Сквозь века (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)" - Страница 26

И если Дэн и поднимался ко мне, то мы сидели по двум разным углам комнаты, оставляя при этом дверь открытой.

Видимо Дэн надеялся, что сейчас все будет несколько иначе, поднимаясь ко мне, теперь в статусе жениха, и я могла понять его восторг и феерию, когда закрыла дверь, чего никогда не делала, до этого момента.

Жаль, что его воодушевление стало расползаться и таять на глазах, когда он обернулся, чтобы горячо поцеловать, воспользовавшись моментом, но натолкнувшись неожиданно на мой отказ, когда я прошмыгнула под его рукой, отходя почему-то ближе к окну, где несмотря на уходящие лучи солнца, небо стало затягивать темными грозными тучами.

Дэн был растерян лишь пару секунд, тут же взяв себя в руки, и разворачиваясь ко мне уже с мягкой и извиняющейся улыбкой на губах, но я успела заметить то, какая тяжесть отразилась в его взгляде.

— Прости, детка. Кажется, я тороплюсь и давлю на тебя.

— … и ты меня прости меня, Дэн — выдохнула я, понимая, что нет смысла тянуть время и начинать издалека, замечая, как он напрягся, сразу почувствовав, что все не так радужно и прекрасно, как он надеялся, поднимаясь в комнату вслед за мной, и опускаясь теперь осторожно на край кровати.

— За что?

В его голосе появилась та звенящая напряженность, которая отразилась в глазах, что стали постепенно терять блеск и игривость, становясь вязкими и пустыми, словно он понимал, какие слова последуют за этими.

— Я хочу расторгнуть нашу помолвку и…прекратить отношения.

Я умирала с ним каждую букву.

Каждое слово, что произносила сама было кинжалом, который резал и мои легкие, отчего дышать было тяжело и больно.

Хотелось сказать ему так много о том, какой Дэн прекрасный и замечательный человек, и что он достоин настоящей и искренней любви, с девушкой, которая будет видеть в нем своего принца, но слезы душили и все, что я могла делать — это цепляться пальцами за штору прямо за своей спиной, теребя ее в руках.

Дэн молчал, глядя на меня пристально и тяжело, прежде чем выдохнул:

— Это была шутка?..

Нет, он уже и сам понимал, что я говорила правду.

Горькую, ранящую душу, заставляющую его нервно расстегнуть верхние пуговицы рубашки и ослабить галстук одним резким движением, похожим на звук выстрела в абсолютной тишине, отчего я вздрогнула, умоляюще выгибая брови и не обращая внимания на слезы, которые потекли по щекам:

— Поверь, ты самый лучший из парней! И я действительно искренне думала, что у нас все получится…

— Кто он?

Я вздрогнула, впервые слыша, чтобы Дэн говорил именно так.

Резко, сухо и с такой злобой, словно в каждой букве была ядовитая желчь.

А я совершенно не ожидала, что он может понять, по какой причине наши отношения закончились, толком не успев даже начаться, растерянно заморгав и понимая, что отступать назад мне некуда, но слыша за спиной, как где-то вдалеке грохочет гром, а небо затянуло такими непроглядными тучами, что в комнате стало темно.

— …я не хотела обижать и задевать тебя этим, но и лгать тоже не хочу….

— Кто он?!

Я не знаю, подпрыгнула ли от раската грома, который прокатился, словно как раз над крышей нашего дома, или от надорванного крика Дэна, который кинулся вдруг ко мне, больно цепляясь пальцами в плечи и встряхивая так, что я ударилась головой о стекло.

— Кто этот чертов тип, из-за которого ты бросила меня?! Втоптала в грязь перед всем городом!!!

Он кричал и кидался на меня, попутно переворачивая все на своем пути, а я дрожала, смотрела на него огромными глазами, от шока не в состоянии даже пошевелиться, и понимала, что я никогда не знала этого человека.

Я слышала, как бежит по лестнице отец и как что-то кричит мама, когда Дэн замахнулся рукой в желании не просто ударить, а как минимум сломать мне челюсть за его боль и обиду, когда перед глазами промелькнуло что-то яркой вспышкой, ослепляя всю комнату с такой силой, что я упала на пол, слыша, как где-то затрещало от перенапряжения электричество и лампочки стали взрываться….а еще хлопок и глухой шлепок, словно упал какой-то мешок с высоты птичьего полета.

Всё было словно в тумане.

Я чувствовала запах гари, но ничего не видела в темноте, которая опустилась неожиданно, закрывая все плотной завесой и скрывая от глаз ужас, который подстерегал маминым истошным криком.

— О ГОСПОДИ! ОН ЖИВ?!

Перед глазами по-прежнему стояли яркие точки, которые мешали рассмотреть хоть что-нибудь, кроме темных фигур, в которых я не могла различить ни маму ни папу, определяя их лишь по голосу и тому, как знакомые родные ладони опустились на мою лицо:

— Дочка, ты слышишь меня?! Ты в порядке? Скажи хоть что-нибудь, малышка!

Я захрипела, стараясь подняться на колени, и касаясь ладоней отца, которые стали почти ледяными и сильно дрожали, когда я выдохнула:

— Да, пап…что случилось?..

В коридоре слышался тонкий плач младшей сестры, и мамин крик:

— Быстро вызывайте скорую! Он еще дышит!

Круги от яркой вспышки света рассеивались постепенно, очень медленно и неспеша, пока я пыталась понять, что произошло, видя теперь обездвиженного Дэна, который лежал у противоположной стены в страшной неестественной позе, с ужасом и паникой понимая, что это от него идет запах гари и едва заметные серые струйки дыма.

Крики мамы и растерянный голос отца становились все тише, и раздавались словно откуда-то из подземелья, когда новая волна тьмы укутала меня в плотный кокон, забирая сознание в свое полное и безраздельное владение.

— Ради всех богов перестань!!!

Удар был такой силы наотмашь, что я рухнула на пол, пробороздив коленями деревянный пол, и на секунду задохнувшись от оглушающей боли на щеке, отчего скулу просто свело судорогой.

В такой ярости брат еще никогда не был!

Его просто трясло и кидало из стороны в сторону, хотя он не был пьян.

Разворотив все в доме, что еще оставалось целым, он не смог успокоиться нисколько, кинувшись избивать меня и собственную жену с такой ненавистью, словно в него вселился сам дьявол.

И я бы поверила в это, если бы не знала Черного!

— Она еще совсем ребенок!

Когда брат вцепился в мои волосы, рывком поднимая на ноги, а я застонала от боли, невестка снова кинулась на него с криком, пытаясь защитить меня и вырвать из его рук, но безуспешно. Единственным спасением было то, что он кидался то на меня, то на нее, давая временную передышку, но как только с криками и проклятьями он поворачивался к ней, я повисала на нем, пытаясь защитить ее.

Жаль, что силы нас двоих было недостаточно, чтобы вытолкать его из дома и не пускать до тех пор, пока он не успокоится…впрочем, что потом станет лучше, тоже не было никакой гарантии.

— Ребенок?! — взревел он, когда ей удалось вцепиться в его руки до крови, заставляя отпустить меня и мои волосы, отчего я снова рухнула на пол, но тут же подскочила, в попытках не дать задушить ее. — Ты разве не видишь какими взглядами ее провожают, стоит только из дома показаться?!

— Да тебе то что! — закричала она, отталкивая с силой брата, но ненадолго, потому что его глаза в буквальном смысле налились кровью, и он дернулся ко мне, схватив на тонкую и поношенную ткань сарафана, отчего тот захрипел и треснул, оставляя меня лишь в нижнем платье, которое едва ли могло скрыть наготу и мой обжигающий стыд, когда брат на секунду отшатнулся, словно обжегся об меня, но тут же хватая с еще большей силой и неуправляемой яростью, взревев:

— Тогда может ты мне скажешь, что это такое на ней?!!

Мои руки стали ледяными и перед глазами на миг потемнело оттого, что я поняла, о чем он кричал и почему впал в безумие, стоило ему только увидеть меня этой ночью.

На мне остались следы от ласк Черного.

Россыпью от его сильных пальцев, которые проступали синяками.

От жарких губ, что часто целовали, не отрываясь от кожи.

Иногда даже от зубов, когда в своей огненной страсти он не мог сдержаться, и прикусывал кожу со стоном.