Защитник для Хранителя (СИ) - Малышева Алёна - Страница 52

— Да ладно, Миш! Забыли! — похлопала по кровати рядом с собой. — Садись. Поговорим!

На лице друга расплылась улыбка облегчения. Он в два шага преодолел комнату и шлёпнулся рядом. Откинулся на подушку, подсунув руки под голову, и окинул Нику насмешливым взглядом.

— Так что тебя всё-таки связывает с шаршанином?

— Миш!

— Мне и впрямь интересно, — пожал лёжа плечами. — Всё же что-то ты делала в его палатке.

— Спала…  Ночью не могла уснуть, да и он тоже. Посидели у костра, поговорили. Я уснула, и он перенёс меня в свою палатку…  Думаю, чтобы не тревожить Беллу.

— Почему сразу не объяснила?

— А зачем?

— Ника…  — простонал Мишка, садясь, — ты в своём репертуаре! Иногда нужно и себя защищать.

Она лишь пожала плечами. Об этом друзья ей говорили не раз и не два.

— А вам разве нужны были объяснения? Вы всё сами для себя решили, — немного помолчали. Спокойно и уютно. Будто и не было того разговора. Но всё же она желала до конца разобраться с его влюблённостью, дабы в будущем вновь не оказаться в щекотливой ситуации. — Ты и впрямь полностью выкинул эту дурацкую идею из головы?

Мишка криво усмехнулся:

— А у меня есть выбор?

Ника нахмурилась. Ответ друга её не устраивал. Как его убедить, что кроме дружеских чувств он к ней ничего не питает? Дружба и любовь, странно, кажется, невозможно их спутать друг с другом, а вот на самом деле всё не так. Слишком тонкая грань разделяет их. Основа у них одна и та же, вот только в любви все чувства более острые, внимание устремлено на одного человека и все помыслы лишь о нём. Невольно ждёшь внимания от избранника, любое обидное слово ранит. Мечтаешь о поцелуях и объятиях. Избранник совершенен. А от безответной любви больнее во сто крат сильнее. Это она сейчас о чём или о ком думает?! Мотнула головой и задумчиво уставилась на друга. А если попробовать…

Михаил, глядя на неё, вдруг насторожился.

— Ты что задумала?

Ника переборола смущение, глубоко вздохнула и решительно, словно бросаясь в ледяное озеро:

— Миш, как насчёт эксперимента? Поцелуй меня!

— Что? Ты понимаешь, чего просишь?

— Если ты и впрямь меня любишь, мы в этом убедимся. И будем решать, что делать. А возможно, ты поймёшь, что в твоём отношении ко мне любовью и не пахнет!

Мишка быстро приблизился к в ожидании зажмурившейся Нике. Её плечи обхватили тёплые родные руки, которые частенько обнимали её, успокаивая после поражений в соревнованиях, в детских, а потом и в юношеских невзгодах, из-за неудачной первой влюблённости в пятом классе, когда мальчик предпочёл более смелую и красивую одноклассницу. Губ коснулось тёплое дыхание. Она невольно напряглась. Идея уже не казалась такой удачной.

— Не могу, — вдруг шепнул Мишка прямо ей в губы. Ника открыла глаза и встретилась с фиалковыми растерянными глазами друга. Он чуть отодвинулся и, взъерошив себе волосы, с ухмылкой добавил. — Это всё равно, что целовать родную сестру.

Ника с облегчением выдохнула и, поддавшись радостному порыву, крепко обняла друга:

— Я рада, что ты это понял…

Он обнял её в ответ.

— Болван я, да, сестрёнка?

Распахнулась дверь и в комнату шагнула Беляна:

— Ника, я…  — и резко замерла. Лицо побелело, синие глаза заблестели от боли, жемчужные зубки прикусили нижнюю губу.

Целительница так резко развернулась к двери, что белоснежные волосы прочертили в воздухе духу.

Да что же это такое!

— Стой, Белла! — приказала Ника, отстраняясь от друга и вскакивая на ноги. Беляна замерла, но оборачиваться не торопилась. Застыла, словно статуя оскорблённой и обиженной красавицы. — Закрой дверь и послушай меня!

Подруга вновь подчинилась и медленно обернулась. Руки сложила на груди в защищающем жесте, гордо вскинула подбородок.

— Да? — а вот на Мишку она старалась не смотреть.

Ника встала между ничего непонимающим другом и пытающейся спрятать боль подругой.

— Позвольте вас представить друг другу…

— Да мы вроде знакомы…  — начал Мишка, но под предупреждающим взглядом Ники замолчал.

— Беляна, это…  — кивок в сторону Михаила, — мой названный брат, до которого, наконец, это дошло. Михаил, а вот это прекрасная девушка, великая целительница, которая недавно спасла тебе жизнь и которой ты очень нравишься. Непонятно только, с чего…

— Эй! — возмутился друг, хотя и с интересом глянул на смущённо потупившуюся Беляну.

Ника притворилась, что ничего не заметила и, тихонько пробираясь к двери, продолжила говорить, обращаясь к другу:

— Чтобы искупить вину передо мной, ты с ней поговоришь, — вот и дверь. Выхватила ключ из скважины и со словами: — А я позабочусь, чтобы вам никто не помешал! — захлопнула дверь, повернув пару раз ключ.

— Ника! — донёсся возмущённый крик Мишки.

На миг кольнула совесть, напомнившая, что не стоит влезать в чужие отношения. Неблагодарное дело — сводничество. Но она ведь только хочет помочь. Пусть пообщаются, ни на что не отвлекаясь, а она прогуляется. На душе неожиданно было тепло и легко, словно растопила огромный кусок льда, окружавший сердце. Ненужная, безответная любовь бывает иногда хуже жгучей ненависти. Хорошо, что всё разрешилось, хотя бы с Мишкой. А что бы она делала, если бы он всё-таки её поцеловал?

В зале Владнэль и Черняк вовсю очаровывали разносчиц, будто соревновались, кто больше одержит побед. Смех разносился по всей таверне. Появления Ники ни тот, ни другой не заметили. Только Уголёк, лежащий под столом, было вскинул голову, но когда Ника махнула ему: «Лежи! Я скоро!» — пёс повёл недовольно ушами и подчинился молчаливому приказу. А вот Алшана и Светояра не наблюдалось. Интересно, где их носит?

Ника выскользнула на улицу. С удовольствием вдохнула прохладный вечерний воздух, по коже побежали мурашки, изгоняя усталость. Нужно было накинуть куртку, а не выбегать в одной рубахе.

Во дворе таверны сцепились две повозки, возничие громко переругивались между собой, пытаясь освободить своё имущество. А у конюшни о чём-то спорили Алшан и царевич. Слова невозможно было расслышать из-за ругани возничих, ржания коней и лая собак. Алшан что-то с вызывающей усмешкой бросил царевичу и, не дожидаясь ответа, зашагал к воротам. Светояр, судя по ярости в глазах, выругался ему вслед, а затем зло врезал кулаком по стене конюшни.

Подойти к нему Ника не решилась. Но вернуться в таверну не успела, Светояр вдруг обернулся и посмотрел прямо на неё. Зловеще прищурился. Быстро преодолел разделяющее их расстояние и навис над ней. Под взглядом сверкающих глаз стало неуютно. Но сдвинуться с места Ника себе не позволила. Вскинула подбородок. Дверь за спиной распахнулась, и выскочил Уголёк. Встав перед Никой, предупреждающе зарычал на царевича. Ника поспешила схватить его за шкирку. А вот Светояр даже не шелохнулся, продолжая сверлить её взглядом.

— Сударыня, позвольте уточнить, — спокойным голосом нарушил он тишину. От несоответствия тона и угрожающей позы, а так же ярости в зелёных глазах стало ещё неприятнее находиться рядом с ним. — Когда вы собирались сообщить нам о маленькой детали своего происхождения? А, наследница одного из десяти высших родов Шаршанской империи?

О чём он? В голове пронёсся рассказ мамы, и Ника должна была признать, что царевич прав. Карашан убил отца Ники, а так как мама не сказала ни слова о её братьях или сёстрах, то и впрямь получается, что она последняя в роду. Наследница. А она ведь об этом даже не задумывалась. Не придала значения рассказу мамы. Её он не касался, кроме того, что повелитель продолжает за ней охотиться. Неужто Светояр об этом узнал только сейчас? От Алшана? Но тому-то кто сказал об этом?

— Сударыня? — поторапливая, рыкнул царевич так, что она вздрогнула.

От ледяного взгляда похолодело всё внутри. Ещё одна пропасть между ними. С его-то ненавистью к шаршанам.

Ника, стараясь не выдать своих чувств, негромко проговорила:

— А зачем? Если я не придаю этому значения, то с чего должно волновать вас? Мне хватает того, что вы недолюбливаете меня за смешанную кровь…