Последние часы. Книга I. Золотая цепь - Клэр Кассандра - Страница 2

– Звучит замечательно, – ответил незнакомец задумчивым и почему-то печальным тоном.

Они вместе зашагали прочь от ямы по лесным тропинкам. Казалось, мальчик знал, куда идти, как будто был хорошо знаком с лесом. Наверное, его в детстве подменили эльфы, сразу же догадалась Люси. Он много знал о повадках фэйри, но, совершенно очевидно, не принадлежал к Дивному народу; ведь он предупредил, что фэйри могут ее похитить. Должно быть, в свое время это произошло с ним самим. Она не хотела заводить об этом речь и смущать незнакомца; наверное, это ужасно, думала она, когда эльфы крадут тебя из колыбели, ужасно жить вдали от своей семьи. И вместо этого она принялась обсуждать с юношей принцесс из сказок; они даже поспорили о том, какая принцесса прекраснее и лучше всех. Люси показалось, что прошло всего лишь несколько минут после спасения из ямы, когда она обнаружила, что находится в саду Эрондейл-Мэнора.

– Мне представляется, что принцесса сможет самостоятельно вернуться отсюда в замок, – произнес незнакомец с поклоном.

– О да, – сказала Люси, глядя на окно своей спальни. – Как ты думаешь, они заметили, что я убежала?

Он рассмеялся и повернулся к ней спиной, собираясь уходить. Когда он дошел до ворот, Люси окликнула его.

– Как тебя зовут? – спросила она. – Я назвала тебе свое имя. Скажи мне свое.

Он остановился и помедлил несколько секунд. Фигура в ночном мраке казалась черно-белой, как на иллюстрациях в ее книгах. Он снова склонился перед ней в глубоком, изящном поклоне, словно рыцарь из сказаний.

– Ты не посмеешь убить меня, – произнес он. – Потому что в моих жилах течет королевская кровь, и однажды я стану в два раза более могущественным, чем королева. И я прикажу отрубить ей голову.

Люси задохнулась от негодования. Неужели он подслушивал ее слова, когда она в лесу играла в Белоснежку? Да как он смеет насмехаться над ней! Она подняла кулак, намереваясь погрозить наглецу, но он уже исчез, растворился в ночи, и до нее донесся лишь его негромкий смех.

Прошло шесть лет, прежде чем она увидела его снова.

В разгар сражения с демоном Джеймса Эрондейла внезапно затянуло в Ад.

Это случилось с ним уже не впервые, и он знал, что отправляется туда не в последний раз. Несколько мгновений тому назад он стоял на коленях на краю покатой крыши какого-то дома в центре Лондона. В каждой руке он сжимал по узкому метательному ножу и размышлял о том, как отвратителен мусор, который накапливается в тупиках и закоулках большого города. Здесь было полно грязи и пыли, пустых бутылок из-под джина и обглоданных костей; и в довершение всего, в водосточной трубе, как раз у левого колена Джеймса, застряла мертвая птица.

Воистину, Сумеречные охотники ведут гламурную жизнь. Само словосочетание звучит грандиозно, подумал он, пристально глядя вниз, на пустой переулок, узкий, тесный, заваленный грудами отбросов и освещенный лишь тусклыми лучами луны. Избранная раса воинов, потомки Ангела, наделенные таинственными способностями, вооруженные клинками из сверкающего адамаса, носящие на теле черные Метки – священные руны. Руны, которые дают Охотникам необыкновенную физическую силу и быстроту реакции, делают их во сто крат более смертоносными, нежели любой обычный человек; руны, благодаря которым дети Ангела сияют во мраке. Но никто никогда не упоминает вслух о таких вещах, как вонючая дохлая ворона, на которую случайно наступаешь, поджидая в засаде демона.

По переулку разнесся безумный вопль. Этот звук был прекрасно знаком Джеймсу – это был голос Мэтью Фэйрчайлда. Охотник, не медля ни мгновения, спрыгнул с крыши. Мэтью Фэйрчайлд был его парабатаем – побратимом и напарником в бою. Джеймс в свое время дал клятву защищать друга, что бы ни случилось, но он без колебаний отдал бы свою жизнь за Мэтью и без всяких клятв.

В конце переулка, за поворотом, что-то мелькнуло. Джеймс едва успел развернуться, как из теней с ревом возник демон. У твари было ребристое серое тело, острый кривой клюв, усаженный зубами в виде крючков, и мощные ножищи с зазубренными когтями, похожие на лапы гигантской лягушки, только без перепонок. Деумас, мрачно подумал Джеймс. Он определенно читал о подобных тварях в одной из старинных книг, которые давал ему дядя Джем. Эти демоны были какими-то особенными, но чем именно они выделялись среди прочих? Может быть, исключительным коварством, или крайней свирепостью в бою? Ну как всегда. Все эти месяцы в городе не наблюдалось ровным счетом никакой вражеской активности, и вот ни с того ни с сего, совершенно случайно, он и его друзья натыкаются на одного из самых опасных демонов Ада.

Кстати, о друзьях – где они?

Деумас снова взревел и наклонился к Джеймсу; из его зубастой пасти текла вязкая зеленоватая слюна.

Джеймс резко замахнулся и приготовился швырнуть первый нож. Глаза демона на миг задержались на блестящем предмете. Эти черные с зеленым отливом глаза, горящие ненавистью, ослепительно сверкали; но внезапно ненависть сменилась каким-то иным выражением.

Чем-то вроде узнавания. Но ведь демоны, по крайней мере, низшие, не могли узнавать людей. Это были безмозглые, бездушные, злобные животные, движимые исключительно жаждой крови и неугасимой яростью. Джеймс на долю секунды замер от удивления, и вдруг ему показалось, что мостовая у него под ногами накренилась. В последний миг он успел лишь подумать: «О нет, только не сейчас», а потом мир стал серым и безмолвным. Здания, окружавшие его, превратились в лохматые тени, небо – в черную пещеру, расчерченную белой молнией.

Он стиснул пальцами правой руки кинжал – не рукоять, а лезвие. Резкая боль, подобная пощечине, вырвала Джеймса из ступора, реальность обрушилась на него, он снова видел, слышал все, что происходило вокруг. Едва Охотник успел сообразить, что деумас прыгнул и сейчас летит на него сверху, выставив страшные когти, как перед носом у него пронеслись неведомо откуда взявшиеся веревки, опутали ногу демона и резко дернули тварь назад.

«Томас!» – подумал Джеймс, и действительно, его высокий, могучий друг, вооруженный своими болас, появился за спиной демона. За Томасом следовали Кристофер с луком и Мэтью, сжимавший в руке пылающий ангельский клинок.

Деумас снова взревел и тяжело грохнулся на мостовую как раз в тот миг, когда Джеймс швырнул в него оба кинжала. Один врезался в горло демона, второй – в лоб. Глаза твари закатились, тело содрогнулось в конвульсиях, и Джеймс внезапно вспомнил, что именно он читал о демонах этой породы.

– Мэтью… – начал было он, но в этот момент адское существо взорвалось. На Томаса, Кристофера и Мэтью обрушился дождь ихора и обгоревших фрагментов тела, похожих на комки слизи.

«Пачкаются», – запоздало вспомнил Джеймс. Демоны деумас были известны тем, что пачкали все вокруг. Большинство их «собратьев», подыхая, полностью исчезали с лица земли. Но только не деумасы.

Эти взрывались.

– Что… какого… – запинаясь, пробормотал Кристофер, лишившись дара речи. Слизь и какие-то зеленые сопли капали с его острого носа, с очков в золотой оправе. – Но как?..

– Ты хотел сказать, как это возможно, что мы, наконец, выследили последнего в Лондоне демона, и он одновременно оказался самым отвратительным? – Джеймс удивился, услышав свой голос, вполне нормальный. Оказалось, что потрясение от посещения страны теней уже испарилось. По крайней мере, одежда его осталась в целости и сохранности: взрыв демона был «направлен» прочь от него, в другую сторону. – Наше дело – убивать их, а не задавать вопросы, Кристофер.

У Джеймса возникло ощущение, будто друзья недовольны его словами. Томас с нарочито раздосадованным выражением лица поднял глаза к небу. Он тер одежду носовым платком, который тоже наполовину обуглился и пропитался кровью демона, поэтому никакого видимого результата это не давало.