Девять принцев Амбера - Желязны Роджер - Страница 5

Джулиан, Джулиан, Джулиан… И да, и нет. Какая-то игра… Я его обыграл, он утратил свое хваленое самообладание… Да, что-то такое вспоминалось. Нет, я так и не мог вспомнить, что это было.

– А Кейн? Как ты его дурачил! Он ведь до сих пор тебя ненавидит, знаешь ли.

Я понял, что в семье меня не особенно любили. И это почему-то меня радовало.

Имя Кейн тоже звучало привычно. Очень знакомое имя.

Эрик, Джулиан, Кейн, Корвин. Имена эти, сменяя друг друга, вертелись у меня в голове, и мне показалось, что им там тесно.

– Все это в прошлом, – произнес я непроизвольно, и это было действительно так.

– Корвин, – сказала она, – перестань вилять. Я же понимаю, что ты не просто прячешься здесь. И что ты по-прежнему достаточно силен, чтобы добиться своего даже при нынешнем положении вещей – если, конечно, изберешь правильную тактику. Мне трудно отгадать, что именно у тебя на уме, но, может быть, нам удастся договориться с Эриком.

Опять «нам»? Она, видимо, уже определила мое место в этой большой игре. И явно углядела возможность кое-что выиграть. Я слегка улыбнулся.

– Ты ведь поэтому приехал сюда? – продолжала Эвелин. – Ты что-то хочешь предложить Эрику? И тебе нужен посредник?

– Может быть, – ответил я. – Но я еще должен подумать. Я ведь совсем недавно поправился, и мне есть над чем подумать, согласись. Я просто хотел некоторое время побыть в безопасности, имея, однако, возможность быстро предпринять любые необходимые шаги, если решу, что в моих интересах договориться с Эриком.

– Берегись, – сказала она. – Ты же знаешь, что я передам ему каждое твое слово.

– Ну разумеется! – воскликнул я, хотя не знал ровным счетом ничего и старался отделываться общими фразами. – Если только – чисто случайно – твои сокровенные интересы не совпадают с моими.

Эвелин нахмурилась, на лбу ее между бровями пролегла морщинка.

– Нельзя сказать, что я тебя поняла.

– Я пока ничего конкретного и не предлагаю. Пока. Честно и открыто заявляю тебе, что пока ничего не знаю. Не уверен, что стану искать союза с Эриком. В конце концов…

Я специально не закончил фразы: не знал, как ее закончить, хотя чувствовал, что сказать что-то должен.

– У тебя есть выбор? – Внезапно Эвелин вскочила и схватилась за свисток. – Ну конечно! Блейз!

– Сядь, – сказал я. – И не городи чепухи. Стал бы я сюда являться с открытой душой и безоружный, чтобы ты имела возможность натравить на меня своих собачек! И вообще, при чем здесь Блейз?

Она села, пожалуй, немного успокоенная и даже смущенная.

– Может быть, я и не права, зато прекрасно знаю, что ты опасный игрок и предательство тебе не в новинку. Если ты явился сюда, чтобы покончить с одним из своих врагов, используя меня, то можешь не трудиться: я не гожусь для столь важной роли. Пора было бы уже это понять. Кроме того, ты, по-моему, всегда относился ко мне с симпатией.

– Правильно, всегда, – кивнул я. – И вообще, тебе не о чем беспокоиться. Блейз! Интересно, почему ты вспомнила это имя?

Ну, смотри же, какая жирная наживка! Хватай же, хватай! Мне еще столько нужно узнать!

– Почему? Значит, вы с ним все-таки виделись?

– Я бы предпочел пока оставить эту тему, – сказал я, рассчитывая зацепиться попрочнее. Ведь я наконец узнал, что Блейз – мужчина. – Даже если бы Блейз ко мне обратился, я ответил бы ему то же самое, что и Эрику: я подумаю.

– Все-таки Блейз! – повторила Эвелин.

И у меня в голове вертелось это имя. Блейз! Ты мне нравишься, Блейз. Не помню уж почему, но нравишься. Хотя я вроде бы не должен тебя любить, и на то есть веские основания. Но ты мне нравишься, это я твердо знаю.

Мы некоторое время молчали. Я чувствовал себя совершенно разбитым, но виду не показывал. В ее глазах мне надлежало выглядеть сильным. Потом я улыбнулся и сказал:

– Замечательная у тебя библиотека.

– Спасибо, – ответила она. Затем после некоторой паузы повторила опять: – Блейз… Как ты думаешь, а у него есть шансы?

Я пожал плечами:

– Кто знает? Я, во всяком случае, понятия не имею. Может быть, есть. А может быть, и нет.

Эвелин вдруг изумленно уставилась на меня, полуоткрыв рот.

– Не имеешь понятия? – переспросила она. – Ты хочешь сказать, что сам даже и пытаться не будешь, а?

Я рассмеялся – затем лишь, чтобы снять напряжение.

– Не говори глупостей. При чем здесь я?

Однако своим вопросом она будто задела в самой глубине моей души некую сокровенную струну, которая глухо прогудела: «А почему бы и нет?»

И я вдруг испугался.

Эвелин же, казалось, испытала облегчение, услышав мой отказ от претензий – неизвестно на что. Улыбнулась и, показывая на встроенный бар слева от меня, сказала:

– Давай выпьем виски.

– Давай, – ответил я. Поднялся и налил ей и себе.

– Знаешь, – продолжил я, вновь опускаясь в кресло, – а это приятно – вновь вот так посидеть с тобой, хотя бы недолго. Навевает приятные воспоминания.

Эвелин улыбнулась в ответ. Она была просто очаровательна.

– Да, ты прав. – Она пригубила виски. – Когда ты рядом, я чувствую себя почти как в Янтарном Королевстве, в родном Амбере.

Я чуть не выронил стакан.

Амбер!.. Словно молния сверкнула в моем мозгу.

А она вдруг заплакала, и мне пришлось утешать ее, обнимая за плечи.

– Не плачь, малышка. Ну, не плачь. Когда ты плачешь, мне тоже хочется завыть.

Амбер! В этом слове нечто прямо-таки магическое!

– Не плачь, – повторил я тихо. – Для нас еще настанут хорошие времена.

– Ты правда в это веришь?

– Да, – сказал я твердо, – верю!

– Ты все-таки сумасшедший, – сказала Эвелин. – Наверное, поэтому я тебя всегда любила больше других братьев. Я почти всегда верю любым твоим словам, хоть и знаю, что ты сумасшедший.

Она еще поплакала, потом перестала.

– Корвин, – сказала она, – если благодаря какому-нибудь капризу судьбы… даже с помощью Царства Теней… если когда-либо ты все же добьешься своего – ты не забудешь свою сестричку Флоримель?

– Не забуду, – ответил я, твердо зная, что это ее настоящее имя. – Тебя я не забуду.

– Спасибо, Корвин. Я передам Эрику только суть нашего разговора. А про Блейза вообще ничего не скажу. И о своих подозрениях тоже.

– Спасибо, Флора.

– Но тебе я все равно не верю ни на грош! – добавила она. – Тоже не забывай.

– Это мне и так ясно.

Потом она позвала горничную, и та проводила меня в отведенную мне комнату. Я как-то умудрился даже раздеться, рухнул в постель, заснул мертвым сном и проспал целых одиннадцать часов.

Утром, когда я проснулся, Флоры дома уже не было. Никакой записки она не оставила. Горничная подала мне завтрак на кухне, а сама отправилась по своим делам. Я не стал расспрашивать ее ни о чем, поскольку она либо действительно ничего не знала, либо не имела права сказать мне хоть что-то из того, что меня интересовало. К тому же она, несомненно, донесла бы о моих расспросах Флоре. Итак, поскольку дом был в полном моем распоряжении, я решил отправиться в библиотеку и там попробовать что-то разузнать. Кроме того, я вообще люблю библиотеки. Я прекрасно чувствую себя в окружении множества книг, в которых столько прекрасных и мудрых слов. Всегда как-то спокойнее, когда что-то отгораживает тебя от Царства Теней.

Внезапно откуда ни возьмись появился Доннер или Блицен, а может быть, еще какой-то их братец, и, припадая на лапы, пошел за мной по холлу, нюхая мои следы. Я попробовал расположить собачку к себе, но это было все равно что улыбаться полицейскому, когда тот задерживает тебя на шоссе за превышение скорости. По дороге я заглянул и в другие комнаты – просто комнаты, обычные и совершенно безобидные.

Итак, я вошел в библиотеку, где снова уперся взглядом в Африку на гигантском глобусе. Дверь за собой я закрыл, оставив собак в коридоре, и прошелся вдоль полок, разглядывая корешки и читая названия книг.

Большая часть из них была по истории, во всяком случае мне так показалось. Много было также книг по искусству – большие, дорогие альбомы. Некоторые я полистал. Обычно самые лучшие мысли приходят в голову, когда думаешь вроде бы о чем-то совсем другом.