'Калуга' - 'Марс' - Сотник Юрий Вячеславович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/5
• Следующая

- Н-не знаю... Конечно, всякие бывают характеры, - уклончиво ответил Слава.

- Да. Никакого призвания. Я с детства только и мечтал о том, чтобы стать изобретателем. Перед войной работал на заводе, учился в заочном институте, думал сделаться инженером. - Он вдруг повернулся к ребятам и снова приподнялся на локте. - Вы знаете, чем я хотел заниматься? Слышали что-нибудь о передаче энергии на расстояние?

- Знаем. По радио, - сказал Слава.

- Совершенно верно. И вот представьте себе: есть у вас велосипед, а на нем - маленький приемник и электромоторчик. Сели вы на велосипед, повернули рычажок - и едете хоть до самой Москвы, без всякого горючего, без всяких проводов. Неплохо? Да? Ну, а теперь пришла война, и я вот не изобретаю таких велосипедов, а служу в армии, и неплохо, говорят, служу. Что вы на это скажете?

Ребята не ответили. Они с уважением смотрели на этого странного человека.

- Колы бы мы не воювалы, фашист от таким хлопцам жизни бы не дал, заметил Очередько.

Изобретатель повернулся лицом к стене и зевнул.

- По-моему, ребята, если уж началась война, если на твою Родину нападают, ты уж должен делать не то, что тебе хочется, а то, что нужно делать... Ну, кончим нашу дискуссию, а то и поспать не удастся.

Красноармейцы улеглись и затихли. Легли и ребята, накрывшись чьей-то плащ-палаткой. Где-то продолжали раздаваться выстрелы. Откуда-то, вероятно из соседней землянки, то и дело доносился писк телефонного зуммера и монотонный голос:

- "Калуга" слушает... Чего?.. Даю "Луну". Алло! "Марс"! Алло, "Марс"!.. "Калуга" говорит. Двести десятый у себя?.. Дайте его.

- Слава! Слав! - прошептал Миша.

- Что?

- Слава, вот бы нам такой велосипедик! Правда?

- Ага! А еще лучше - лодку моторную.

Ребята повернулись друг к другу спиной и больше не говорили, но долго еще не могли заснуть. Впервые Славе ясно представились его мама с бабушкой, растерянные, плачущие, в переполненном темном вагоне, а Мише вспомнилась его мама, одинокая, без папы, который уехал на фронт, и вот теперь без Миши, ее единственного сына.

Миша часто задышал, сдерживая слезы. Слава услышал это и притворился, что спит.

Ребята проснулись потому, что кто-то расталкивал их и покрикивал:

- Эй! Друзья! Подымайтесь!

Над ними стоял красноармеец в шинели, с винтовкой.

- Лейтенант приказал вам одеться и быть наготове. Никуда без приказания не выходить. Вот. Завтракайте.

Он поставил на нары котелки, положил хлеб и вышел.

Мальчики сели, моргая заспанными глазами. Только через некоторое время они проснулись окончательно и вспомнили, где находятся.

Землянка была почти пуста. Лишь незнакомый боец, которого мальчики ночью не видели, спал, не сняв шинели, не расстегнув ремня с подсумком. Тяжелый, почти непрерывный гул шел, казалось, откуда-то из-под земли.

Доски на нарах вздрагивали. Временами за дверью слышались торопливые шаги, редкие, отрывистые голоса.

Мальчикам стало тревожно и вместе с тем весело. Натягивая еще не просохший бушлатик, Слава проговорил:

- Что-то там, наверху, делается особенное. Да, Мишка?

- Знаешь, чего делается, Слава? Наверное, бой идет.

Они оделись и сели рядом: один - с мешочком за спиной, другой - с портфелем в руках. Голоса и шаги в проходе затихли. Только голос телефониста, быстрый, напряженный, четкий, продолжал доноситься в землянку:

- "Марс"! "Марс"!.. Алло, "Марс"! Дайте сто четырнадцать!.. "Калуга" слушает! Есть, товарищ лейтенант... "Марс"! Алло, "Марс"!..

Слава спрыгнул на пол, чуть приоткрыл дверь, прислушался и снова закрыл ее.

- Никого нет, - сказал он.

Миша пристально посмотрел на него:

- Слава... Как ты думаешь, зачем нам велели одеться и быть наготове?

- Откуда я знаю зачем?

- Слава! А вдруг нам задание хотят дать?

- Какое еще задание?

- Ну... ну, донесение какое-нибудь отнести.

- Держи карман! Так и дадут донесение незнакомому человеку!

Они замолчали. Томительно ползли минуты, десятки минут, а за ребятами никто не приходил. Гул снаружи усилился. Иногда землянка содрогалась так, что лампочка, висевшая под потолком, начинала покачиваться. Спавший красноармеец вдруг сел на нарах, прислушался и вышел за дверь, даже не взглянув на ребят.

Приподнятое настроение у мальчиков прошло. Им стало тоскливо и немного страшно. Что делается там, наверху? Почему все так возбуждены? Почему никто не обращает на них внимания, как будто все забыли о них?

И тут ребята заметили, что телефонист тревожно, громко уже несколько минут повторяет один и тот же призыв:

- "Марс"! Алло, "Марс"!.. "Марс"! "Марс"!.. "Марс"!.. Алло! "Марс"!..

Наступила пауза. Потом негромко прозвучали слова:

- "Марс" не отвечает, товарищ лейтенант... Да, похоже, что перебита, товарищ лейтенант... Есть, товарищ лейтенант!

- Слава! А, Слава! - сказал Миша.

- Чего?

- Слава, что такое "Марс"?

- Планета, конечно.

- Я не про то. З д е с ь что такое "Марс"?

- Здесь? - Слава подумал. - Название какое-нибудь секретное. Может, штаб так называется.

- И он теперь не отвечает?

- Не отвечает.

Ребята придвинулись друг к другу поближе.

- Слава, а вдруг... вдруг оттого, что он не отвечает, все пропало?

Слава угрюмо смотрел на носки своих калош.

- И очень даже может быть, - сказал он медленно.

- И, может быть, фашисты ворвутся сюда?

- Может, и ворвутся. Может, нас и перебьют здесь всех через полчаса.

После этого они долго сидели, почти не разговаривая, неподвижные, настороженные, прислушиваясь к голосу телефониста, напрасно стараясь уловить в его отрывочных фразах что-нибудь утешительное.

Так прошло часа два, а может быть, три. И тут новая неожиданность обрушилась на ребят: электрическая лампочка, горевшая все время не мигая, вдруг погасла и в землянке наступил кромешный мрак. В первую минуту приятели не двинулись, не шелохнулись. Потом Слава прерывающимся голосом позвал:

- Мишка! Мишка! Ты... здесь?

- Слава, я здесь... Слава, знаешь чего? Слава, пойдем отсюда... А, Слава?

Слава не ответил.

- Слава, пойдем знаешь куда? Ну, хоть к лейтенанту пойдем. Скажем ему что-нибудь... Пусть он нам хоть задание какое-нибудь даст... Слава, уж лучше там, наверху, погибать, чем здесь, как мыши. Пойдем, Слава!

По проходу кто-то пробежал. Слава дотронулся до Мишиной руки:

- Тихо! Слышишь?.. Может, за нами.

Оба затихли. Открылась дверь. Взволнованный голос крикнул в темноте:

- Сержант Смирнов здесь? К лейтенанту!

Обескураженные приятели молчали.

- Нет его, что ли?

Шаги удалились. Прошло минуты две. Что-то особенно тяжело грохнуло наверху. Слава спрыгнул с нар:

- Пойдем!

Несколько секунд они пыхтели, застряв в узкой двери, в которую сунулись одновременно, и наконец выскочили в ход сообщения.

Здесь было почти так же темно. Лишь где-то далеко слева пробивался слабый дневной свет. Ощупывая руками глиняные стены, Слава пошел в ту сторону, Миша двигался за ним, держась за его бушлатик.

Вскоре они заметили дверь, открыли ее и очутились в землянке лейтенанта. Там горел фонарь "летучая мышь". Лейтенант стоя разговаривал с двумя незнакомыми командирами. Все обернулись и посмотрели на ребят.

- Ну! Что вам здесь нужно? - резко спросил лейтенант.

Приятели молчали и не двигались. Только Миша в растерянности покачивал портфелем.

- Кто вам позволил выходить из землянки? - почти крикнул лейтенант. - Почему расхаживаете без разрешения?

Слава открыл было рот, чтобы заговорить, но тут в дверь постучали.

- Войдите! - сказал лейтенант.

Через высокий порог переступил тот самый изобретатель чудесного велосипедика, с которым познакомились этой ночью ребята.

- Сержант Смирнов по вашему распоряжению явился, товарищ лейтенант, - сказал он негромко, отдав честь.

• Предыдущая
• 3/5
• Следующая