Симулакрон - Дик Филип Киндред - Страница 24

• Предыдущая
• 24/59
• Следующая

Она улыбнулась, обнажив зубы из нержавеющей стали. Николь померещилась. Джанет временами отличалась неумеренным остроумием. Она была не в меру самонадеянной и язвительной, всецело отождествляя себя с покровительствовавшим ей могущественным заведением. Джанет оставалась уверенной в себе в любое время дня и ночи, и это тревожило Николь.

Подступиться к Джанет Раймер, найти в ней какую-либо слабую струнку был чрезвычайно трудно. Неудивительно, что любая сторона жизни, любой ее аспект становились для Джанет своего рода увлекательной игрой.

На помосте для выступлений исчезнувших народных певцов сменила другая группа. Николь взглянула в программку. Это был современный струнный квартет из Лас-Вегаса; участники его через несколько секунд станут играть произведения Гайдна. Сейчас, пожалуй, самое подходящее время отправиться на встречу с Макри, решила Николь. Гайдн ей показался, в свете тех проблем, которые ей предстояло решать, слишком уж изысканным. Немножечко даже слащавым, его музыке недоставало основательности.

Когда мы заполучим сюда Геринга, подумала она, мы пригласим сюда духовой оркестр, один из тех, что играет прямо на улицах, чтобы он исполнил баварские военные марши. Нужно не забыть сказать об этом Джанет, отметила она про себя. Или мы лучше послушаем Вагнера? Ведь наци, кажется, были просто помешаны на музыке Вагнера. Да, в этом она была абсолютно уверена. Она штудировала книги по истории Третьего Рейха; доктор Геббельс в своих дневниках не раз упоминал о том благоговении, которое испытывали высшие нацистские чины на представлениях «Кольца Нибелунгов». Или это был «Мейстерзингер»? Мы бы могли устроить так, чтобы духовой оркестр играл попурри на темы из «Парсифаля», решила Николь. В темпе марша, разумеется, как раз для этих якобы «юберменшей» — сверхлюдей из Третьего Рейха.

В течение ближайших двадцати четырех часов специалисты, занимающиеся эксплуатацией аппаратуры фон Лессинджера, должны завершить прокладку туннеля в 1944 год. Это будет совершенно фантастическим достижением, но, по всей вероятности, к этому же времени завтра Герман Геринг будет уже здесь, в нашей эпохе, выдернутый из своего собственного времени самым коварным из всех посредников Белого Дома, щуплым высохшим пожилым майором Такером Беренсом. Практически, самым что ни на есть Дер Альте, если не считать того, что армейский майор Беренс — человек живой, настоящий, который дышит, а не симулирует. По крайней мере, насколько ей это известно. Хотя временами ей начинало и впрямь казаться, что она существует в среде, состоящей полностью из искусственных творений, порожденных техническими достижениями картельной системы, в частности, «АГ Хемие» в тайне сговорившимся с «Карп Унд Зоннен Верке». Их одержимость различными искусственными созданиями, эрзац-реальностью была, если говорить честно, для нее совершенно невыносима. За многие годы сотрудничества с такими картелями в ней развилось чувство животного страха перед ними.

— У меня назначена аудиенция, — сказала она Джанет. — Извините меня.

Она поднялась и вышла из приемной с камелиями. Двое людей из НП пристроились к ней сзади, как только она вышла в коридор, который вел к алькову пасхальных лилий, где ее дожидался Макри.

В алькове Гарт сидел еще с одним мужчиной, в котором она распознала по его форме — одного из высших чинов тайной полиции. Однако, кто это конкретно, она не знала. Очевидно, он прибыл вместе с Гартом: сейчас они, не зная о том, что она уже рядом, тихо совещались друг с другом.

— Вы уже уведомили Карпа с сыновьями? — спросила она у Гарта.

Тотчас же оба мужчины вскочили и, всем своим видом выказывая почтение к ней.

— О да, миссис Тибо, — ответил Гарт. — По крайней мере, — я лично проинформировал Антона Карпа о том, что симулакрон, изображающий Руди Кальбфлейша, в самом скором времени прекратит свое функционирование. Но я еще не поставил их в известность о том, что следующий симулакрон будет нами получен по другим каналам.

— Почему вы не сообщили им об этом? — спросила Николь. Взглянув на своего компаньона. Гарт произнес:

— Миссис Тибо, это Уайлдер Пэмброук, новый комиссар НП. Он предупредил меня о том, что в «Карп унд Зоннен» проведено закрытое тайное заседание высших администраторов картеля, где была обсуждена возможность того, что контракт на поставку и изготовление нового Дер Альте будет заключен с какой-то иной фирмой. — Здесь Гарт сделал паузу, чтобы пояснить. — У НП, разумеется, есть немало лиц, работающих у Карпа — об этом нет нужды распространяться.

Николь обратилась к комиссару НП:

— И что же намерены предпринять Карпи?

— «Карп Вере» обнародует тот факт, что Дер Альте являются искусственными созданиями, что последний Дер Альте — живой человек занимал свой пятьсот пятьдесят лет тому назад.

Пэмброук с шумом прочистил горло; ему казалось, было не по себе.

Разумеется это чистейшее нарушение основного закона. Такое знание представляет собой государственную тайну и не может быть раскрыто перед испами. Как Антон Карп, так и его отец, Феликс Карп, прекрасно это понимают; они обсудили эти аспекты на своем заседании. Они понимают, что они — как и все остальные руководители фирмы высшего уровня — будут мгновенно привлечены к самой строгой ответственности.

— И тем не менее они не побоятся это сделать, — сказала Николь и тут же отметила про себя: значит, мы верно оценивали обстановку.

Люди Карпа уже очень сильны. Они обладают слишком уж большой автономией. И без борьбы не откажутся от достигнутого.

— Те кто занимают наивысшие посты в иерархии картеля, отличаются особым упрямством и высокомерием, — подтвердил ее мысли Пэмброук. — Это, пожалуй, последние настоящие носители прусской традиции. Главный прокурор просит, чтобы вы связались с ним прежде, чем перейти к решительным действиям. Он считает своим долгом наметить в общих чертах направление государственного судебного процесса против «Верке», и хотел бы обсудить с вами некоторые юридические тонкости. Как только он получит официальное уведомление.

Пэмброук искоса поглядел на Николь.

— Судя по моим данным, картельная система слишком огромна, слишком крепко сколочена, чтобы ее можно было свалить одним или несколькими ударами. Как я полагаю, вместо прямых действий против нее, правильнее было бы осуществить кое-какие иные меры в качестве компенсации. Мне кажется, это более предпочтительно и, главное, — выполнимо.

— Но ведь это мне решать, как поступить, — спокойно заметила Николь.

И Гарт Макри, и Пэмброук почтительно кивнули в унисон.

— Я обсужу это вопрос с Максвеллом Джемисоном, — в конце концов решила она. — Пусть Макс поразмыслит и четко определится в отношении того, как эта информация с Дер Альте будет воспринята испами, неинформированной общественностью. Я себе пока что совершенно не представляю, как они к этому отнесутся. Взбунтуются ли они? Или это покажется им просто забавным недоразумением? Лично я склоняюсь скорее ко второму. Я сама нахожу это забавным. И не сомневаюсь в том, что так это мне показалось бы и в том случае, если бы я была, ну, скажем, мелким служащим какого-нибудь картеля или правительственного агентства. Вы со мною согласны?

Никто из ее собеседников не улыбнулся в ответ на ее слова. Они оба оставались сосредоточенными и мрачными.

— По-моему, позвольте мне ясно высказаться на сей счет, — сказал Пэмброук, — обнародование этой информации опрокинет все здания нашего общества.

— Но ведь это в самом деле так забавно, — не унималась Николь. Разве не так? Руди-манекен, эрзац-творение картельной системы — и, вместе с тем, наивысшее избираемое должностное лицо СШЕА. Эти люди голосовали за него и за тех других Дер Альте до него вот уже на протяжении целых пятидесяти лет — извините, но это не может не смешить. Как еще иначе можно отнестись к этому?

Она теперь и сама смеялась; сама мысль о том, что можно было много лет ничего не знать об этой «Гехаймнис», этой высшей государственной тайне, и вдруг узнать ее и не рассмеяться при этом, была выше ее разумения.

• Предыдущая
• 24/59
• Следующая