Драконы Света и Тьмы (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич - Страница 30

У Фэна выпала вилка из руки, а из головы – дар речи. У него отвисла челюсть и расширились глаза, он изумлённо смотрел на мою знакомую.

– Слушайте, а кто был первым президентом Федерации драконников? – поспешил разрядить обстановку Лэн.

– Томас Джефферсон, – ответил я. – А что?

– Чёрт! – сказал Лэн. – Я написал, что это был Джордж Вашингтон.

– Ну, ты подошёл достаточно близко, – утешил я его. – Вашингтон был вторым президентов драконников. Эти двое по очереди управляли Федерацией и Соединёнными Штатами Америки: сначала так, потом поменялись ролями…

Лэн рассмеялся и вернулся к своему ужину.

А я сказал Ульяне:

– Мне в моей работе не даёт покоя лишь один вопрос.

– Какой?

– Последний: «Почему содержать драконов на фермах стало выгоднее, чем разводить их в клетках или просто в помещениях, только в шестнадцатом веке? Можно ли было добиться этого уже после Восьмидесятилетней войны 1373 – 1453 годов? Аргументируйте свой ответ», – процитировал я и презрительно фыркнул.

Ульяна открыла было рот, но в этот момент в зал вошёл Максим Сергеевич с небольшой стопкой бумаг в руках. Он проследовал через всё помещение на своё место за преподавательским столом и лишь после этого заговорил:

– Дорогие друзья! Для меня большая честь объявить результаты вступительного экзамена. Итак, слушайте! Проходной балл – тридцать очков за двадцать вопросов, всего-то! А теперь – результаты! Алданов Фёдор – тридцать восемь! – Фэн тихо сказал: «Да!» – Тихомиров Иван – сорок два! Тихомиров Леонид – сорок два! Тихомиров Роман – сорок два! Сначала я подумал, что вы друг у друга списывали, но при тщательном сравнении работ я обнаружил, что вы ошибались в разных местах, да и тексты ответов не совпадали, так что я засчитываю ваши баллы. Так, дальше… Кузнецов Данил – сто тридцать восемь! – На меня все посмотрели, как на инопланетянина. – Голубева Ульяна – сто тридцать восемь! – Теперь все так посмотрели на неё. – У вас работы действительно похожи по стилю ответов, но я не стал аннулировать очки за списывание, потому что вы побили рекорд Университета: до этого дня лучшим баллом на вступительном экзамене считалось сто одно очко, набранное года три назад неким Недом Хегленом. Ладно, с оценками закончили…

Но я его уже не слушал: я сдал, и Ульяна тоже; а всё остальное – побоку.

1

В Университете мы изучали всего лишь несколько предметов (для сравнения: в общеобразовательной школе – двадцать), но изучали вдумчиво, постепенно и плодотворно, что неплохо отражалось на наших оценках.

На уроках драконологии мы проходили различные виды драконов, их стихии, среду обитания, – чтобы получить общее представление о существах, которым мы посвятим в будущем годы. Занятия проводились пять раз в неделю.

Драконоводство разделялось на теоретическое и практическое. В теории мы просто сидели и заучивали, как правильно ухаживать за драконами, чем кормить и как тренировать. На практике мы выходили во двор, надевали ошейники на университетских драконов, выгуливали их, кормили, мыли, потом снимали ошейники и уходили. Теория была трижды в неделю, практика – дважды.

История драконов, – понятно, что такое, – четыре урока в неделю.

Естествознание на самом деле было смесью физики, химии и биологии, причём эти предметы чередовались по урокам именно в таком порядке. Чтобы обеспечить равномерное освоение материала, в неделю мы посещали по два занятия каждого вида, – всего шесть уроков.

Таким образом, за пять учебных дней я бывал на двадцати уроках – по четыре в день, и каждый длился не сорок пять минут, как в моей старой школе, а полтора часа; поэтому занятия ежедневно начинались в девять, а кончались в три тридцать (обед занимал полчаса после полудня).

Примерно такое расписание было у нашего курса. Мы учились и подсознательно жаждали отдыха…

2

Восемнадцатого декабря мы отметили мой день рождения: утащили из столовой кучу еды и одними из первых ушли оттуда к себе – в комнату 1. Ульяну мы тоже позвали, так что праздновали вшестером. Пили холодный чай, молоко или сок, – кому что нравилось. Я произнёс четыре тоста подряд, а потом смешал все три напитка и залпом выпил…

Фэн всю ночь провёл в туалете, я – в ванной, Ульяна – в комнате 1. Вэн утром сказал мне, что никогда в своей жизни не разговаривал с более образованным и интеллигентным человеком, чем она. Я только скептически поднял бровь.

3

Семестр закончился двадцать третьего декабря. В последний день не было уроков, только к десяти часам Максим Сергеевич звал нас в кабинет драконологии – объявить оценки. Мы неторопливо прикончили роскошный по случаю окончания занятий завтрак и, снедаемые волнением, пошли на второй этаж, в сектор А, к комнате 1.

Максим Сергеевич явно был доволен, это мы поняли сразу, и наше беспокойство вмиг улетучилось.

– Садитесь, – сдержанно сказал он, но я различил в его голосе нотки радости.

Мы заняли свои места. Исполняющий обязанности Самого Главного Человека в Университете сложил ноги на стол, выудил откуда-то неизменную стопку бумаг и прочитал:

– Итак… Оценки за семестр… Предмет – драконология! Алданов… четыре целых тринадцать сотых! – Фэн облегчённо выдохнул. – Тихомировы… Иван – четыре и сорок семь, Леонид – четыре и сорок две, Роман – четыре и сорок четыре! Порадовали… Кузнецов – пять ровно! – Я поднял вверх правый кулак. – Голубева – пять ровно! – Ульяна улыбнулась.

Максим Сергеевич назвал оценки остальных и убрал первый листок своей стопки из нашего поля зрения.

– Дальше… Теоретическое драконоводство…

Как я и ожидал, по всем предметам у нас с Ульяной были круглые пятёрки. Отметки Фэна держались на уровне «четыре плюс-минус мелочь»; Вэн, Лэн и Рэн, хоть и получили «четыре сорок сколько-то» по драконологии, по драконоводству и Д-истории набрали чуть больше трёх с половиной, зато по естествознанию имели четыре и восемь десятых балла.

Максим Сергеевич объявил все оценки и сказал нам, чтобы мы покинули Университет не позднее двух часов дня. Мы, конечно же, сразу побежали собирать вещи.

С этим справились быстро и затем гурьбой бросились к выходу. Максим Сергеевич, стоя на крыльце без верхней одежды, махал нам вслед рукой.

На улице было страшно холодно, но тёплые вещи, предусмотрительно взятые нами в конце августа, спасали нас от мороза. Мы спустились в метро (там, кстати, было ненамного жарче), включили скорость конвейера двести километров в час, надели на обувь присоски и вскочили на движущуюся ленту.

Добрались до фермы Неда – перекрёстка дорог. Вэн, Лэн, Рэн и Фэн пересели на конвейер, который должен был перенести их на запад, а мы с Ульяной поехали на восток.

Она сошла с пути у себя на ферме, я – у себя – примерно в четыре часа дня. Я замёрз, устал и проголодался.

Я еле как вылез наружу и увидел привычную глазу картину: туда-сюда снуют посетители, не замечая, что солнце уже начинает готовиться к прыжку с вышки небосвода в бассейн загоризонтного пространства, лениво передвигаются роботы, собирая деньги, рычат и фыркают драконы… Да, это самое главное на ферме – мои любимые драконы…

4

По прибытии я перевёл роботов в состояние стазиса, так как знал, что могу один справляться со всем объёмом работы. Впрочем, подумав немного, я решил включить обратно одного кибера, чтобы он помогал мне готовить еду для драконов, ведь каждый из тринадцати моих подопечных съедал в день уже граммов шестьсот корма; для сравнения – сразу после рождения им требовалось двадцать граммов или около того. Но еда готовилась просто, поэтому, действуя в паре с роботом, я мог довольно быстро сделать необходимое количество корма как для драконов, так и для самого себя.