ПД-2 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 4

Кто здесь капитан?

Я – небритый детина в пованивающем скафандре – или он – машинный разум в уютной чистенькой командирской рубке?

Посовещавшись прямо там – стоя у рубки и глядя в звездную круговерть, запивая впечатления суррогатным бульоном из встроенных термосов или, как его ласково называет механик «супчиком» – мы чуть подправили приоритеты и направились к дыре в обшивке носового трюма за прячущимися где-то там старенькими элементами солнечных батарей. Энергия. Энергия. Энергия. Нам нужна каждая капля энергии. И поэтому, пусть даже ради небольшого совсем прироста, мы готовы потратить несколько часов на установку дополнительных сегментов солнечных батарей. Это выгодно – в долгосрочной перспективе. Это вернет тревожно желтые экраны аккумуляторного стеллажа в умиротворяюще зеленую зону, а вместе с этим успокоятся и наши души…

На это ушло неожиданно много времени, что истощило запасы кислорода, бульона и сил. Вернувшись обратно на корабль, вывалившись из шлюза, мы еще сумели протереть потные скафандры влажными салфетками и полотенцами, провести гигиенические процедуры, запихать мусор в прилепленный к стене мешок, переодеться, наспех перекусить, сменить забившиеся фильтры в поглотители модуля жизнеобеспечения и… отрубиться, оставив страдающего вечной бессонницей Лео на вахте.

И спали мы долго – целых пять упоительных часов.

3.

Еще за несколько до жути незаметно пролетающих суток, мы сумели сделать куда больше. Еще два маневровых движка – совсем уж стареньких – заняли свое место, прищелкнувшись и приварившись к обшивке в указанных Лео местах. Подсоединив новые корабельные узлы к энергосети, я внезапно оказался почти не у дел, а старший и единственный механик Вафамыч, с помощью Пятого продолжил работать над основными движками, прочно обосновавшись в корме. От моей помощи он отказался, посоветовав мне найти себе другую работенку.

Ну… я занятие нашел, посвятив себе тотальной чистки всех важных внутренних устройств и начал с модуля жизнеобеспечения, прочистив или поменяв все забитые фильтры, сменив грязнющие влагопоглотители пахнущие гарью сварки. Вооружившись влажными салфетками, я протер каждый сантиметр рубки, заодно обнаружив несколько огрехов в энергосети и исправив их. Я проверил каждое крепление, каждый запор, каждую скобу, попутно исправляя все мелкие недочеты и помня, что упущенная мелочь может моментом превратится в глобальную катастрофу.

Я помню историю про пассажирский космический лайнер Леди Эбиеннолара принадлежащий планете Нова Африка. Лайнер вышел в свой третий переход, следуя по уже известному безопасному маршруту. На второй недели пути Леди врубила аварийные маяки, что-то прокричала в эфир и… связь оборвалась. Только тревожные писки маяков призывали всех мчаться на помощь. Первым местоположения умолкшего гигантского корабля достиг один из корпорационных астероидных ловцов – не менее огромная стальная туша. Они обнаружили висящий в космосе раскуроченный десятками взрывов лайнер. Из тысяч пассажиров спасти удалось меньше сотни. Дальнейшее же расследование показало, что в гибели лайнера виноват… оказавшийся, где не надо пластиковый утенок – дешевая игрушка ценой в один кред, заткнувшая какой-то важный воздухоток и положившая этим начало смертоносной цепной реакции, приведшей к разрушению ультрасовременного космического корабля и массовой гибели. И это несмотря на кучу денег угроханную на достижение максимальной безопасности…

У нас на борту игрушечных утят не было – и это радовало. Немного тревожил кактус, но за этим подозрительным колючим субъектом я внимательно приглядывал…

Едва я покончил с очисткой корабля, набрав десяток здоровенных мешков с черными от копоти салфетками, склизкими фильтрами и опасно надутыми одноразовыми контейнерами с биологическими отходами, пришли две новости. Как водится одна новость была плохая, а другая куда хуже.

Вафамыч не успевал с основными двигателями. Вообще не успевал. Оно и понятно – несмотря на максимальную модульность и унифицированность, для быстрых результатов требовались куда большие усилия, чем действия пусть и бодрого, но всего одного старика. Я же помочь не мог – тут требовались знания и чтение инструкции, расстеленной поверх коленки, не спасет ситуацию. Движков нет. Сколько потребуется времени для запуска хотя бы одного? Еще минимум трое суток.

И тут в дело вступала вторая новость – через двое суток мы достигнем нужного астероида. Наше первоначальное ускорение и на удивленные четкие маневры Лео вели нас точно к цели. Вскоре нам придется тормозить, а затем и садиться.

Посадка на кое-как собранном куске старого утиля… это страшно. Но никаких других вариантов у нас нет. Нам придется опуститься на астероид рядом с упавшим туда ранее грузовым беспилотником. Мы не можем зависнуть над астероидом – это ничего не даст. Мы не можем задержаться на время и, вися в вакууме, неспешно завершить установку и отладку оборудования – нам не хватит ресурсов. Воздух и вода конечны. Система имеющейся фильтрации позволяет чуток очистить воду… но пить ее все равно не стоит. Гигиенические процедуры мы проводим исключительно с помощью запасов влажных салфеток, не тратя драгоценную влагу. Теоретически, резко сократив норму потребляемой воды, мы можем существенно продлить свою автономность. Но вот воздух… регенерационные фильтры мы меняем каждый день, баллоны с воздушной смесью открываются каждый день, системы поддержания жизнедеятельности несовершенны, мелкие сбои случаются регулярно – и в результате такого сбоя каждый раз мы что-то теряем или же приходится исправлять поломку.

Как улучшить ситуацию с нашей автономностью?

Тут все просто – нужен док вроде того, что мы недавно покинули. Нужны деньги. Нужно оборудование. Нужны дополнительные рабочие руки.

Все так плохо?

Ну… не настолько, чтобы открывать люки и вываливаться в космос без скафандра с прижатой к груди табличкой «Я ошибался…». Нет. Все не настолько плохо. Просто нам опять придется пойти на риск.

План банален и рискован.

Нам придется почти упасть на астероид, совершив максимально мягкую посадку при помощи установленных под брюхом корабля маневровых двигателя, с подведенными к ним топлипроводами. И тут проблема – шланги, трубы, опутанные проводами баки, дополнительные модули и прочая непонятное для меня оборудование имелись. Но установлены и подсоединены не были.

Проведя еще одно краткое совещание, мы чуть подправили план, и я наконец-то обрел работу своей мечты – стал подносчиком шлангов и труб, доставляя требуемое колдующему Вафамычу. Ну и кофе доставлял, не забывая о себе – правда, сразу заявил всем клиентам, что кофе доставляется только по зонам с воздушной атмосферой. В носовой части корпуса, где обшивка зияла дырами, вместо кофе мы пили горячую воду сдобренную бульонными кубиками. И тянули, тянули, тянули чертовы магистрали, устанавливали топливные модули, вставляли картриджи… и с каждым часом обнаруживали, что работы не уменьшилось, а только прибавилось.

Вот так, постоянно строя планы, делая дополнительные расчеты, оценивая реально сделанное, безжалостно отменяя и обрубая все ненужное на текущий момент, снова строя планы и снова в них не укладываясь, мы двигались вперед – и в прямом и в переносных смыслах.

Мы еще успели убрать и закрепить инструменты, успели привести себя в порядок, перекусить и перехватить по паре часов сна.

Главный момент я встретил, находясь в носовой части корабля, жестко закрепив свой рабочий скафандр на стенке и не сводя глаз с расположенного совсем рядом временного топливного узла. Если у нас и возникнет сбой – то здесь или на корме. Там Вафамыч, а здесь я. В центре Лео. И как бы не старался ИскИн в его ровном машинном голосе все равно слышно звенящее напряжение:

– Всем закрепиться. Пять секунд до включения передних маневровых двигателей. Четыре секунды. Три… два… один… пуск!

Корабль вздрогнул. Меня вжало лопатками в стену. Что-то задребезжало, застучало, вырвалось из креплений и пролетело через весь трюм.