Алекс и Алекс (СИ) - Афанасьев Семен - Страница 18

— Вот ваша официальная точка зрения, «Боритесь за знания, и тому, у кого они лучше, будет счастье», и у меня сразу вызвала массу вопросов, — хмыкает Алекс. — Но есть общие принципы, одинаковые для всех. Кто в вашем обществе получает в распоряжение ресурсов больше всех? Ну, и не только в вашем, заметим, — добавляет он после небольшой паузы, затем сразу оговаривается. — Тех, кто при власти, не считаем.

— Если речь об обычных людях, то те, у кого редкая специальность или сверхвысокая квалификация.

— У врача в медпункте суда с квалификацией всё в порядке, — напоминает Алекс. — Сильно это ему помогло устроиться в жизни? Или скажем иначе: он сам себя успешным считает?

— Получается, набор редких знаний и умений либо качеств ценится выше, — утверждаюсь в первоначальной гипотезе. — Причём редкий не столько с точки зрения, что он редко встречается. На скрипке вон вообще никто не пиликает, а что-то скрипачи миллионерами не стали. В основной своей массе… Редкий — в смысле комплекс умений, из очень уникального сочетания компонентов, плод большого труда над каждым из компонентов.

— Именно. А твой сегодняшний набор тут у вас не просто редкий, а вообще уникальный, — припечатывает Алекс. — Например, энергии в тех спектрах, что здесь существуют, ты теперь вообще видишь все. Направленное внимание чувствуешь на твёрдую четвёрку по моей личной десятибалльной шкале, но для вас ты в этом, считай, ас и академик. Да и у нас для такого срока обучения более чем неплохо… Мышечный тонус сегодня у тебя даже сравнить нельзя с тем, что было. В лучшую сторону. Сердце, лёгкие — как у астронавта, с тем, что было, тоже не сравнить… Культуру движений подтянули; на фоне всех ваших, тебя вон даже не всякие дроиды берут. И это в тюрьме-то! Эвристические способности тебе вкачали, как академику, но этого ты пока просто не можешь оценить в одиночке. А по образованию, кстати, ты за свою старшую школу вполне можешь хоть завтра попытаться сдать экзамен. — Ехидно завершает Алекс.

Мне кажется, моё сердце как будто пропускает удар:

— Серьёзно?

— Вполне. Я сверялся с разными версиями образовательных программ. Скажем, по местным гуманитарным предметам мы с тобой оба ноли. Но тут ты всегда можешь выбрать любую другую культуру для диалога, и это автоматически нивелирует все преимущества чужаков: история, культура, литература и так далее у вас от региона к региону отличаются полярно. Для поступления в ваш университет, владение другой культурой барьером не является, если только не соберёшься на гуманитарный факультет именно этого профиля.

— Боже упаси! — открещиваюсь от самой идеи.

— Ну а точные науки, или естественные, типа химии-физики-биологии-математики, ты сейчас знаешь на вполне пристойном уровне даже для выпускника этой вашей старшей школы.

— Как это возможно за два месяца? — осторожно спрашиваю, помолчав.

Я, конечно, никогда так раньше не занимался, как тут. Но всё равно неожиданно.

— В школе много времени тратится зря. При вашем групповом обучении, преподаватель ориентируется на средний уровень по классу. А я тебе менял темы и упражнения сразу, как только видел, что ты усвоил предыдущее.

— Хм. Экзамен за старшую школу не бесплатный, но и стоит не запредельно, — мои мысли непроизвольно сворачивают в сторону открывшихся перспектив.

— А сейчас у тебя снова работает закладка, — ехидно замечает Алекс. — Всё мечтаешь стать нужным кому-то и получить своё место от кого-то, кто, по твоим шаблонам, имеет возможность тебе что-то давать или предоставлять?

— А какие варианты? — вздыхаю, выкидывая из головы предыдущую мысль.

— Есть варианты, — уклоняется от прямого ответа сосед. — Мы не договорили. Если знания в качестве гарантии успеха отпали, даже отличные, что осталось?

— Ну, спортсмены там всякие богачи ещё, — старательно анализирую всё, известное мне. — Шоу-звёзды. Актёры крутые, да мало ли. Только там те же правила: всё давно распределено между своими, и там свои кланы.

— Видимо, тебе просто не хватает опыта, — признаётся Алекс. — Прими как аксиому на этом этапе. В жизненной конкуренции, не обязательно побеждает самый мудрый. Или самый сильный — вон, сколько спортсменов-инвалидов в высших лигах после того, как они со спортом завяжут и со стимуляторов слезут.

Он держит свою обычную паузу, но мне лень думать из-за сегодняшнего забега:

— Ум не считается, сила тоже, — итожу услышанное. — А что тогда остаётся? Богу молиться?!

— Об этом варианте я не подумал, — Алекс снова ржёт. — Но ты упускаешь рефлекс цели. Э-э-э, м-м-м, сила воли по-простому, если на твой язык адаптировать. В отличие от знаний, силы и их производных, ресурс силы воли бесконечен. Просто не все умеют им правильно пользоваться.

— Так ты мне эти два месяца, что ли, этот рефлекс цели вкачивал? — некоторые фрагменты у меня в голове складываются в мозаику.

— Кроме прочего, тёзка. Кроме прочего, — смеётся Алекс. — Ничего не чувствуешь, кстати?

— У нас гости, — говорю через мгновение, просканировав пространство вокруг на доступную мне величину сигнала.

В день первого забега, после попадания в карцер, в закрывающемся снаружи вырезе на двери появилось лицо сорокалетнего мужика:

— Привет от братвы, — весело выдал он. — Держи!

Передачей от него был запаянный пластиковый пакет.

В течение короткого двухминутного разговора выяснилось, что лучшего питания лично мне ждать не приходится — оно еле-еле на уровне физиологической нормы (и то, только формально; на самом деле — даже хуже). А Алекс к тому времени о местном рационе уже высказался, причём нелицеприятно. Сказав, что лично ему придётся здорово напрягаться на клеточном уровне и на уровне обмена веществ, чтоб мне не протянуть ноги.

Местные завсегдатаи и старожилы, оценив мой забег в первый же день (кто бы мог подумать…), из корпоративной солидарности решили меня поддержать. Каким-то образом добыв у местной охраны их же собственный суточный пищевой рацион, они переправили его мне.

Алекс, слушая нашего посетителя вместе со мной, только многозначительно хихикал и уклонялся от прямого ответа на мой вопрос, ожидал ли он подобного.

Съев всё быстро и сразу (чтоб отдать упаковку), я выяснил, что охране пришлось заплатить за один проход человека сюда. Сам проход по времени тоже строго лимитирован — что-то связано с пересменкой, в ненужные детали вникать не стал.

Ел, кстати, одновременно выражая благодарность с набитым ртом.

Откровенно говоря, голод был проблемой. Алекс говорил, что глушить его придётся исключительно на волевых и что как-то выкручиваться надо, если мы ещё что-то планируем.

Подгон был более чем вовремя.

Перебрасываясь с курьером короткими фразами, я сжевал всё принесённое, включая даже сухой суп, который по-хорошему надо разводить водой или кипятком. Гонец тогда только хмыкнул:

— Ты ж молодой! И так переваришь. Ну, бывай! — принимая от меня в окошко на двери обрывки пластика, он добавил. — Завтра, когда выйдешь, подгребай в…

— Я не выйду, — перебил его я, чтоб не тратить времени. — Вернее, выйду, но тут же снова побегу.

— Опа. — Он резко затормозил, словно наткнувшись на стену. О чём-то подумал пару секунд, затем выдал. — Ладно. Забавно… Усёк. Кому надо, скажу.

С того момента, еду я получал раз в сутки, по ночам, аналогичным образом.

— Ладно. Пока они все двери откроют, успеем. К делу, — командует Алекс. — Анализ сегодняшнего упражнения.

— Забег номер пятьдесят восемь. — Послушно перехожу к делу. — Причина ошибки: банально не хватило опыта на данной местности. До этого участка я добирался всего трижды. Пропущены два пулевых попадания. Причина ошибки: я мыслил инерционно. Все предыдущие разы дроиды стреляли строго по конечностям, в мякоть, как будто видели мои кости.

— А может, и видели, — подаёт реплику сосед, — что мы знаем о разрешающей способности местной техники?.. Главное — что эти дырки тебе потом быстро штопали. Полиморфный гель, как ранозаживляющее, тут вполне пристойный. И я тоже расслабился… Но ты продолжай.