Achtung! Manager in der Luft! (СИ) - Найтов Комбат - Страница 37

— Яволь! — недовольный генерал повесил трубку, и только появившийся на столе завтрак с прекрасными жареными сосисками с яйцом отвлек его от неподходящих мыслей.

Траутлофт, которого, по сути своей, удачи и неудачи наземных войск не слишком волновали, поставил задачу адъютантам, и уселся завтракать, не забывая помянуть добрым словом не вовремя проснувшееся начальство. Машин у него не было, большинство из имевшихся было перегнано в Финляндию, так как руководство приказало топить транспорты в Ленинград и обратно, и не допустить возможности создания русскими воздушного моста в город. Но транспортных самолетов у русских было мало. Они действовали ночью и поодиночке, поэтому оказать какое-либо воздействие на блокаду возможности не имели. Ну, привезут пару тонн чего-нибудь, какой в этом смысл? Ситуация немного изменилась недавно, когда неожиданно, русские перешли на проводку в город и обратно целых эскадрилий самолетов «DC-3». Их охраняли, причем довольно успешно, восемь-шестнадцать истребителей с непонятным значком на капотах. Попытались навалиться, вместе с финскими истребителями, но неожиданно получили вполне достойный отпор. Русские применили новую тактику, начисто перечеркивающую наработанные навыки. Они выстроились по высоте, обрезав вертикальный маневр его летчикам. А в конце маневра, взявшего «на себя», пилота, и потерявшего скорость и маневренность, ждали русские, имевшие новые машины и очень мощные пушки или большое количество пулеметов. Но даже 7-12 «DC-3» изменить судьбу города были не в силах. Командир гешвадера отписывался, заносил в список побед все, что мог, тем более, что его доклады особо никто и не проверял. Транспортные эскадрильи с охранением приказал не трогать и не лезть на рожон. Целей и без них хватало. Перезвонил Ханну, который руководил двумя швармами, дислоцированных под Любанью. Его подразделения понесли вчера потерю.

— Нет, господин оберст, отличительных знаков «МиГи» не несли. Приема с плотными парами не демонстрировали. Но действовали быстро, и не дали шварму уйти в облака после атаки. Одна пара крутнулась на горизонталь, вторая сбила Шранка с одной атаки, не дав завершить восходящий вираж в облака. Его ведомый сумел уйти, но привез довольно большое количество дыр. Пару-тройку дней будет в ремонте.

— То есть, у вас шесть машин.

— Пять, пока пять, были еще повреждения, менее фатальные. Неудачно действовали мальчики. Не все учли при подготовке атаки. Они считали, что при их появлении «МиГи», как обычно, на малой высоте, уйдут. От стереотипа не сразу не избавиться, господин полковник!

— Что у Тегдмейера и Боба?

— Доложили о 4-х сбитых «Кертиссах». — оберст-лейтенант улыбнулся. Так «маскировалось» отсутствие успехов. — Потерь нет, машины готовы.

— Обеспечьте готовность всех к раннему утру. Сходим посмотреть на место, где сбили Шранка. Там, говорят, ночью опять шумели две машины русских.

— А какой смысл идти в таком составе? Двигателей, ведь, не поставили, дорабатываем на честном слове механиков.

— Я и не сказал, что пойдем все. Меня прихватите, хочу своими глазами посмотреть. Заодно проверить площадки, где базируются русские. Возьмите подвесные. На первый вылет у вас идет пара, рассчитаться за вчерашнее. А я — помогу.

Но, к восьми утра, когда начали подготовку, оказалось, что Тихвин ночью отбили русские, ночной атакой, участие в которой приняло несколько пар самолетов. Их численность опять равнялась шести. Это была наглость со стороны проклятой «шестерки»! В Дедовичах (там, где действовал наш лучший партизанский отряд, немцы спокойно ремонтировали «He-111» и «Ju-88», и южнее станции Дно действовало шесть аэродромов и ремонтных частей люфтваффе, большая часть которых обеспечивала работу в районе северо-запада России) и на близлежащих аэродромах готовилось к вылету 36 бомбардировщиков, а в Новгороде, в Сольцах, 18-ть пикировщиков. Которые требовалось прикрыть от действий этой чертовой «шестерки». Иудейского числа! Во время подготовки к вылету истребителей, в Сиверской стало известно, что ночью из кармана 16-й армии выпал ключ от города Ленинграда. Требовалось его найти или стереть с лица Земли то место, где его потеряли. Настрой немцев был вполне серьезным.

Мы, правда, тоже готовились, ночью подошли машины из Москвы, добив полк до 74 самолетов. Эти машины ремонтировались или меняли двигатели в Астафьево. Где-то боевые повреждения, где-то плановая замена, но Рудаков подтянул всех, кого мог. Первой «жертвой» стала пара «мессеров», перелетавшая в Коломовку из Сиверской в шесть утра. Сбила их дежурная пара, находившаяся в воздухе, в момент, когда они встали на «коробочку», чтобы сесть, и даже выпустили шасси. К сожалению, ребята не знали, кого взяли за «принадлежности», поэтому один из них остался жив и крайне озлобился. Звали его Ханнес Траутлофт, он был командиром «Зеленой задницы». Атаковал его «ЛаГГ», что отчетливо было видно по его машине, искореженной попаданиями 23-мм пушки, двух БС и двух ШКАСов.

Убедившись, что взлететь его машина сможет очень нескоро, Траутлофт снял с вылета унтер-офицера Фолькла, и приказал готовить его машину для себя. Ведомым он поставил штабс-фельдфебеля Краузе. Перезвонил в Сиверскую, и приказал перебросить из Финляндии, из Суурмерноки, все готовые истребители. Там ремонтировались «мессера» 54-й эскадры.

Ханну он сказал, что теперь он вынужден мстить за своего ведомого, но с «МиГами» у Тихвина эту атаку он связать не сумел. Сказался недостаток данных о том, кто взялся за ключик с той стороны. Машин оставалось только девять, этим составом они и вылетели, едва солнце подползло к горизонту. Лучшее время! Самолеты противника подсвечены сзади.

— В набор, мальчики! Нас ждут великие дела!

Тяжело разогнавшись по земле, триста литров болталось у них между «ног», «мессеры» пошли в набор для расчистки неба над Тихвином.

Юрген Хольц, шедший слева в строю клин, коротко бросил:

— Фальке, лѝса, зекс! — «Нашли! Плохо, что в воздухе, но здесь поздний рассвет» — подумал Траутлофт, доворачивая влево на 10 часов и подсчитав количество черточек над горизонтом.

— Мальчики, идем выше, фронт, топливо еще понадобится. — Передал он и чуть убавился, перестраивая всех из «клина» во фронт. — Мейер, Боб, финал.

Он приказал двум парам оттянуться, чтобы «подчистить хвосты», добить уцелевших после первой атаки. Но новая неожиданность испортила все приготовления!

— Фальке, хёер, ахт. У-па, мы прилетели, их больше, и они готовы! — заявил гауптман Хан.

— Держим хвост, ждем, пусть начнут первыми. — сказал Траутлофт, начав отворот, и подумал, что утро сегодня полно сюрпризов.

Немцы от атаки отказались, подвесные не сбросили, пытаются «очистить район» за счет увода противника в преследование. Внизу обнаружено еще четыре машины русских, эдакая пирамида, перевернутая основанием вверх. 18-ть против 9. Они уже перестроились, сойдясь в плотные пары. Атаковать в лоб — бесполезно, идти на пять точек с тремя, а это «фридрих-2», с 15-мм пушкой и двумя MG, к тому же русских в два раза больше, как-то не улыбалось. Переплюнуть по высоте? Там у русских восемь машин.

— Продолжаем водить по кругу, ждем атаки! — передал Ханнес. Русские не спешили, несмотря на превосходство в высоте и численности, но это не боязнь, а выбор наиболее удобного положения для атаки. «Эксперты», с непонятным значком на капоте. Неожиданно один из верхних отделился от группы, спикировал, выпустил щиток и дал одиночный выстрел из носовых пулеметов. Они у него спарены. Вызывает на бой! Наглец! Траутлофт, мимо которого пронеслись трассеры, он шел ведущим, повторил это слово в эфир, и пошел на разворот. У него более 40 сбитых, больше всех в этой группе истребителей.

— За мной не ходить, следить за хвостами. — На высоте в четыре с половиной у «мессера» наивысшие характеристики. На лобовой русский не стрелял, хотя Траутлофт больше всего опасался этого, но был готов соскользнуть в сторону от трассы, если понадобится. От его трассы русский уклонился, и совершил первую, и Ханнес надеялся, что и последнюю ошибку! Он пошел вверх, с набором высоты, в левый восходящий вираж. Только то, что он пошел в эту сторону, выдавало его как достаточно опытного пилота, но Ханнес твердо знал, что «Bf109.f2» значительно скороподъемнее «МиГа»! Правым разворотом он довольно быстро зашел в хвост юнцу, а тот еще и потянулся вверх. Вот он в прицеле! Голова Ханнеса пошла вперед, к наглазнику, но из коллекторов русского выскочило синеватое пламя, не слишком большое, но видимое, и он вышел из прицела, продолжая набирать высоту на довольно крутой горке. Упускать очень выгодный момент Ханнес не хотел и добавил оборотов, шаг и увеличил тангаж. Но, через 10–15 секунд «фридрих» задрожал, как жеребец перед скачкой, находясь в паре секунд от сваливания, пришлось плавно переводить его на меньший угол, и делать «полочку». Русский же, выбросив тугую копоть из коллекторов, резко свалил машину вправо, работая только педалями, убрал газ, и провалился носом вниз, мгновенно развернувшись, и без труда догнал «Мессершмитт». Траутлофт вжался в сиденье, и даже поджал локти под себя: «Сщаз врежет со всех стволов!» Но «МиГ» выстрелил одиночным из ШКАСа. «Теньк!» — одиночная пуля пробила дюраль центроплана, а «МиГ» отвалил в сторону и вновь подставил хвост. Он с ним играл! Как кошка с мышкой! Вот, сволочь! Обороты до полной, за ним! Скорость 605, больше на прямой не выжать! «МиГ» медленно, но приближается, он — в прицеле, вновь голова Ханнеса пошла вперед, и через прицел он увидел, что впередиидущий истребитель резко встал на крыло, крен 90, и мгновенно крутнулся влево, с невероятной скоростью маневра. Рука Ханнеса резко двинула ручку влево, и, по диагонали — на себя. И раздался хруст, машина не успела дойти до угла 90, когда у нее отвалилась правая плоскость, и ее закрутило в бешенном штопоре. Перегрузка превысила допустимые 6 g, и лонжерон не выдержал. Бой настолько захватил присутствующих, а его финал был полной неожиданность для всех, что вывел их из ступора только грохот проломленной обшивки. Верхние «Миги», уйдя в облако, выскочили из облаков и атаковали сзади «восьмерку» немцев, смотревших на то: успеет или не успеет командир их эскадры выйти из машины. За секунду до атаки верхних, он сбросил фонарь, но остальным понадобился тоже сброс, хотя пятерым из восьми этого делать уже не требовалось. «Девятка» перестала существовать, и никто не успел сообщить результаты боя.