Беспризорница: любовь Соболя (СИ) - Богатенко Наталия - Страница 2

Двуногие млекопитающие.

— Не подходи! Я выстрелю! — истерично вскрикнула девчонка, упершись спиной в прутья.

Теперь их разделяло несколько шагов, которые Соболь преодолел бы в один прыжок. Он решительно двинулся к незнакомке, и уловил в её расширившихся глазах панику. Какие мысли вертелись у неё в сознании, догадывался, небось, боится, что сейчас они вдвоем её оприходуют. Бля, он что, похож на насильника?

— Считаю до трёх. — хладнокровно сказал Соболь, протянув руку, и нетерпеливо пошевелив пальцами. — давай сюда пушку, и проваливай. Раз! Не отдашь, заберу силой, но в этом случае — не обессудь. Не в моих правилах бить женщину, и всё же, исключения иногда бывают. Или обстоятельства, короче, как тебе угодно. Два!

— У меня сегодня день рождения. — зачем-то оповестила его она, даже не думая расставаться с оружием, и по-прежнему целясь в грудь Соболю.

Позади пронзительно оглушил сигнал клаксона, но на зов Рыжего мужчина не отреагировал. Забавно, после его предостережения любая другая вроде должна трястись от ужаса, и умолять её не трогать, а эта отчаянно делает по-своему. Он сократил расстояние между собой и ею еще на шаг, и заметил, как задрожали её руки.

— И чё? Собираешься прихватить мой ствол в качестве подарка? — его черные брови поползли вверх. — тебя мама в детстве не учила, что огнестрел детям не игрушка?

— Зубы мне не заговаривай! Стой на месте! — взвизгнула девица, но, видя, что он не подчиняется, зажмурилась, и переместила палец на курок.

Разумеется, никакого выстрела не грянуло, а этих секунд Соболю с лихвой хватило, чтобы настигнуть её. Рванув пистолет из ослабевших рук девчонки, он виртуозно подкинул его в воздухе, и снова поймал за рукоять.

— Прежде, чем брать кого-то на мушку, солнышко, убедись, снят ли предохранитель. — назидательно рявкнул, но больше для устрашения, в воспитательных целях.

Она застыла, прижавшись к воротам, и молча взирала ему в лицо.

— Днюха у тебя, говоришь. Какого хрена тогда ты тут торчишь? — с сомнением поинтересовался Соболь, пряча оружие под куртку.

— Вам какое дело? — враждебно отрезала она, часто дыша от пережитого волнения.

Взгляд его коснулся её вздымающейся груди, и ненадолго там завис. Ничего тёлка, в теле, хоть и одета бедно. Свежее личико без тонн грима, и глазищи огромные, черными, как обсидиан, кажутся.

— Да мне по барабану. Если хочешь, поехали, отпразднуем. — предложил небрежно, улыбнувшись ей.

Её реакция была предсказуемой. Нырнув у него под рукой, девчонка сердито выпалила:

— Я с бандитами не якшаюсь, и интимные услуги не оказываю! Думаете, если девушка из бедной семьи, её можно использовать?! Поманить деньгами, прокатить на красивой машине, а потом всю ночь трахать вместе с дружками?! Так вот, Вы не по адресу, Соболь, я игрушкой не стану!

Она сорвалась с места, на мгновение остановилась на перекрестке, и обернулась.

— Поедете за мной, проколю шины, будете приставать, проткну кишки! — и, продемонстрировав наглядно сверкнувший в угасающем дневном свете нож с причудливо изогнутым острием, исчезла из вида.

Соболь присвистнул. Её угрозы он, естественно, всерьез не принял, но она его повеселила. Настроение неожиданно слегка приподнялось, пожалуй, в самый раз погнать в ночной кабак и оттянуться на славу в компании знойных стриптизерш Костика…

— Ну? И где ты шаталась?

Влада замерла на пороге, пригвожденная окриком мачехи. Люся была на кухне, наверное, увидела её в окно, двор освещался фонарями, а их дом как раз находился прямо под ними. В этом частном секторе жили всего три семьи, с соседями Тимирязевы не общались, или, вернее, наоборот. Все прекрасно знали, что Людмила после смерти мужа сильно пьет и водит к себе таких же забулдыг, поэтому избегали её. А вместе с нею под «перекрестный» огонь презрения благополучных людей попадала автоматически и Владка.

Никто её не жалел, да ей и не нужна была ничья жалость. Она привыкла к косым взглядам на улице, к насмешкам в школьные годы, но за себя постоять умела. Не давала спуску ни одноклассницам, норовившим задеть язвительными замечаниями по поводу внешнего вида, ни учителям, которые постоянно кололи девушку из-за плохой учебы.

А как она должна была учиться, если с вечера в доме собиралась подвыпившая публика, и в комнату к Владе ломились потасканные дружки Люси. Замок держался на честном слове, однажды какой-то ушлый забулдыга его совсем выломал, и Владке пришлось отбиваться от домогательств этого урода!

Года два минуло, а она до сих пор помнила кислое дыхание гада, его липкие от пота руки, шарившие по телу, жуткое ощущение отвращения и страха. Кто знает, чем тогда дело бы обернулось, не появись случайно Валька. В то время они еще были подругами. И панические атаки с той поры преследовали Владу периодически, психика с трудом восстанавливалась после пережитого ужаса…

— Гуляла. — коротко ответила Владка, не желая разговаривать с мачехой.

Но, как выяснилось, в этот вечер у Людмилы было отличное настроение. Из кухни она вышла в нарядной блузке, купленной на распродаже, и в новых джинсах. На удивление именинницы, выглядела женщина свежей, даже слегка наложила макияж, что значительно убавило ей годков. Да и не старая ведь, всего сорок два нынче стукнет, жить бы да радоваться.

— Иди сюда. Жду её, жду, а она шляется где-то. — беззлобно проворчала Люся, пригладив прямые, собранные в хвост, черные волосы.

Влада с подозрением покосилась на неё, не веря, что эта мегера вдруг решила проявить доброту. Что это у неё, что она прячет за спиной? Никак, подарок?

— С днем рождения, милая. — символично поцеловав воздух у щеки падчерицы, с улыбкой сказала Люда, и сунула ей сверток, неуклюже повязанный красивым блестящим бантом. — ну, не стой истуканом, переоденься, сейчас будем праздновать. Ты теперь взрослая, можешь выпить немножко шампанского.

— Что-то не хочется. — буркнула Влада, нехотя разворачивая подарок.

— Нравится? — самодовольно прищурилась Люся, наслаждаясь эффектом.

— Ого… И откуда такие деньги? — не смогла сдержать ехидства Влада, глядя на массивный розовый айфон в белой коробке, где лежали товарный чек и документы на гарантию.

Людмила таинственно улыбнулась, подталкивая её в сторону спальни.

— Познакомить тебя хочу кое с кем. Давай, давай, надень что-нибудь симпатичное, и приходи на кухню.

Отпихнув мачеху, девушка метнулась в дверной проем, и увидела сидящего за накрытым столом незнакомого мужчину. Был он средних лет, холеный, неприятной внешности, и в дорогом костюме. Курил сигару, вальяжно вытянув ноги, и прожег Владку цепким, оценивающим взглядом. Словно работорговец — рабыню. Ей стало не по себе.

Так вот откуда щедрые презент, у Люськи-то, змеюки, лишних денег не водилось, а уж, чтобы на Владу тратить, и вовсе речи не было. Значит, эта тварь решила продать её, как вещь, этому пижону?! Вот к чему эти ужимки и заискивание! Какая мерзость!

— Здравствуй. — неожиданно звонким голосом нарушил тишину гость, поднявшись навстречу имениннице, — не надо так на меня смотреть, детка, как будто я злой и страшный крокодил. Влада, — красивое имя. Вижу, подарок тебе уже вручили. Что молчишь, скажи хоть, угодил?

Она машинально взглянула на коробку с телефоном, и почувствовала, как её накрывает злостью. Шагнув к негодяю, с силой впечатала презент ему в грудь, не заботясь, успел ли тот подхватить его, и прошипела:

— Я не нуждаюсь в подачках! Можете праздновать, мне всё равно. Я не просила устраивать торжество, обойдусь как-нибудь. И покупать меня за сраный мобильник не надо, я не шлюха!

— Влада, ты спятила? — выросла за спиной Людмила, грозно уперев руки в тощие бока. — а ну, прекрати! Совсем обалдела?! Позоришь меня!

— Ты вообще заткнись, пока я участковому не позвонила! Ему будет интересно узнать, как ты у него под носом торгуешь палеными сигаретами в три дорого и притон устраиваешь! — отрезала девушка, круто развернувшись к мачехе.