Ох, Мороз, Мороз... (СИ) - Волкова Дарья - Страница 18

Так откровенно Паша давно не говорил ни с кем. Даже с Ингой до этого он держался в каких-то рамках. А вчера… вчера устроил просто вечер откровений и душевного стриптиза. Чудом, просто чудом не выдал себя ничем. Хотя как знать, чем дело бы кончилось, не вернись Алена.

Вчерашний долгий разговор и возможным оказался потому, что жена отправилась на встречу подругами. Наверное, жаловалась им на жизнь и мужа. Павла это не слишком интересовало, у него неожиданно образовался одинокий вечер дома и… И он потратил его на Ингу.

Вернулась Алена поздно и нетрезвая. Паша предпочел притвориться спящим. Но на самом деле еще долго не мог заснуть, прокручивая в голове все, о чем они говорили с Ингой сегодня. Ноздри щекотал и даже раздражал запах спиртного, и Павел отвернулся в другую от жены сторону.

Ин-га.

Имя у нее необыкновенное. Как и она сама. И очень ей подходит.

Утром он встал не выспавшимся, но это отчего-то не раздражало. Алена спала беспробудно, в квартире тихо и солнечно. И можно спокойно сделать себе кофе, намазать хлебец урбечем, включить второй телефон. И побыть еще немного Патриком.

Патрик: Так какие планы на день, сова? Выбралась из постели?

Инга: Неа, валяюсь. Жду, когда станет невтерпеж.

Патрик: Невтерпеж в туалет?

Инга: Фу такое говорить девушкам! Невтерпеж на балкон курить.

Патрик: А курить — не фу?

Инга: Ты зануда, ты в курсе?

Патрик: Да, мне уже сообщали об этом прискорбном факте. Так какие планы на сегодня?

Инга: Сегодня у меня трудный день.

Патрик: Кишкомот?

Инга: Он самый.

Паша улыбается и делает себе еще один бутерброд. Да-да, Инга Михайловна, сегодня у нас большое совещание по промежуточным итогам проекта.

Патрик: Будешь нюхать?

Инга: Вряд ли. Сегодня будет огромное нудное совещание с презентациями и прочей лабудой. И вообще, я помню, что тебе это не очень нравится, поэтому стараюсь держать себя в руках.

Патрик: Ну, раз ты такая послушная девочка, я тебя попрошу еще кое о чем.

Инга: М?

Патрик: Надень чулки сегодня.

Инга: Ты Морская Звезда без совести, ты в курсе?

Патрик: И об этом я тоже извещен. Я жду фото твоих ног в чулках.

У нее, когда эти слова появились на экране, бухнуло сердце. Почему-то — в горле.

У него, когда сам понял, что написал — тоже бухнуло. Но гораздо ниже.

— Паша, ты встал? — раздался откуда-то из глубины квартиры сонный голос Алены.

— Я уже ухожу на работу.

— Поставь мне кофе, будь зайкой.

— Конечно, дорогая.

Он не зайка, он занудная и бессовестная Морская Звезда Патрик.

Патрик: Где мое фото?

Инга: И в самом деле, где твое фото, Патрик? Пришли мне уже селфи.

Патрик: Я про фото чулок. Ты их надела?

Инга: Да. На голову.

Патрик:))) Раз пошли на дело, я и Рабинович?

Инга: Приходится справляться без Рабиновича.

Патрик: Давай фото и не заговаривай мне зубы.

Инга: У морских звезд не бывает зубов!

Патрик: Дело кончится тем, что при встрече это Я тебя укушу. Чтобы доказать обратное. Фото, Инга, фото!

Ему бы надо заниматься делами, которых как обычно тьма. И много что надо успеть сделать до совещания. Но он какого-то черта занят совершенно другим. И, забив на все, сверлит наряженным взглядом телефон. Ничего не происходит, зато подал голос другой телефон, рабочий. Черт.

Все, Паша, соберись и иди вджобывай! Тебе деловой партнер звонит.

Уже в процессе разговора телефон Патрика пиликнул. Но Павел усилием воли заставил себя не смотреть. Даже встал и отошел к окну. И глядел на панораму города все то время, пока вел разговор. А потом — почти бегом к столу.

Твою ж мать…

Пойди-ка, Павел Валерьевич, побейся головой об стену.

Сам же. Сам. Напросился.

Две стройные ноги. Черная кружевная резинка чулок. Выше — подол задранной юбки. Колени сомкнуты, а между бедер есть просвет.

Аккурат под ладонь — если ребром. И выше, скользя ладонью по бедру, туда, под юбку.

У вас работа, Павел Валерьевич. У вас совещание через час. А еще в комплекте — внеплановая и нефиговая эрекция. И как хотите, так этим комплектом и распоряжайтесь.

Патрик: Давай займемся виртом?(*)

Инга: Хочешь обсудить проект «Оберон»?

Паша растерянно моргнул, даже головой тряхнул. Какой, к черту, Оберон?!

Павел безуспешно пытался работать. Но раз примерно в десять минут возвращался к телефону и смотрел на фото. Душное стеснение в горле, туман в голове и тяжесть в паху никак не желали проходить. Совершенно некстати, не вовремя, в разгар рабочего дня на Пашу Мороза без предупреждения напало вожделение.

Доигрался.

Не мог ни о чем думать, не мог ни на чем сосредоточиться. Только эти ноги в черных чулках, и то, что к ним прилагается выше. Он вдруг понял, что смертельно хочет туда, выше линии черной кружевной резинки. Плевать, чем — пальцами, языком или членом.

Но реально получается только — телефоном. Словами. Мозгом.

А ему тут про какой-то Оберон!

Паша уже собрался начать возмущаться, но ума хватило погуглить. Твою ж налево, у этих айтишников все не как у людей! А ведь им что-то грузили в институте про этого самого Никлауса Вирта. Но у Паши была специальность более земная, брутальная — физика, оптика, провода, фазы, амплитуды, частоты и прочая прелесть.

Так. Выдохни. Втяни живот. Или попей водички. Холодной.

Открыта страничка Википедии. Вирт, Вирт…

Патрик: Нет, я с тобой хотел обсудить деятельность рейхсканцлера Германии!

Инга: Патрик, с тобой все в порядке?

Патрик: Я полном а*уе.

Инга: Что случилось?!

Патрик: Хочу тебя. Умираю как хочу.

У нее там, в метро, выпадает телефон — прямо под ноги к стоящим людям. Инга едва не падает на колени, поднимая.

Ей показалось? Показалось?!

Хочу тебя. Умираю как хочу.

Совещание начнется через двадцать минут. Ее станция. Надо выходить.

Телефон молчит. Инга пробирается к выходу с адски колотящимся сердцем. Уже на подходе к зданию «Т-Телеком» телефон снова пиликает.

Патрик: Я тебя напугал, да?(

Инга: Нет. Просто…

Патрик. Я с ума по тебе схожу. Пожалуйста, займись со мной виртуальным сексом. Или забань к черту и навсегда.

Патрик: Мне так плохо без тебя.

Патрик: Инга…

Это просто какое-то сумасшествие. Она проходит в стеклянные двери, кивает охране, на ходу ослабляет шелковый шарф у шеи. Душно, господи, как же здесь душно.

Телефон снова пиликает.

Патрик: Я так хочу, чтобы моя рука оказалась между твоих ног в этих самых чертовых чулках. Ты хочешь?

Не надо отвечать ему. Не надо! Не сейчас, когда Инга здоровается с Лаурой, которая сообщает Инге, где именно состоится совещание. По коридору, в конце налево.

Удивительно, но она привыкла к этим чертовым каблукам. Идет, не спотыкаясь. Улыбается Никитину, который догоняет ее. Идут вместе.

Не отвечай ему!

Инга: Да.

Патрик: Моя рука медленно двигается вверх по чулку. Добирается до края резинки. Палец оттягивает край. У тебя такая нежная кожа…

— Инга, ты свою часть в том объеме отправляла, как мне показывала? — это Никитин.

Что? О чем он?! Оторвать взгляд от экрана телефона невозможно.

— Да.

Перед Ингой вежливо открывают стеклянную дверь — вот что делают юбка и каблуки. В помещении для совещания уже довольно много людей. А Патрик ей пишет сообщение.

О, господи…

— Ждем только Мороза, — Никитин настолько воспитан, что даже отодвигает перед ней стул. — А он никогда не опаздывает.

— Спасибо, — рассеяно отвечает Инга, садясь на стул.

Хоть бы сегодня он опоздал!

Патрик: Мой палец двигается выше. Еще выше и касается края твоих трусиков. Какие на тебе сегодня, Инга?