Рука для босса (СИ) - "Воль" - Страница 30

«Бизнес — это люди», — говорила на вводном занятии перед сотрудниками; шел тренинг от администрации.

Наставал черед повышения квалификации, корпоративного обучения, того оплота, на котором работала вся их большая компания: «Без доверия. Без поддержки. Без вольных мыслей и следований правилам ничего не получится. Если клининговая служба будет плохо работать — будет повсюду грязь, распространяются бактерии; дети станут болеть; посетителем будет неприятного ходить по грязному полу. И им все равно, насколько хотят куртку в каком-нибудь бутике. Они уйдут в другое место и ничего не потеряют. И так во всем. Слушайте, мотайте на ус. Постарайтесь осознать, что каждый винтик очень важен для работы устройства, примите в свое сердце и выжгите это на своем мозге». Выступление директора было наполнено пафосом, уважением; цель скрепить людей и показать им значимость была выполнена. После начали работать инструктора со своими короткими докладами, мастер-классами, устраивая корпоративный игры на раскрытия потенциала людей, моделируя различные ситуации. Проходили обучения во многих отделах. Повышения качество обслуживания — вторая цель.

Глашатаи ходили по служебным частям, приглашали в свои комнаты, где сидели люди за круглым столом или прямиком на полу и пытались понять, нужно ли эта работа, не теряю ли на это время. Ведь время — деньги.

Глава 34 (18+)

Глава 34

— С-спасибо, — выдавил из себя неблагодарный мальчишка, познавший смерть на собственной шкуре.

— Никогда на выебывайся больше. Садиться за руль, за любое средство, пускай за мотоцикл, нужно подготовленным, с правами…

— Аркадий!

— Заткнись, — рявкнул на бывшую жену, вжавшуюся в стену. — Я до сих пор пребываю в шоке. Столько людей дохнут из-за нарушений правил безопасности, считая себя бессмертными, но это не так.

— Я. Все. Понял.

— Да нихрена ты не понял. Я может и говно, и мать, и отчим не очень, но ты пацан неглупый, где твои мозги? Что ты шляешься со всякой отмороженной компанией? Хоть один… один из твоих товарищей пришел? Нет! Гони таких друзей в шею. Дело молодое — покичиться, перья распушить…

— Голова болит.

— Мотай на ус, ребенок! — рыкнул злой отец, изрядно проливший слезы из-за дурного сынка, сам чуть не ревущий.

— Он только недавно очнулся. Не стоит, — кружилась рядом медсестра.

— Только вороны летят на блестящее, им все равно, полезная эта вещь или дерьмо, так что не будь вороной. Сиди здесь и думай, орел молодой, — и ушел в расстроенных, животрепещущих чувствах. Сын очнулся. Сын жив.

Все хорошо.

Он выговорился. Заговорил Пушкиным.

Умела Оксана подсовывать ему книжки, поэтические сборники. Сначала Тэффи, потом Маяковский, Пушкин. Оксана… Пчелка его трудолюбивая.

***

Шли дожди. Холодело.

Московское небо заполнялось армадами туч. Он вышел из больницы в середине октября и попросил пару дней отлежаться дома, обдумать последние две недели, походить к сыну да почитать книги. В такую дождливую погоду этого и хотелось. В больнице изнывал от ожидания, волнений, а тут, в родных стенах, было покойно и любо.

На выходные к нему зашла счастливая Оксана, прямиком после курсов и утомительных корпоративных вечеров, особой мотивации, чтобы на период отчетности никто не сходил с ума. Они уже начали сбор документов. Заранее. Вот и были на ее лице мешки от недосыпа, да и сама как по ветру шаталась.

Она вошла, Аркадий тут же ее притянул к себе, изголодавшийся по сочному телу, уже готовому к страсти.

— Я приготовил плов.

— Готовить умеешь? — не веря, переспросила.

— Я жил в общаге, а после один, так что да, — целовал шею, сдергивал одежду с любимой, поднимал над собой, приклеивая к стене. Правая рука мостилась на его плече, частенько женские пальчики ухватывались за его волосы. Он целовал, оставлял отметины, вжимал в себя и пространства. Входил в ее разгоряченное лоно так глубоко, так страстно и полно, что пару толчков, и вся захлюпала и истоналась. — Ты мастурбировала, пока меня не было? — спрашивал со всей серьезностью.

— Не было времени. Ой, мамочки-и! — мужчина ловко всунул указательный палец в анус Оксаны и потянул, поддевая ее, только и успевающей работать бедрами и садиться на член; Аркадий не собирался останавливаться на этом.

— Что насчет вагинальных шаров? Мы хотели многое попробовать в отпуске, — мурлыкал под ушко Оксаны. — Принесла? Или те сообщения были лишь красным флагом?

— Я-а думала прийти сразу в ни-их, но постесняла-а-ась, — сжимала ладони на плечах, хваталась за него, массировала мускулистое тело, подставляла свою грудь к его губам, сама целовала, стонала в макушку, кончая прямиком в прихожей. Аркадию даже пришлось устроить виниловое покрытие по всей квартире, чтобы после было удобней убирать следы любви и не смущать женщину уборкой. — У меня все в сумке.

Аркадий хищно облизнулся, сделал несколько движений и потянулся к женской вещи, оставленной на тумбе. Женщина все еще обхватывала его ногами. Больше всего мужчина обожал, когда любимая не могла слезть с члена, самовольно пытаясь достичь оргазма или соскочить, а он придавливал ее, удерживал, чтобы она все более изнемогла и уже откровенно конючила и просила секса. Так и сейчас. Влагалище сокращалось, выпихивало пенис: или всади в меня, или дай мне самой поиграться, ибо так не заканчивается банкет,

Оксана слезно просило забыть об игрушках и взять ее так, чтобы недели воздержания померкли или разбились вдребезги. Чтобы ей не хотелось думать ни о каком море.

— Что делаешь? — вильнула попкой Оксана, чувствуя как Аркадий раздвигал ягодицы.

— Вставляю.

— Что? — она не видела, что он творил сзади, а ему приходилось все делать на ощупь. Анальная пробка, небольшая, если так смотреть, прозрачная с серебряной помпой, с трудом входила в не особо разработанное анальное отверстие. Оксана напряглась, начала трясти задом. Она не очень любила анал, особенно когда кончали в зад, но изредка, после долгих разговоров и изучения состава смазок позволяла насладиться узкой прямой кишкой. "Если подумать, то сейчас развести на анал будет проще, ведь появился вибратор и даже резиновый помощник, и ей самой захочется попробовать два члена и оценить, какого, если тебя заполнили везде", размышлял как-то Аркадий, когда пришел заказ из качественного и дорого секс-шопа, в интернет-магазине котором они провели с Оксаной множество увлекательных, полных страсти и скрытых фантазий часов. И все это добро звало его из глубины сумки развратной женщины.

— Идеально, — и вогнал до основания пробку, а за ним вошел в вагину Оксаны, блаженно закрывающей глаза и отчаянно стонущей. Новые ощущения накрывали любовников с головой.

***

Как же прекрасна была ночь с Оксаной. Плов остывал, отдавая свой жар холостяцкой кухне, а в спальне горячая дева кончала от всего, что с ней творили, чего она хотела и не хотела. Но вагинальные шарики, пробки — это все, на что она согласилась на сегоднишний вечер, как бы ни просил Аркадий.

— Всего понемногу. Хочу постепенно. Да и сразу…

— Ладно, — хмуро буркнул Аркадий и лизнул губы сидящей Оксаны с раздвинутыми ножками.

— Теперь и давай мужчинам игрушку. Ты похож на пятилетнего, а-а, — и распласталась по кровати. Мужчина поволил женщину на кровать и приступил к осуществлению фантазий. Задорные фразы любимой становились пусковым механизмом; Аркадий становился чуть жестче, требовательней и торопливей. Сейчас он вытащил четыре голубых шарика, потянув за ниточку, довел ее до оргазма. Закрытые половые губы любимой так и манили к себе целовать, облизывать, раскрывать и входить пальцами, посасывать клитор — любить до невозможности, во всех позах и со всеми современными игрушками. Оксана позволяла делать все в пределах дозволенного, держала согнутые ноги за щиколотки, раскрывая свои прелести во всем велеколепии.

Еще несколько минут и они уже лежали в знаменитой позе «69», надрачивая, доводя себя до ничего не смыслящей кондиции.

Очень влажный язычок Оксаны начал ласку от основания мошонки; она медленно водила языком по стволу до головки, посасывала ее, задевала уздечку до рваного мужского стона, и возвращалась назад. Так несколько раз, пока они ни взяла член в рот и не принялась сосать, обсасывать, как леденец, член, быстро, медленно, примокивая от удовольствия, вырисовывая на головке восьмерки. Помогала и своими руками. После всяких манипуляций на члене: после ручек, пальчиков, рта и обжигающего горла… Она заглатывала все глубже, что не оставалось никаких сил сдержаться. Аркадий оторвался от Оксаны и стонал сквозь зубы в накатывающемся блаженстве.