Рука для босса (СИ) - "Воль" - Страница 19

— Не посмел бы, — усмехнулся в любимые губы, лобзал Оксану, раздевал, хватался за ее груди и прикасался к выпирающим соскам через ткань.

— Смотри у меня, — усмехнулась Оксана и полностью отдалась во власть мужчины.

Женщина не сопротивлялась бешеной страсти Аркадии, лишь притормаживала прыткого мужчина, пытаясь привыкнуть к нему, к тому, что трогают, любят, доходят до заветных мест, целуют. Проводят чужим языком по ее небу, вызывая волну нешуточной дрожи. Колени сами поджимались, тело само липло к Аркадию. Ей было хорошо держаться за него, чувствовать губы на ее груди, приникнувших к темным возбужденным соскам. Лямки платья благополучно были стянуты вниз, открывая полностью сочную грудь, за которую держался Аркадий. Еще немного и положит Оксану на стол.

— Может, в спальню? — простонала, когда руки Аркадия обхватили ягодицы и сжали. И она повела его, лобзающего до стонов, не смеющего оторваться. Она вела его, подталкивала по коридору в сторону спальни, застеленной белым чистым бельем. Ей пришлось вызывать клининговую компанию, но это было мелочью, чтобы все прошло идеально.

Ее бережно уложили на постель. Мужчина потянулся к галстуку и, сняв его, кинул на тумбочки. Томный взгляд с налетом хитрецы, облизанные полные губки Оксаны, слегка приподнятая левой рукой. Она звала к себе, водила гладкой ножкой по постели, совращая Аркадия еще больше. Ему было уже больно в пахе.

Вновь они слились в одном поцелуе, но как назло их прервал доставщик.

— Ммм? — с трудом отлип Аркадия от любовницы. — Я сам. Лежи.

— Я оплатила, так что просто забери и…

— Молчи, — выбежал из спальни, пропал буквально на десяток секунд и вновь оказался над Оксаной, будто бы никуда не пропадал, распаляя еще больше страсти.

Глава 21

Ее руки, словно произведение искусства самых искусных ценителей красоты, способных камень превратить в живое существо, были так пластичны, и воздушны, но к правой… к правой он относился еще внимательней и осторожней; хрупка и нежна ручка ее. Целовал дамские пальчики, чуть ли ни обсасывал, заводил правую руку за голову и припадал к женским ключицам. Бешеная страсть, испытанная минуту назад, сменилась воздушным и трепетным.

— Можно?

Но вместо ответа женщина приподнялась и оттянула лямку трусиков, подмигивая мужчину, всем видом показывая, что она уже затомилась в ласке. В просвечивающих трусиках, намокших от возбуждения, просвечивалась выбритая промежность. Мужчина с легкостью стянул лишнюю кружевную тряпку. Вот, к чему она должна была подготовиться; ни одного волоска, чтобы скользить, быть неуловимой в мужских руках, виться как тончайший шелк. Она покусывала губы, запрокидывала голову назад и дергалась, от того, как электрическими легкими зарядами мужские пальцы замирали над ней, готовилось прикоснуться и…

Женщина не была стыдлива, будучи уверенной даже в постели. Не прикрывалась; краснела, но это не было то смущение, что испытывает девица в первый раз, это было смущение женщины, впервые показавшей себя во всей красе. Набухшая грудь, затвердевшие соски — все это жаждало губ Аркадия, его языка, вытворяющего дикий на кончиках сосков танец, от которого Оксана зажимала губы и водила тазом по постели, еле сдерживаясь, чтобы самой не накинуться на мужчину. Небольшая, но аккуратная грудь еле умещалась в немаленьких ладонях Аркадия, затем шел любимый животик, на котором вскоре не осталось ни одного нецелованного места, а там и самое сокровенное место, дающее и наслаждение, и жизнь.

Она улыбалась, хохотала всласть, видя, как он пожирал ее глазами и не знал, с чего начать. Левая рука потянулась к рубашке, чтобы окончательно стянуть ее с торса любовника. Мужчина был раздет. Стопы женщиной разминали уже вставший на нее пенис, усмехалась в полумраке и шептала всякие разные фразы, доводящие уши до первого оргазма.

Обнаженные переплетались, вдыхали аромат друг друга, улыбались в поцелуях, стонали и мяли белую постель. Приятная прохлада, даваемая кондиционером, горячела с каждой минутой.

Когда пальцы проникли в складки и оказались там, где скоро окажется его орган, женщина застонала, заходила под ним и стала насаживаться. Она была беззащитна с одной рукой. С ней же упиралась в волосатую в меру грудь, ей же хваталась за постель, прикусывала в страсти или водила по эрегированному члену.

— Просто возьми. Я уже достаточно возбуждена. А-а! — откинулась назад, пока Аркадий заводил левую руку женщины к правой, лишая всякой воли ее обладательницы. Оксана была слишком прекрасна и желанна, чтобы позволять ей в этот раз играть с ним, дразнить. Он ждал ее много месяцев и хотел слегка подразнить; он вспоминал, как пару минут назад Оксана чуть не довела его до оргазма всего лишь пятами, подрыкивал и глубже входил в женщину пальцами.

У них давно не было партнеров, вот и липли, припадали друг другу как к источнику, успев испытать невыносимую жажду. Похрипывали, наслаждались единением и тем, что кровать не ходила ходуном и не билась в стены, мешая соседям.

Аркадий вошел в лоно и наконец-то смог успокоиться. Получил то, чего желал. Стон вырвался из его уст, к которым тянулась Оксана, но падающая из-за невозможности подняться. Ее приходилось поднимать, держать за талию и ягодицы. Сидя, стоя, лежа, сзади. Они были кроликами, вертящими мир в разные стороны.

— Гм… а… А! — громкий окрик. Оксана закатывала в экстазе глаза. Тело перестало слушаться. Она дрожала, сокращались стенки влагалища, а по половым губам текла белесая смазка, вытекала и бесцветная. Женщину трясло несколько мгновений, разносило по постели; она соскочила с члена, от которого ее било молниями изнутри.

— Ты уже кончила.

— Впервые так… сильно, — она даже не могла ничего толком сказать. Хватала воздух ртом, виляла попкой и заводила еще сильней.

— Правда? — спросил мужчина, подвинул Оксану к себе и с большим воодушевлением вошел в еще сокращающее влагалище снова, стал двигать бедрами, прорываясь все глубже, не давая женщины никакой пощады. Та старалась от него не отставать; активно работала тазом, двигалась на встречу члену, заполнившему ее всю абсолютно, срывалась на бесстыжий стон, в тумане обхватывала ножками мужчину и никла ему, растекаясь. Все его плечо и частично шея оказались в следах от женских засосов и следов от зубов. Жгло, но не болело. В эмоциях они не осознавали многое, а потому легкое насилие Аркадий прощал. Елена ему царапала спину или же резво поддергивала бедрами, когда у них еще была страсть, но Оксана делала это слишком чувственно.

В какой-то момент мужчина осознал, что средний темп и нежный секс доводили Оксану до сквирта чаще, до таких оргазмов, которые он видел лишь в лучших взрослых фильмах. В эти моменты ее просто разносило; она пыталась убежать от партнера: переворачивалась на живот и как червь поджимала конечности, оттопыривая попку. Приходилось хватать ее и насильно вводить член, испытывая еще больший кайф в узком сокращающемся лоне. Округлые белые бедра, широкий таз, правильное строение тела — ничего лишнего.

Баба Света была права. Ей стать матерью будет легко, а мужчин заводить, если слегка откормиться, станет по щелку пальцев.

Когда дела в центре стали идти хорошо и стабильно, тогда и увидел, как возвращается аппетит у начальницы. Она с удовольствием трескала роллы, лапшу и вареники. Она привыкла в основном к азиатской пище, потому и заказывала ее чаще, а также обожала мясо, но, к несчастью, готовить разучилась из-за руки и очень большой загруженности. Они редко проводили время за обедом, если только на деловых встречах. Да и женщина стеснялась есть при ком-то, ибо неуверенно орудовала вилкой. От стейков в ресторанах отказывалась, так как не могла даже самостоятельно порезать. Было много проблем с питанием, но все изменялось. Женщина привыкала к тому, что придется жить без руки, училась писать левой, обслуживать себя, даже готовить некоторые простые блюда, даже согласилась на уроки фортепианной игры. Потому Оксана и хорошела. Находила себе занятия, не отчаивалась, а когда приходила в уныние — порыдала, пожаловалась и снова в бой.