Много снов назад (СИ) - "Paper Doll" - Страница 25

— Я потрясен тем, как ты всё провернула, не зная обстоятельств дела даже косвенно, — Дуглас снова посмотрел на Рози, чтобы убедиться, так ли всё и было. Она кивнула в подтверждение его слов, прежде чем он смог продолжить. — Карл теперь безусловно должен будет оставить меня в покое, но… Я подписал договор о неразглашении, и едва кто-то услышит эту запись, то под удар попаду прежде всего я, так как здесь прямым текстом указано, что я обо всем тебе рассказал, — его голос стал заметно тише. И Рози пришлось наклониться над столом, чтобы расслышать всё, как следует. Девушке стало жутко стыдно за весь этот фарс, и ей выдавалось, что Дуглас должен был непременно разочароваться в ней, увидев в этом поступке не больше, чем подростковое ребячество, что во многом претило ей. Уверенная во всем, чтобы не пришлось делать, теперь Рози корила себя за подобное безрассудство.

— Мне очень жаль, — пробормотала девушка. Улыбка её вовсе погасла.

Дуглас перевернул внутри девушки всё за доли секунды. И ведь спорить с его правотой было бессмысленно. Рози осознавала слишком явно, что совершила ошибку, и не могла себе этого простить. Стремление к мнимому идеалу, противоречащему её окружению, порой лишь больше сбивало с пути. Реагировать она умела только принимая всё на свой счет. И Рози было до ужаса стыдно.

Мужчина заметил, как она заметно поникла. Рози не поднимала на Дугласа глаз, и теперь он видел в ней исключительно ребенка, с которым связался лишь по ошибке. И представ перед страхом разочаровать его, девушка перестала быть на себя похожей.

— Невзирая на это, должен признать, ты проделала хорошую работу. Провела Карла, будто и вовсе усилий не предлагала. Должен признать, это было в некоей мере даже профессионально, — он заставил Рози улыбнуться, и ему самому будто от сердца отлегло.

— Он признал вину, но все думают, что виноваты вы. Я всё ещё не знаю обстоятельств дела, но подозреваю, что из-за этого вы и потеряли работу, — Рози нахмурилась, подняв на мужчину неуверенный взгляд. Он знал, какой вопрос последует за этим несложным умозаключением, но не уверен, был ли готов отвечать. — Почему вы позволили сделать вас виноватым?

— Всё не так просто, как кажется. И даже, если бы я хотел тебе обо всем рассказать, ты бы не поняла…

— Я не так уж и глупа…

— Тебе не стоит лезть не в своё дело, — Дуглас произнес это чуть громче, чем стоило. Это заставило девушку вмиг умолкнуть и не сметь произнести больше и слова. Сперва его тон её удивил. Она оцепенела, глядя на него широко распахнутыми глазами. Её рот ещё был приоткрыт, когда Рози остановилась на полуслове, но произнести что-либо она теперь считала неуместным.

Затем Рози надела маску нарочитого равнодушия. Дуглас встретил холодную строгость в выражении её лица и отчужденность в голосе, когда они продолжили беседу. Он полагал, что девушка обиделась, в чем её нельзя было упрекнуть. Дуглас погорячился, но имел в виду именно это. Она зашла слишком далеко, и мужчина намерен был пресечь её попытки проникнуть ему под самую кожу. Рози же его тон показался до боли знакомым и звучал в точности, как отцовский, что впервые подорвало её уверенность в том, что Дуглас был в кем-то другим.

Рози не намерена была переступать черту. Всего лишь хотела заслужить почтения, которое отдавала без остатка ему. И проникала она Дугласу под кожу вовсе не потому, что неволей лучше узнавала его, а потому, что он почти ничего не знал о ней.

— Правда или нет, что Барри Стэнфилд пригласил тебя на выпускной бал?

Бриана Слоан поджидала её у выхода из кабинета, который Рози покидала последней. У неё жутко раскалывалась голова, хоть с утра она выпила таблетку. Девушка списывала всё на погоду, магнитные бури, да на что-угодно, только не на то, как сильно её на самом деле задел последний разговор с Дугласом, со времени которого успело пройти уже несколько бесконечно долгих дней, каждый из которых вспоминался ей сумбурно и неясно. Время потерялось в урагане мыслей, которым она позволяла сокрушать свою волю.

Внутри неё будто бы перегорела лампочка. Рози требовалась подзарядка, только что могло дать её, она не знала, поскольку прежде ни в чем подобном не нуждалась. Жизнь её была размеренной и тихой, насколько это только могло быть возможным, учитывая обстоятельства, избежать которых девушка не могла. Рози умела совладать собой, выпуская наружу лишь те эмоции, которых требовала ситуация. Изо дня в день девушка надевала на лицо маску серьезности, придавала взгляду строгой дерзости и неизменно держала всё под контролем. Теперь же Рози не находила в себе сил поддерживать надуманный когда-то образ, поскольку не впервые ли за долгое время её чувства пылали таким ярким пламенем, что закипал мозг.

Не нужно было быть особенно внимательным, чтобы заметить в ней эту перемену. Никто особо и не присматривался к той, которая и без того оставалась тихой, но Бриана сразу прочитала по выражению лица девушки, как что-то её угнетало. Большая часть людей путали строгость с некой угрюмостью, но в этот раз это было безошибочным суждением, опровергнуть которое не могла бы и сама Рози в силу своей неспособности к вранью.

Причин тому могло быть нескончаемо много, но Бри списала всё на вредность девушки. Рози не скрывала того, что считала себя лучше других, не скрывала надменности и отличалась острым на свой возраст умом, который отмечали большинство преподавателей. И предположить, что разозлить её могло что-то совершенно пустячное, было куда проще, чем предугадать, что произошло на самом деле.

Рози была явно не простой, но всё же душа её являлась не более, чем комнатой кривых зеркал. Загляни кто поглубже, мог бы рассмотреть в ней собственное искаженное отображение, ведь ядром сущности любого человека неизменно являлось его «эго», силу которого мог ослабить лишь призрак любви, взращивающийся на почве души ещё с детства. Любовь к семье, друзьям, даже к случайным незнакомцам. Это было естественно и правильно, не всегда внимать отголоскам эгоизма, нарушая его прочность чем-то, что напоминало жертвенность, пусть и в самом малом её проявлении.

Для неё противиться голосу здравого рассудка было в новинку. Рози приняла то, что оступилась, но ей всё ещё было невдомек, почему она это сделала. Девушка повторяла в голове тот день раз за разом, и всякий раз затруднялась ответить на вопрос, почему было так важно угодить Дугласу, когда тот не просил ни о чем подобном? Более того, она была уверена, что даже если бы ему понадобилась какая-либо помощь, к ней он обратился бы в последнюю очередь, и сама мысль об этом угнетала. Рози пребывала продолжительное время во фрустрации, и внезапное появление Бри совсем не освобождало от мыслей.

— Такие вот слухи теперь обо мне ходят? — она усмехнулась, но в этом не было ничего доброго. Рози продолжила идти в своем направлении, когда Бриана увязалась за ней.

— Ты ведь понимаешь, что он главный претендент на звание «Короля бала»? — продолжала девушка таким важным тоном, будто это было важней всего. Рози закатила глаза в ответ, в который раз убеждаясь в узкости интересов сверстников, которых то и дело интересовало лишь одно.

Поступление в престижный вуз занимало мысли девушки куда больше, чем выпускной, и Рози устала удивляться тому, что не все разделяли её здравые взгляды на жизнь.

— Он подходил ко мне вчера после уроков, и его подкат заслуживает звание худшего в истории человечества, — хмыкнула девушка. Бриана последовала за ней к шкафчикам, где Рози намерена была забрать некоторые вещи, прежде чем наконец-то закончить этот мучительно долгий рабочий день.

— Что именно он сказал? — в нетерпении спросила Бри, не отрывая от Рози глаз, будто та была её лучшей подругой.

— Чего ты от меня хочешь? — в голосе девушки проявились стальные нотки. От расспросов Брианы головная боль лишь усилилась, и она мечтала избавиться от девушки не меньше, чем от мигрени. Рози с силой захлопнула дверцы шкафчика и стала в спешке застегивать пальто на пуговицы, только бы быстрее уйти.