Я никогда вас не полюблю (СИ) - Помазуева Елена - Страница 13

В этот момент он взглянул на меня, отчего колени подогнулись. Ведь он обо мне знает! Ему не трудно указать пальцем и приказать отвести на казнь прямо сейчас.

— Я не понял, — остановил он взгляд на моем побледневшем лице, — улыбка где? Я вообще за что плачу?

— Ваши отбивные, лаэры, — поставила трясущимися руками поднос на стол.

— Не буду платить, за такое обслуживание, — откинулся на спинку стула мужчина и посмотрел недовольным взглядом.

— Прикажите обслужить? — вынырнула из-за спины Гара.

— Исчезни! — рявкнул на нее темный.

— Это еще кто? — презрительно скривился новенький, завидев ее.

— Подавальщица. К вашим услугам, — улыбалась во весь рот Гара.

Смотрелись растянутые губы весьма странно. Вечно хмурое с недовольной ехидцей лицо не привыкло к такой мимике, улыбка скорее походила на хищный оскал. Но даже у Эгры выходило приятнее.

— Эту вообще уберите, — раздраженно махнул рукой лаэр, пришедший в первый раз, — Не хватало еще из рук деревенщины отбивные принимать.

— Лаэры чем-то недовольны? — грозно возвысилась за нашими спинами Тосс.

— Подавальщиц лучше подбирай, — хмуро ответил «мой» темный.

— Ушли, — тихо произнесла нам хозяйка.

— Эту оставь, — ткнул в меня лаэр, — пусть стоит и учится улыбаться.

— Тиль, я предупреждала, — зашипела Тосс, высясь надо мной горой, — Гара, пошла отсюда!

Обе женщины удалились, причем хозяйка толкала в спину, упирающуюся работницу. Даже представлять не хочу, что придется выслушать от Гары за каприз посетителей.

А те словно и не заметили случившейся перед ними трагедии, принялись вновь обсуждать указ Лэра. Из их слов выходило, что в ближайшие дни темные, поводыри с их псами и слухачи будут проводить облавы в бедных районах, где по всей вероятности прячутся недобитки фейри.

Сердце похолодело от услышанных новостей. Мы снимали комнату в подвале в одном из перечисленных районов. И мама знала, что в ближайшие три дня к ним придут, потому попросила остаться в таверне! Как же быть? Без магии я не могла предвидеть, но и оставить родных не в силах. Прилагая неимоверные усилия, старательно изображала улыбку и слушала разговор темных, активно обсуждавших свое участие в облаве.

Но оставить маму и сестру одних? Без помощи и защиты? Хотя какая из меня защитница? Я даже не могу видеть связующие нити, а у мамы и тем более у Лаэль нет сил изменить реальность и перенестись в другое место. Отец пожертвовал жизнью, спасая нас, теперь моя очередь сделать что-то. Только что?

Обернулась на Тосс. Здесь район, приближенный к зажиточным. Если бы можно было спрятать их в таверне. Только тут работает слухачка, да и не согласится рисковать ради троих фейри хозяйка «Сварливой кошки». Что же делать?

Вопрос повис передо мной, требуя решения.

Пока я мучительно раздумывала, лаэры доели отбивные, выпили настойку и потребовали расчета. А я продолжала стоять перед их столиком с приклеенной улыбкой, стараясь найти хоть какой-нибудь выход.

— Кайлин, советую отметить подавальщицу, которая приветливой улыбкой освещала пребывание в таверне, — произнес «мой» темный.

— Хм, действительно, — неожиданно развеселился лаэр, — держи монетку. За улыбку.

— Благодарю, — забрав плату, произнесла я.

— О! Да она обучена манерам, — удивился Кайлин, — большая редкость в питейных заведениях такого уровня.

— И от меня за улыбку, — грубовато сунул в мою ладонь плату темный, — Идем.

— Ты часто сюда заглядываешь? — поинтересовался лаэр у друга, рассматривая меня, — Знаешь, если тебя интересует другой вид заработка, то я загляну на днях, — предложение мужчина адресовал мне.

— Кайлин, мы торопимся, — сухо оборвал приятеля темный, — для заигрываний найди другое время.

— Ты прав, Дэрил, — мгновенно став серьезным, поднялся на ноги лаэр, — Но эта подавальщица весьма интересна. Пожалуй, как-нибудь еще загляну.

Меня намеки о других заработках сейчас волновали меньше всего. В голове пульсировала мысль об опасности, угрожающей маме и сестре. Я несколько раз пыталась подойти к Тосс и попросить о временном убежище, но сразу же сдувалась. Никто в здравом уме не станет помогать фейри, скрывая их не просто от темных, а от облавы.

Тем более здесь Гара. Представляю, как она обрадуется, если ей удастся сдать нас лаэрам. От тройного вознаграждения не каждый откажется. А если еще всплывет наша родословная, слухачка вообще обогатится. Наша семья официально считается полностью погибшей, а вдруг сразу три представителя! Донос ей зачтется и вполне возможно, что сам Лэр примет ее во дворце.

За окнами шел нескончаемый дождь. Какой малостью сейчас казалась непогода по сравнению с тем, что ожидает мою семью. Когда-то весьма многочисленную и славящуюся своими способностями. Фейри нашего рода не просто меняли реальность, мы несли счастье и любовь. Всем. Но сейчас мы последние, кто остался в живых. И я потеряла свою способность, а мама и сестра только-только начали восстанавливаться. Они бОльшая драгоценность, чем весь город вместе взятый. Но только не для темных лаэров.

— Что-то случилось? — спросила Эгра, когда я по четвертому разу перетирала полотенцем посуду, с остервенением отдраивая давно потерявшие цвет ложки, — Если ты из-за темного лаэра, так забудь! Тосс никогда не позволит обижать своих работников.

— А? — в растерянности повернула к ней лицо, с трудом вырываясь из собственных мыслей.

— Если, конечно, ты сама не захочешь, — отвела оборотниха взгляд в сторону, помолчала и добавила, — Было бы мне столько лет, как тебе, я бы распушила перед щедрым лаэром хвост. У тебя на руках мама и сестра, а при твоей внешности можно неплохо устроиться. Думаешь, почему Гара бесится? Она сама хочет отхватить богатого любовника, чтобы стать содержанкой. А на тебя сразу двое темных заглядываются, вот она и не может пережить несправедливость.

— Эгра, о чем вы? — непонимающе воззрилась на нее.

— Дело-то житейское, — махнула рукой оборотниха, опершись бедром о край стола, — Не смущайся. Ты мужчинам нравишься, только худа больно. Вот мясо нарастишь на костях, и отбоя не будет от предложений. Конечно, никто замуж не позовет, но найти состоятельного любовника не проблема. Это не ведро с помоями выносить. Опять же сестра и мать будут пристроены.

— Но я не смогу, — прошептала потрясенная, прижимая тряпицу и ложки к груди.

— Знаю, что не сможешь, — печально вздохнула кухарка, — Дай сюда! — недовольно вырвала из рук приборы, — Мне бы богатого лаэра, когда молодая была, я бы его не упустила!

— Так вы советуете… — судорожно сглотнула.

— Для тебя это самое лучшее, — уверенно произнесла оборотниха, а кисточки ушей замерли строго и даже не колыхнулись.

— Мне домой сегодня надо, — вздохнув, сообщила ей.

— Ты же вчера ходила, — удивилась она, а потом встревожилась, — Что-то случилось?

— Нет, просто душа не на месте, — посмотрела на нее правдивым взглядом.

И это была истинная правда. Я беспокоилась о маме и сестре, переживала, как ночь пройдет. В моей голове рисовался отчаянный план — привести их сюда и спрятать в кладовке, где ночевала, когда оставалась в таверне. Но понимала всю абсурдность поступка. Они не смогут просидеть на продавленном топчане три дня, чтобы о них никто не узнал.

Раньше фейри могли щедро отблагодарить, изменив реальность, но сейчас любой всплеск магии замечался слухачами. И все предпочитали не оказывать помощь, дорожа собственной жизнью.

Эгра не стала больше расспрашивать и привычно сложила овощи и кусок мяса в тряпицу. Завязала в узел потуже, чтобы не вызывать подозрений, и выбежала на улицу. За моей спиной Тосс задвинула тяжелый засов. Обратно войти не получится, пока утром хозяйка «Сварливой кошки» не откроет дверь для работников и посетителей.

Глава 6

Мама неспроста показала место, куда спрятала заработанные монеты. Она знала, что не переживет ближайшие три дня. И Лаэль тоже знала. Скорей всего они все обсудили, рассматривая связующие нити, и приняли решение вдвоем. Когда ты фейри, поступки других фейри очень предсказуемы. Даже для тех, кто потерял свои крылья и магию. Я знала их мышление и могла сделать выводы.