1918: Весна Империи (СИ) - Марков-Бабкин Владимир - Страница 43

БАРОН НИКОЛАЙ ДЕ БОДЕ: Да, это действительно была страшная война. Война полная славы и героизма, но очень кровавая. Таких войн не было в истории человечества никогда. К сожалению, я хотел бы верить, что эта война последняя, но, думаю, что это не так.

ОЛЬГА БАКЛАНОВА: Неужели после всех ужасов, которые пережила Европа за эти годы, найдутся желающие вновь воевать?

БАРОН НИКОЛАЙ ДЕ БОДЕ: Глубинные причины для войны никуда не делись, а поводы ее устроить всегда найдутся. Пусть не сейчас, но ужасы Великой войны забудутся, вырастет новое поколение, которое не помнит сражений. Да, что там говорить, если все мы читаем газеты и знаем, что наш союзник по Антанте вновь бряцает оружием и предъявляет нам ультиматумы.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Кстати, ваше мнение, как боевого генерала, чем закончится вся эта история британским ультиматумом?

БАРОН НИКОЛАЙ ДЕ БОДЕ: Я не знаю, что там в головах у лондонских стратегов, но лично я сомневаюсь в том, что в этот раз дойдет до открытой стрельбы. Не та ситуация в Европе, в мире и в самой Британии. К тому же все основные мировые державы ясно дали понять, что не поддерживают Великобританию в этом споре. Так что, смею полагать, что все закончится благополучно. По крайней мере в этот раз.

ОЛЬГА БАКЛАНОВА: Ну, дай-то Бог.

ОСМАНИЯ. ЮЖНЕЕ АНКАРЫ. 9 мая 1918 года.

Полет над горами всегда сложен. Воздушные ямы, восходящие потоки, порывы ветра. Все это добавляло трудностей к главной проблеме — обнаружить в этих горах противника, а потом точно его накрыть.

С первой проблемой помогали справиться самолеты-разведчики, которые по радио наводили их на цель, а вот с второй придется разбираться им самим, поскольку кемалисты, не будь дураки, конечно же видят русский разведчик в небе, да и гул двух десятков бомбардировщиков о четырех моторах каждый, был слышен очень далеко, отражаясь эхом от горных склонов. И понятно же, что, заслышав столь мощный звук приближающихся самолетов, вражеские солдаты постараются попрятаться кто куда. Выковыривай их потом оттуда.

Но, делать нечего, приказ есть приказ. Будем искать. В конце концов их главная задача обрушить перевалы, забив их камнями от взрывов и максимально затруднив проход по горным дорогам.

Штурман Розина Феррарио вела их по карте, сверяя свой маршрут с сообщениями, которые получала по радио от самолета-разведчика. Наконец, та крикнула:

— Пятиминутная готовность! Заходим на цель!

И самолет командира 5-го дальнебомбардировочного полка покачал крыльями, давая сигнал на перестроение.

Ольга крутила головой, но небо над ними было чистым и ничто не указывало на присутствие воздушного противника. Поймав взгляд баронессы Галанчиковой, Мостовская сделала жест «Все чисто». Подполковник кивнула и указала ей на место резервного стрелка.

На фото: Любовь Галанчикова

Быстро заняв указанное место, Ольга быстро пристегнулась ремнями. Стоять перед открытой дверью удовольствие так себе, но некоторые отчаянные барышни вообще стреляли, стоя на плоскости крыла, между бешено молотящими воздух лопастями винтов, но это надо быть совсем безбашенной валькирией.

Люк двери распахнут, лента заправлена в пулемет. Видны какие-то повозки и разбегающиеся фигурки. Но команды стрелять нет. Командиру виднее.

Зато снизу по ним открыли огонь из всего, что только возможно.

— Бомбы, сброс!

Бомболюк отрылся и на головы кемалистов посыпались тяжелые, в двести сорок кило каждая, бомбы. Машину тряхнуло. Сначала от облегчения, а затем и от ударной волны. Идущие вслед самолеты длинной лентой заходили на цель, сбрасывая бомбу за бомбой.

Новый заход. В дыму и клубах пыли трудно что-то разобрать. Постреляв из пулеметов для проформы, они ушли дальше.

Вторая цель ждала их впереди. Кавалерия численностью до полка, идущая по долине. Лакомая цель для бомбардировщика. Даже если он уже отбомбился. У них все равно есть пулеметы, и кое-что в запасе.

— Пятиминутная готовность!

Цель подвижная и не стесненная в маневре, поэтому вновь сигнал на перестроение. Их любимая, как говорит ее бывший Миша, «фирменная» коробочка.

— Заходим на цель!

Конный строй внизу рассыпался, стараясь уйти в стороны из-под удара, но это не так просто сделать в узкой долине.

— Флашетты, сброс!

Ольга дернула рычаг, распахивая створки ящика с острыми металлическими стрелками и сотни жалящих флашетт тучей устремились вниз, находя себе цели в виде тех, кому не повезло. Такая острая болванка пробивала навылет и кавалериста, и коня под ним, вгрызаясь в землю.

Графиня Борх открыла огонь из пулемета по мелькающим внизу всадникам, стараясь поймать в пляшущий прицел пляшущие фигурки.

Их строй зашел на второй круг и заработал пулемет штурмана. Собственно, все пулеметы их полка, которые имели возможность стрелять впереди себя по курсу, это и сделали. Тысячи и тысячи пуль. А вот и наступил черед Ольги.

Загрохотал и ее «Максим», двигая стволом вправо и влево, настигая своими свинцовыми жалами вражескую конницу. Хотя, конницей они уже вряд ли являлись. Скорее перепуганная толпа погонщиков, мечущаяся во все стороны. Да и, судя по сотням лежащих тел, многим не повезло значительно больше.

Третий заход завершил дело.

«Ангелы Богородицы» возвращались домой, не понеся ни единой потери.

Вот им точно повезло.

На фото: баронесса София де Боде

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. РАДИОЦЕНТР. 9 мая 1918 года.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Вернемся к нашей сегодняшней премьере. Насколько, по-вашему, съемочной труппе удалось передать ход и сам дух сражений за Ромею?

БАРОН НИКОЛАЙ ДЕ БОДЕ: Ну, я воевал на другом фронте и не могу судить, но те из участников боев, кто был на предпремьерном показе, говорят, что снято действительно очень жизненно.

АЛЕКСАНДР ХАНЖОНКОВ: Благодарю. Очень отрадно это слышать.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Да, я свидетель, что на предпремьерном показе некоторые барышни, которые воевали на этих землях, буквально плакали и не стеснялись своих слез. И в связи с этим у меня вопрос к исполнительнице главной женской роли. Вера Васильевна, что было самым сложным во время съемок?

ВЕРА ХОЛОДНАЯ: Вжиться в образ и не обмануть ожиданий фронтовиков. Они не простили бы нам фальши.

На фото: Вера Холодная

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Вам это, безусловно, удалось. Но я хочу развить свой вопрос. Что было самым сложным именно в техническом плане? Какая-то сложная сцена или самая памятная сцена, которую вы будете вспоминать через много лет.

ВЕРА ХОЛОДНАЯ: Пожалуй, это сцена ночной бомбардировки бухты Стения.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Той самой?

ВЕРА ХОЛОДНАЯ: Да, той самой. Ее снимали на борту дирижабля «Гигант» ночью. Конечно, настоящие бомбы мы не сбрасывали, а эффект взрывов и огня внизу устроили наши пиротехники при технической поддержке армии. Но, все равно, было страшно и я все время сбивалась. Приходилось переснимать.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Но ведь фильм все равно без звука?

ВЕРА ХОЛОДНАЯ: Мы говорили именно тот текст, который утвержден сценарием.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ: Ага, ясно. Что ж, вижу, что у съемочной бригады самый разносторонний подход к фильму. К сожалению, время нашего эфира подходит к концу. И завершая нашу интереснейшую беседу, я еще раз приглашаю всех на премьеру фильма «Битва за Ромею». Счастливчиков — в Императорский Дом кино, остальных — в другие кинотеатры и на площади Константинополя, где будет демонстрироваться эта лента. Не забываем о масках, перчатках и полагающейся дистанции. И на прощание мы дадим в эфир музыку, которая была написана специально для этого фильма. Ее сыграет вам сейчас на рояле сама исполнительница главной женской роли Вера Васильевна Холодная. А мы прощаемся с вами, до встречи в кинотеатрах.