Желание босса (СИ) - Черногорская Ксения - Страница 22

— А как ты это поймешь? — как-то спросила я его. — Он же уже сейчас во мне явно заинтересован. А поскольку я по-прежнему избегаю секса с ним, он уже злится на меня за это. Как бы он наоборот — не охладел.

— Не охладеет, не ссы. Прежде всего я пойму это тогда, когда он тебя реально выделит в толпе баб, которых трахает. Пока что он просто хорошо проводит время. А нам нужна конкретная точка отсчета перед часом Х — временем наступления.

Я долго не понимала, что он вкладывал в эти слова, но однажды случилось такое событие, которое сильно изменило мое общение с Александром и, судя по реакции Шерхана — он остался этим событием очень доволен. И именно его и имел в виду, когда говорил об этом "выделении в толпе баб".

За эти две недели, что я проработала в компании Александра Сергеевича, женский коллектив почти полностью на меня ополчился. То, что Александр стал неровно ко мне дышать стало заметным тогда, когда он стал забирать меня на ланчи и оставлять после работы для того, чтобы съездить со мной на балет или театральную премьеру. Но я так понимаю, что Дарья Тимофеевна еще и дополнительно приложила руку к общей неприязни, настроив против меня сначала бухгалтеров, а затем едва ли не весь головной офис.

Она так явно придиралась ко мне и так охотно заваливала самой паскудно-муторной работой, что мне порой хотелось взвыть и все бросить. Порой я просто не успевала переделать все дела и брала работу на дом только лишь потому, что эта Дарья Тимофеевна постоянно на меня кляузничала и тем самым ставила нашу с Шерханом аферу под вопрос. Однажды она вообще заявила Рите, что я украла деньги во время обеденного перерыва, во время которого занималась начислением зарплат сотрудникам. Единственная, кто в тот день не обедал в ни в кафешке внизу, ни в столовой — Александр был на важном совещании в Петербурге. Они все свалили на обед, а я осталась, потому что не хотела торчать в офисе допоздна, а работы у меня было выше крыши. Перекусила яблоком, выпила кофе и стала работать дальше. А когда они пришли с подачи Дарьи Тимофеевны и бухгалтера Кати разразился местечковый скандал на тему пропажи Катиных денег из сумочки, которую на время обеда она оставила в бухгалтерии. А это был ее долг другой сотруднице, которая как раз должна была подъехать и которая просила отдать его наличкой. И только потом выяснилось, что деньги Катя, оказывается, забыла дома. Она спустилась вниз, сняла деньги с карты и вернувшись, сухо извинилась передо мной. Но осадочек остался и коллеги поглядывали на меня уже с откровенной неприязнью. Бухгалтерия превратилась в какое-то уж совсем откровенное змеиное гнездо и если бы не поставленная передо мной задача дискредитировать босса, я бы совершенно точно уволилась бы из этого "дружного коллектива" в тот же день.

И Дарья Тимофеевна и Рита не раз общались на тему меня с боссом, о чем ставили меня в известность. Несколько раз меня вызывали "на ковер", где Александр Сергеевич, опершись своей красивой задницей о дубовый стол или подоконник и скрестив на груди руки, хмуро выслушивал их претензии на тему моей неорганизованности и даже изредка на тему неких "поблажек и преференций", которыми я якобы в компании пользовалась. На самом деле их не было — я работала точно так же, как все остальные бухгалтеры и нередко делала даже больше, потому что отчетами, которые нужно было сделать, меня главбух заваливала выше крыши. И в этом плане я чувствовала себя не избранницей босса, а парией в его компании. Учитывая то, что другие девочнки, оттраханные им согласно "эстафете" приходили в бухгалтерию довольные и счастливые, а я по-прежнему с ним сексом не занималась, всячески увиливая под маской опытной и недоступной стервы, я не получала во время рабочего дня никаких эндорфинов. К тому же Рита стала пугать меня увольнением на этом основании:

— Я так понимаю, ты решила поиграть в этом офисе в целочку? — как-то ехидно спросила она меня. — Ну-ну. Не ты первая, не ты последняя. Сообщи первой, когда босс пошлет тебя лесом, я размещу объявление о поиске новой сотрудницы на твое место.

А Александр Сергеевич уже действительно злился. Он как только ко мне не подкатывал, один раз даже пытался просто увезти из ресторана к себе домой, но я, перепугавшись гнева Шерхана, так жестко и прямолинейно осадила его, что он даже поменялся в лице. Он вроде бы и ухаживал за мной и одновременно с тем говорил о том, что долго так продолжаться не будет. Тогда я включала режим соблазнительной суки и он немножко отаивал и снова принимал на себя роль моего ухажера. Я поощряла это намеками и мутными обещаниями, в которых не было ничего конкретного, подманивала его ближе, как учил меня Шерхан и снова давала отпор, когда Александр переходил границу дозволенного — например, когда он брал меня за руку или талию и подтягивал к себе для поцелуя. Я отворачивалась в сторону и говорила о том, что он торопится.

Я точно знала одно — он бешено хотел меня. А я настаивала на том, что мой мужчина занимается сексом только со мной, хорошо зная при этом, как важно для Александра периодически кого-нибудь трахать.

— Я не понимаю, чего ты добиваешься, — заявил он мне по истечении двух недель, в четверг.

— Ты мне в сексе отказываешь и при этом настаиваешь на том, чтобы я не занимался им с другими женщинами. Ты в своем уме?

— Ты увидишь перемену в моем отношении к тебе сразу же, как только я почувствую себя единственной и действительно тебе нужной, — ворковала я. — Пойми, для меня важно быть избранной. Секс со мной — подарок, а я делаю подарки только тому мужчине, который не относится ко мне, как к одной из.

В те дни, когда вечера с Александром проходили наиболее гладко и волнующе, когда он сильно проникался общением со мной и принимался активно меня соблазнять, Шерхан приезжал ко мне немного злой. Спустя пару дней после начала моей работы я поняла, что он ревнует меня к брату. Ему не нравилось то, что я говорила Александру, хотя одновременно с тем он меня за это же и хвалил. Не нравилось на уровне собственника, а хвалил на уровне стратега. Этот его внутренний конфликт был хорошо мне заметен и я старалась максимально его сгладить, напоминая о цели моего появления в офисе Александра. Но сгладить удавалось плохо, потому что я часто была на прослушке.

— Ты че-то перебарщивала сегодня, — говорил мне иногда Шерхан. — Кто кем вообще соблазняется? Или ты уже, блядь, влюбилась в моего братца?

Я заверяла, что нет, хотя это было полуправдой. Александр был очень обаятельным и сексуальным мужчиной и меня тянуло к нему. Нередко я ловила себя на мысли, что сильно его хочу. Особенно тогда, когда чувствовала, как бешено он хочет меня. Просто я знала, что нельзя и гнала от себя эти мысли. Мы оба были друг для друга запретным плодом, просто по разным причинам. Думаю, что он позволял сохраняться этой дистанции между нами в том числе потому, что боялся меня потерять.

На самом же деле, если бы не запрет, я охотно отдалась бы ему уже на второй день работы.

— Ты давай на этих встречах на алкоголь не налегай! — рычал на меня Шерхан. — Потеряешь нахер контроль и все сольешь — пеняй на себя.

— Да я выпила-то два бокала всего, — оправдывалась я. — Я же не могла не пить!

— Могла, — говорил Шерхан. — Ты на работе на этих встречах куда больше, чем в офисе. Помни об этом хорошо.

— Помню прекрасно, — отвечала я. — Постараюсь увиливать от алкоголя получше.

— Умница, — хмуро одобрял Шерхан. — Напирай на спортивные диеты и все такое.

К хорошему привыкаешь быстро и я все чаще стала ловить себя на том, что при моем новом образе жизни этот миллион рублей кажется мне теперь не такой уж и большой суммой. Больше того, временами — чуть ли не ерундовым вознаграждением.

Но когда я вечером в отеле заикнулась об этом Шерхану, он резко меня осек:

— Ты давай не наглей, "сука" фальшивая. — Ты получаешь не лям, а десять. Но девять возвращаешь мне за свой косяк.

— Ничего я не фальшивая, — обиделась я. — Я между прочим вся мокрая — ждала тебя целых два часа. В ванночке полежала, думая о тебе.