он притих за печкой, удовлетворившись моим запасным одеялом, а у меня сил не было даже умыться перед сном. Я сама не ожидала, что это глупое происшествие так на меня повлияет. Словно с головой окунулась в прошлое и едва не захлебнулась в нем. Да, переломила несправедливость и где-то в глубине души почувствовала, как зарастает трещина, оставленная там много лет назад. Но на это неожиданно ушли последние остатки моих сил…

Не успела приказать Лильрину оставаться в комнате, пока я не решу, что делать с ним дальше. А этот гордый орел с утра снова за метлу и поскакал туда, где его любая из учениц спокойно может зажать, и ничего ей за это не будет.