ИМАГО (Phasis imago) - Васильев Владимир Николаевич - Страница 17

ма Цоррен вышел в прихожую – смежную с выходом полость – и крикнул кого-то из люда, потому что перед советом из прихожей всех выгнали, чтоб не подслушивали.

ло Дарс с наемниками вернулись минут через двадцать – в штабной полости как раз закончили накрывать циновку.

– Милости прошу, – приветливо повел рукой в сторону угощения логвит, хотя еще минуту назад выглядел хмурым и недовольным.

Один из наемников, тощий, жилистый и седой как лунь, повертел головой, осматривая полость, и густым басом проворчал:

– Стола у вас нет, что ли?

– Стола? – удивился логвит. – А зачем?

Остальные старейшины, включая и только-только вошедшего ло Дарса, уже сидели около циновки, привычно скрестив ноги.

Второй наемник, выше и крепче седого, молча последовал примеру хозяев – уселся напротив логвита.

Седой покачал головой и презрительно поджал губы: ему не оставили выбора.

– Улек, Гин – вы тоже присаживайтесь, чего стоите? – проворчал Тимм.

Двое охотников, выполнявших роль почетного эскорта, с готовностью втиснулись в свободные щели. Теперь места около циновки совсем не осталось.

Веселящее по чашам-долбленкам разливал ло Дарс, потому что девчонки-очажницы уже ушли и никто не стал их задерживать, чтоб прислуживали. Сегодня в штабной полости лишние уши были нежелательны.

Некоторое время хозяева и гости отдавали должное угощению; логвит по каким-то своим соображениям тянул с началом настоящего разговора – возможно, не хотел показаться невежливым, а возможно просто не знал с чего начать, а советоваться со старейшинами в присутствии наемников стеснялся или не считал допустимым.

Вскоре высокий и крепкий охотник допил веселящее, небрежно поставил чашу на циновку, утерся рукавом и негромко сказал в пространство:

– Рассказывайте.

Он ни к кому конкретно не обращался и делал это напоказ.

Логвит выразительно поглядел на ма Цоррена.

Тот кашлянул для солидности и заговорил, по очереди поглядывая на каждого из наемников и на логвита; на последнего, видимо, для порядку, чтобы понимать – правильно ли говорит.

– У нас на Листе есть… э-э-э… некое сырье, которым клан издавна торгует. В Поднебесье нас знают как честных и надежных торговцев.

– Синяя глина? – с ленцой осведомился седой наемник.

ма Цоррен, быстро стрельнув глазами на логвита и ощутив одобрение, коротко кивнул.

– Некоторое время назад, – продолжил старейшина, – к нам прибыли гонцы с запросом. Они хотели купить двести килограммов синей глины и обещали расплатиться кованым железом – крючками, наконечниками для стрел, ножами, иглами. Сделка для нас была выгодная – железная утварь всем нужна, поэтому совет согласился сразу. Заказчиков мы видели впервые в жизни, и они, как мы поняли, не представляли ни один из кланов Поднебесья. Возможно, они из Темных общин, возможно из Замкнутых, но могли быть и вольными, вольные тоже иногда живут поселениями. Могли, конечно, быть и одиночками, но это вряд ли.

– Почему вы так решили? – поинтересовался высокий наемник.

– А зачем одиночкам синяя глина? – пожал плечами ма Цоррен. – Одиночки, даже если они собьются в небольшую группу, вряд ли поднимут мастерскую, это под силу лишь клану или крупной общине. Да и мастера нужны, а когда мастеров отпускали из кланов? Никогда.

– Может, они хотели глину потом продать, – проворчал седой.

На это ма Цоррен не нашел возражений и обеспокоенно зыркнул на логвита. Тот хмуро глядел в циновку.

– Да не так это и важно, зачем им понадобилась глина, – выкрутился ма Цоррен и вернулся к изложению проблемы. – Все двести килограммов мы им отгрузили сразу же, поскольку прилетели эти гонцы не на крыльях, а в корзине с наусами. Но железа они привезли только половину от заявленного. Остальное обещали доставить потом.

– И вы им поверили на слово? – насмешливо спросил седой.

– Поверили, – не моргнув глазом подтвердил ма Цоррен. – Доверие к партнерам по торговле очень важно. Тем более, что один из гонцов остался у нас в качестве заложника.

– Даже так? – хмыкнул высокий.

– Так, – подтвердил ма Цоррен. – Сроки поставки истекли четыре недели назад. Долг нам пока никто не вернул…

– А что заложник?

– А заложник умер, – вздохнул старейшина. – День в день к истечению срока.

– Умер? – опешил седой. – Как умер? Сам?

Высокий наемник ничего не сказал, но по его виду было понятно – он удивлен и заинтригован.

– Сам, – подтвердил ма Цоррен. – С утра не вышел из полости, а когда после совета к нему зашли, оказалось, он и не дышит. Так и лежит в постели.

– Раны? – коротко уточнил высокий. – Может, кто из ваших с них повздорил?

– Ничего такого. За людей клана совет ручается – они заложника не убивали. Да и лекарь сказал, что следов насильственной смерти никаких нет. И на отравление непохоже. Как будто он просто перестал дышать, а потом у него остановилось сердце.

– Что вы сделали с трупом?

– Похоронили. Что еще делать с трупом? Ждали сколько можно, вдруг кто появится… Но никто так и не появился. Пришлось перепеленать – и в полость.

– Понятно, – кивнул высокий. – Дальше? Что от нас-то требуется?

– Найти остальных гонцов-торговцев или кто там они есть. Главное, конечно, пусть доставят остаток железа. Или глину вернут, самое малое – половину. Ну а кроме того, нам хотелось бы понять – что это все значит и как нам поступать с подобными предложениями в дальнейшем.

– Как вам поступать – ваша забота, а не наша, – равнодушно сказал высокий. – У умершего были какие-нибудь вещи? Оружие, например?

– Да, меч и два ножа. Самые обычные. Если надо, можем их показать, но думаю, вас больше заинтересует вот это.

ма Цоррен протянул руку в сторону высокого наемника, разжал кулак и что-то уронил на циновку рядом с пустой долбленкой.

Наемник, не шелохнувшись, поглядел сначала вниз, на циновку перед собой, потом на ма Цоррена. Второй, седой, чуть наклонился к товарищу и, вытягивая шею, тоже принялся вглядываться.

Некоторое время все молчали; потом высокий взял с циновки деревянную ложку и ее рукояткой аккуратно поддел демонстрируемый предмет. Сразу стало понятно, что это тонкий сыромятный ремешок и прикрепленный к нему небольшой медальон в виде пятиконечной звезды. Звезда была несимметричной – лучи разной длины и углы между лучами тоже разные.

Осмотрев медальон с обеих сторон, высокий вопросительно уставился на ма Цоррена, поскольку не сомневался: последует какое-то дополнителное объяснение. Почему-то же старейшины решили, что эта вещь заинтересует наемников?

– Остальные гонцы носили такие же. Не в точности, но похожие – звездочки на ремешках. Поверх одежд.

Если высокий и сделал какие-то выводы из этой информации, он это никак не показал. Поглазел немного на медальон и вернул его на циновку. Вместе с ложкой.

– Над каким местом Низа гонцы высадились на ваш Лист? – внезапно спросил седой.

Вопрос, как показалось старейшинам, резко уводил разговор в сторону, но высокий наемник, явный лидер в паре, напарника не одернул.

Напротив, он с интересом посмотрел на ма Цоррена – ждал, что же тот ответит.

– Это произошло как раз над заливом Двух Зубров. Ближе к северному берегу.

– То есть, недалеко, – хмыкнул седой. – Это хорошо. А как давно они к вам пожаловали?

– Дней сорок назад, – ответил ма Цоррен. – Чуть больше. Сорок пять, наверное.

– Сорок семь, кхе-кхе… – уточнил ло Буши.

Залив Двух Зубров располагался в северном полушарии, причем ближе к полюсу, чем к экватору. А над всем севером сейчас хозяйничала зима – стало быть, дни короткие, ночи чуть не вчетверо длиннее. Листы сильно охлаждались за ночь и спускались иногда даже ниже километра.

Во время южной зимы приполярные области северного полушария надолго оставались вообще без солнца, поэтому вся живность и все Листы Поднебесья заблаговременно откочевывали ближе к экватору. В широтах залива Двух Зубров долгая ночь, к счастью, не наступала, но в общем и целом зимой тут становилось пусто – Листов совсем мало, планктона почти нет, а значит и остальная паряще-летающая фауна старается убраться туда, где дни теплее и продолжительнее. Даже внизу зимней порой становилось спокойнее – затихали извержения, унимались гейзеры и вулканы.