Жена напоказ (СИ) - Счастная Елена - Страница 39

Прежде чем отправляться в обратную дорогу, пришлось оставить немало распоряжений слегка растерянным работникам винодельни. Назначить старших до тех пор, пока не вернётся Перетт, а ещё порыться в журнале учёта работников, выискивая, кто же из охранников работал в тот день, когда произошло фатальное недоразумение между Фабрисом и месье Орма.

Немного успокоившись за привычными хлопотами, я решила, что снова ехать в Жардин и ломиться в кабинет непосредственного начальства месье Лимиера сейчас крайне неразумно. Дело уже к вечеру. Да и голове нужно дать остыть окончательно, обдумать все шаги, которые ещё придётся предпринять, чтобы освободить Перетта как можно скорее.

Придётся обратить внимание на то, что Фабрис меня оскорблял, запросить независимую проверку из Санктура для подтверждения факта порчи лоз. Правда, свидетелей тому — только помощник Перетта. Мальчишка, который даже за свои поступки несёт не самую строгую ответственность. Теперь ещё и на охрану положиться нельзя.

О том, чтобы тем, кто меня предал, теперь жилось несладко, я хорошенько позабочусь. А ещё — подниму бумаги по небольшой сеньории, что досталась «пасынку» от отца в наследство. Разведаю, как там идут дела. Вряд ли хорошо. Фабрис никогда не умел стяжать деньги, скорее — растрачивать. И велика вероятность того, что со своей безалаберной супругой они медленно, но верно, погружаются в долги.

Если Фабрис желает лишить меня любимого дела, я должна быть готова лишить его того, что он имеет. Или хотя бы иметь веские основания для того, чтобы пригрозить.

Меньше всего на свете я хотела ввязываться в эту грязную игру. Но, похоже, выхода у меня не оставалось.

Сразу после того, как я решила, что со всеми делами в Шато покончено, мы с Ксавье отправились в сторону имения Эйл. Конечно, гостить маркиз не собирался, но мне хотя бы нужно было предоставить ему экипаж, чтобы он мог добраться домой. Свою карету де Ламьер оставил в Марбре — да ещё и с распоряжением, чтобы кучер возвращался в Энесси без него.

— Мадам, — прежде чем распрощаться со мной, Ксавье проводил меня до крыльца и всё же позволил себе взять за руку. — Я прошу вас не изводить себя тревогами. Поверьте, я привлеку все свои знакомства для того, чтобы помочь оправдать месье Орма как можно скорее.

— Боюсь, для этого нужны знакомые самого высокого положения, — я вздохнула.

В суде, Управлении или даже при королевском дворе — кто угодно, кто мог повлиять на ход этих абсурдных событий. Конечно, у Эдгара они тоже были. В своё время. Но за тот год, что его не было со мной, я слегка утратила подобные связи. Да и не все рвались иметь дела с женщиной, которую многие считали выскочкой, которая взяла на себя слишком много.

— Не буду лгать, что все знакомства, о которых я говорю, лично мои. Однако я постараюсь сделать всё возможное, — всё же предупредил меня маркиз.

Видно, чтобы я не питала уж слишком большие надежды.

— В который раз за сегодня я благодарю вас, милорд?

Мы подошли почти к самой парадной двери, когда вдалеке послышался стук копыт и экипажных колёс по гравию. Небольшая, но удобная повозка остановилась чуть в стороне, и кучер ожидающе уставился в нашу сторону.

— Знаете, несмотря на все неприятные события этого дня, я был рад провести его с вами, — Ксавье мягко пожал мои пальцы и отпустил, словно ещё памятуя о своём обещании держать руки за спиной.

— Вы уверены, что не можете остаться на ужин?

Мысленно я всё же понадеялась, что он не передумает уезжать. Нет, не потому что мне было неприятно его общество. Просто всё случившееся немало утомило меня и для любезностей за ужином уже не было ровным счётом никакого настроения.

— Нет, я поеду. Пока доберусь, будет почти ночь. А мне хотелось бы решить некоторые вопросы поскорее.

Ксавье приложил ладонь к груди там, где сейчас лежала коробочка с поражённым хворью виноградным листом. А затем уехал, пообещав, что садовник из Энесси прибудет ко мне в самые кратчайшие сроки.

Хотелось бы верить…

В холле меня встретила мадам Хибоу, чем-то крайне встревоженная и даже расстроенная. Показалось, что она и всплакнуть успела: уж больно подозрительно покрасневшими были её глаза.

— Вы, наверное, очень голодны, ваше сиятельство, — проговорила она трагично.

Словно я вернулась из опаснейшего путешествия, где меня могли убить или по крайней мере покалечить. А тут приходится сохранять лицо и спрашивать о чём-то столь незначительном.

— Да, прошу, распорядитесь подать мне ужин в комнату, — я прошла дальше, на ходу снимая шляпку. — Что-то случилось?

Селина тяжко вздохнула и, немного пошелестев какой-то бумажкой, протянула мне вскрытое послание. Я прочитала его два раза, всё больше закипая, хоть и понимала, что это необходимо.

Его светлость, королевский дознаватель вызывал мадам Хибоу для дачи необходимых показаний через два дня. Почему именно тогда, а не, к примеру, завтра — кто знает.

— Мадам Хибоу, — проговорила я, возвращая ей извещение. — Вас ни в чём не обвиняют. Это просто протокольная необходимость. Вы ответите на вопросы и поедете домой. Вот и всё.

— Хотелось бы, чтобы это было так. Его светлость… Он очень тяжёлый мужчина. Одно слово — дознаватель. Как глянет — у меня, признаться, душа в пятки. И глаза у него такого цвета. Вы замечали?

Ещё бы! Такой необычно яркий цвет сложно не заметить. Особенно если эти глаза находятся очень близко. Ровно в тот миг, когда по губам уже скользит почти обжигающее дыхание месье очень-сурового-дознавателя. И ты вполне ясно осознаёшь, что происходит нечто непозволительное, но уже, кажется, ничего не можешь с этим сделать.

Так. И о чём я снова думаю?

— Кажется, вы очень смело выступали против него недавно.

— А что мне её оставалось делать, — вздохнула экономка. — Мужчина в вашей спальне…

Да, случай и правда из ряда вон. Если вспомнить, что в моей спальне не появлялся даже муж. А тут целый герцог не худосочного десятка! Да ещё и со своим гигантским псом. Тесновато…

— Надеюсь, кроме извещения, в моё отсутствие ничего больше не произошло?

— Вам тоже пришло послание, миледи, — торопливо ответила Селина, слегка успокоившись.

Аккуратный конверт, скреплённый малой печатью дома Энесси, и правда ждал меня на столе в комнате. Я почти безразлично развернула его, уже отчаявшись предположить, что может быть внутри. Но это оказалось всего лишь безобидное приглашение на пикник в воскресенье — лично от вдовствующей герцогини.

И раз уж я уверила её, что постараюсь приехать, придётся-таки постараться.

«Рен, я говорю тебе, что это и не нужно. Все эти флакончики, катализаторы… — недовольно ворчал Лабьет, лёжа сбоку от кресла Ренельда. — Пойдём спать, а? Я совершенно точно уверен, что светлая аура мадам Конфетки не имеет границ».

— А если ты просто пережрал света? — с сомнением отозвался тот. — И не успел понять толком. Даже валялся вон в бессознательном состоянии неизвестно сколько.

«Не в бессознательном, а спал, — шинакорн тут же приподнял голову. — Это разные вещи».

— Вещи разные, итог один. Я должен проверить.

Пёс шумно вздохнул, а Ренельд открыл узкий короб с небольшими — не больше пальца — флаконами внутри. Сегодня после довольно въедливых пререканий удалось раздобыть его у архимага Илера Бэтона. Тот предпочитал проводить исследования лично, но позволить ему взглянуть на ауру Мариэтты вперёд себя Ренельд не мог.

Потому пришлось уговаривать, приводить самые веские доводы, льстить и даже немного угрожать.

— Хорошо! — наконец сдался упрямый брюзга, встряхивая широкими рукавами своей хламиды. — Но только за последствия я отказываюсь нести ответственность, ваша светлость! Надеюсь, вы и правда знаете, как обращаться с такими снадобьями.

— Не беспокойтесь, — ответил Ренельд, быстро, пока архимаг не передумал, выхватывая из его рук заветный короб. — Я не прогуливал лекции по алхимии.

Но теория это одно, а вот практика, как водится — совсем другое. И Ренельду раньше всего один раз довелось воспользоваться подобными катализаторами. Повод был прескверный — вспоминать и не хочется.