Пятерняшки для фитоняшки (СИ) - Литвин Светла - Страница 4

Таня возражать не стала, а пока мы ждали машину, она грела руки под моим пиджаком.

— Ты горячий. — дрожа, Таня прижималась ко мне всё крепче и крепче, а от этого тесного контакта я становился всё горячей и горячей.

Это мог бы быть самый удачный момент для поцелуя, но я сдержался. Когда у девушки зуб на зуб не попадает, к ней в рот с языком лучше не лезть, а то откусит, чего доброго. Я пожалел, что не оделся теплей, думая, что сегодня удобней случая уже не предвидится.

Но мы сели в приехавшую за нами машину, Синичкина быстро отогрелась, но бояться маньяков в кустах не перестала. Как только таксист подвёз нас к её подъезду она с нескрываемым страхом в глазах, спросила меня;

— Проводишь?

— Конечно! — я в принципе так и хотел сделать, не терпелось поцеловать её, и такая расположенность ко мне словно окрыляла.

Мы дошли до двери Таниной квартиры, я даже слышал, как там за дверью громыхает Крот, врезаясь во всё подряд. Не сговариваясь, мы одновременно рассмеялись. В этот момент я и набрался смелости, притянул Синичку к себе и слегка коснулся губами её губ. Словно осторожно ступая на неизвестный по толщине лёд. Чтоб проверить реакцию. Таня расслабилась в моих объятиях, её руки оказались на моей шее, поцелуй получился долгий, нежный. Не поцелуй, а какой-то возбудитель. У меня чуть не случилась передозировка. Если бы Таня не прервала наш поцелуй, я бы точно дошёл до финала.

— Мне домой пора. Папа просил вернуться пораньше, а тебя таксист ждёт. — аккуратно отстранившись от меня, Таня мило улыбнулась.

— Я позвоню? — спросил, тщательно скрыв тревогу в голосе, от возможного отказа.

Таня на мой вопрос пожала плечами.

— Я позвоню! — уже уверенно заявил.

Состояние моего восторга нельзя было передать словами, только разве что тем фактом, что моя куртка так и осталась на Таниных плечах и я про неё совершенно не вспоминал.

Татьяна

Боже! И как я стала такой идиоткой?! — спросила сама у себя, как только оказалась в квартире, покрываясь липким потом от волнения.

Я же не собиралась с Максом больше встречаться, хотела ему сказать, что мы можем быть просто друзьями, а сама присосалась к нему и мне понравилось. Во мне зародилось совершенно неуправляемое желание, мешающее анализировать и мыслить здраво. Ещё утром я совершенно не думала о Максиме, как о мужчине, не замечала его сексуальности и уж точно не желала испытывать эту энергетику на себе. Поцелуй всё перевернул с ног на голову. Один лишь поцелуй и я… Я захотела его.

Как всегда, похрюкивая, ко мне подошёл Крот, на удивление не врезался воротником ни во что по пути, только в мои ноги. Присела перед собакой, погладила шёлковую голову, почесала за ушком.

— Может, стоит попробовать? А Крот? Как ты думаешь? — пёс наугад лизнул мою руку.

— Что говоришь Танюша? — в прихожей появился папа, на носу очки, сам весь в книге.

— Говорю, может, попробовать снять ему воротник? Вдруг не будет попону трогать. — не хотела папе рассказывать о своих метаниях, хотя мы друзья, и я всегда всем делилась с ним.

— Не стоит. Как свидание прошло? — папа прислонился плечом к стене, и разговаривая со мной, продолжал читать.

Понятия не имела, как он узнал, что я была на свидании. Максу-то я про папу сказала так, чтоб улизнуть раньше, чем растекусь от такого поцелуя лужей.

— Какое свидание пап? Ты о чём? Я с Надей в кино ходила. Смотрели комедию молодёжную, ну тебе неинтересно будет, ты такое не любишь. — сочиняла на ходу, скинув с уставших ног туфли.

— Комедию? Молодёжную? — папа снял с носа очки и посмотрел на меня с улыбкой.

— Что? — я тоже улыбнулась, чувствуя себя по-идиотски.

— Куртку мужскую тебе на сдачу выдали? — спросил посмеиваясь.

— Куртку? — я наконец-то выпрямилась, оставив Крота без почесушек за ушком.

— Да доча! Шпион бы из тебя не вышел. Я чайник включу, а ты переодевайся, мой руки и дуй на кухню. — велел уходя.

Я сняла с плеч куртку Максима, надеясь, что он без неё справится, но теперь точно придётся встречаться, хотя бы, чтоб вернуть владельцу его вещь. Он вроде парень не плохой и с ним не скучно, да и куртка в моих руках словно знак. Сомнений было так много, что голова заболела. Не придумала ничего лучше, как уткнувшись носом в воротник, вдохнуть аромат мужских духов, уже определённо ассоциирующийся с Максимом. Внизу живота прошла приятная волна, такая, что сомнений не осталось.

Повесила куртку на вешалку, приняв твёрдое решение, перестать оглядываться назад, забыть про неудачные отношения и дать шанс Максу. Сколько можно думать, что все мужики козлы?! Не все! Пока я переодевалась и мыла руки, насчитала целых пять мужчин не входящих в разряд рогатых, а это было очень даже неплохо, но было одно «но» это возраст, всем за пятьдесят. Первый это мой отец, второй дядя Ваня, третий дедушка по папиной линии, четвёртый мамин второй муж и пятым затесался мой работодатель. Последний, мой начальник Сергей Валентинович был под вопросом, но насколько я его знала, я не могла причислить его к парнокопытным.

Когда я пришла на кухню, папа уже и стол накрыл, что было очень подозрительно. Стол-то чуть ли не праздничный. Нарезка сырная и мясная, пирог, салатик и прочие вкусности, которые я бы не стала есть, но я миновала ресторан и была жутко голодная.

— Пап колись! Что за праздник? Из тебя, знаешь ли, Штирлиц тоже не очень. — кусочек сыра отправился в мой рот, и такой же кусочек я выдала Кроту.

Иначе на это несчастное, измученное обильным слюнотечением животное, смотреть было невозможно.

— Танюша, ты вот с кем-то познакомилась и такое дело, я ведь тоже. Вот. Катенька. — папочка протянул мне телефон.

На экране было фото молодой женщины. Очень молодой. Поначалу, когда мама с папой развелись, я не хотела никого видеть рядом с ним, надеялась, что родители сойдутся. Когда мама второй раз вышла замуж, наоборот хотела, маме назло. Но папа посвятил себя мне, а сейчас ещё вполне ничего и мог бы быть счастлив.

— Папа, я, конечно, за! Руками и ногами, но ей восемнадцать лет хоть есть? — я села за стол, вернув родителю телефон, салат, жутко вредный для фигуры интересовал меня на этот момент больше.

— Ей тридцать пять, просто она вот такая. У неё иногда и паспорт спрашивают.

— Да? — честно не поверила, думалось, что врёт эта коза моему отцу, — А ты-то спрашивал у неё паспорт? Тебя потом за совращение не посадят? — я, конечно, шутила, но в каждой шутке, только доля шутки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вот Таня ты, как всегда, думаешь только о себе. Ты замуж выйдешь и съедешь, а я? С Кротом буду куковать один?! — папа возмутился, а мне не хотелось с ним ссориться, тем более он у меня вполне ничего, я б ему и сорока лет не дала.

— Почему один? Внука или внучку тебе будем подкидывать. — я просто хотела папу подколоть, вывести разговор в шутливое русло, но папа принял всё иначе.

— Таня, так ты беременна?! — аж вскочил со стула, так вот впечатлился.

— Пап, да не беременна я! Сядь. Всё в порядке, встречайся со своей Катенькой, я ж не против.

— А мы уже повстречались, заявление в загс подали. — огорошил меня мой папа.

Ничего и никогда от меня не скрывавший, он скрыл свою Катю, а теперь вот как пыльным мешком по голове. Женится.

Максим

Вернувшись домой, я даже ужинать не стал, сразу лёг спать. Благо бабуля не спросила про свой злополучный чаёк. Но только вот сон совсем не шёл несмотря на усталость, а я всё чаще посматривал на экран телефона. Должна же Таня написать мне про куртку. Я ждал хотя бы сообщения от неё, но в идеале звонка. Хотел услышать её голос и понять, что интересен ей, но она всё не звонила и не писала.

Сказать, что я был расстроен, этот ничего не сказать, но и сдаваться я не планировал. Всё равно Синичкина будет моей! И это было непросто тупое хочу, я поставил себе цель её добиться для серьёзных отношений и отступать не собирался.