Хранитель: в плену твоих фантазий (СИ) - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 4

  - Она уважает его как соперника, - не слишком уверенно отозвался Билл. - К тому же, если они сразу на него нападут, то это будет выглядеть, как убийство. А ей хочется, чтобы создалась видимость честной борьбы. Как-то так...

  - Хорошо, - улыбнулся мужчина. - Спишем это на то, что мы видели лишь одну сцену из их жизни и не знаем всех подробностей. У кого-то есть вопросы? - он посмотрел на аудиторию.

  - А что с Хранителем? - раздался женский голос с задних рядов. - Он выжил?

  - Он очень тяжело ранен. Я пока его не спасал, - смущенно ответил он.

  - Что ж, ждем спасения Хранителя. Спасибо, Билл, можете садиться. Кто еще нас порадует интересной историей в этот чудесный предпраздничный вечер? Мадлен, прошу. О чем вы нам расскажете?

  Билл сел на место и уставился в окно. Желтый фонарь красиво подсвечивал тяжелые рыхлые снежинки, мягкими хлопьями опускающиеся на отлив с той стороны стекла. Черные ветви каштана гордо торчали вверх, придавая пейзажу некоторую графичность. Он ни о чем не думал. Успокоительное, упаковку которого он выпил утром, позволяло держаться относительно уверенно. Вот только он пока так и не смог заставить себя включить телефон. Одно он знал точно - Бена сегодня в уни нет, у него день практики, а значит, можно не опасаться, что они встретятся. Последний учебный день перед рождественскими каникулами и первый день его жизни без Бена. Черт! Опять все мысли о Бене! Пусть катится ко всем чертям! Билл недовольно сдвинул брови. Надо как-то отвлечься.

  Кстати, интересно: до сих пор Хранитель никогда не превращался в человека, он всегда был драконом. Вообще, в его мире Хранители Сильных могли быть совершенно любого облика - хоть лисой, хоть медведем, хоть белочкой. Он подсмотрел эту идею у шаманов. Ему нравилась тема с тотемными животными, которые сопровождают человека по жизни и охраняют его от невзгод. Он долго размышлял, кто бы мог составить Творцу пару. Кроме иссиня-черного дракона с зеленовато-золотистым отливом чешуи на ум так ничего и не пришло. Он очень хорошо его видел - достаточно большой, гибкий, как змея, сильный и опасный, как белый медведь, ускользающий, как ртуть. Глаза цвета каштанового меда. Мощная пасть с клыками и длинным раздвоенным языком. На голове два красиво изогнутых рога и изящные остроконечные уши. От лба к хвосту через все тело идет гребень. Крылья огромные, крепкие, ярко-синие. На хвосте шипы, позволяющие разить противника. Билл был без ума от своего Хранителя. Он знал, что это небесный дракон, который призван охранять небеса и защищать богов. Благодаря силе, которую передал ему умирающий Великий Маг, Хранитель может использовать магию. Конечно, не так часто и хорошо, как сам Маг, но в критической ситуации его познаний хватало на то, чтобы благополучно выбраться из передряги. Вот только вчера впервые за все время их многолетнего творческого знакомства дракон стал человеком. И Билл попытался представить, как именно должен выглядеть этот мужчина, потому что вчера он видел его исключительно со спины, словно сам находился на поле боя рядом с ним, но за ним. Он попытался нарисовать его лицо на обратной стороне листа, но получилась какая-то ерунда - смесь его лица и лица Бена. Вот правду ж говорят, что чтобы ни рисовал художник, он всегда в первую очередь рисует сам себя. И тех, о ком думает. Билл больше не думал о Бене. Старался не думать.

  - Билл! - Бен впечатал его в стену и при всех впился в губы жадным поцелуем.

  Билл так опешил, что даже не оказал никакого сопротивления. Мимо на выход из аудитории спешили студенты. Профессор собирал свои тетради и книги в портфель. Стало чертовски обидно, неприятно и стыдно. Он почувствовал, как уши и щеки вспыхнули красным. Билл недовольно замычал и наконец-то вырвался из крепких объятий.

  - Билли! Я так скучал! Я не знал, что думать! Я три дня провел под твоими окнами, в надежде, что ты вот-вот вернешься домой! Где ты был, Билли?

  Он опустил голову и плотно сжал губы. Чувство гадливости накрывало с головой. Хотелось умыться и почистить зубы.

  - Что с тобой, Билли? - ласково спросил Бенжамин, трогательно заглядывая в глаза.

  Мимо прошел профессор.

  - Хорошего Рождества, герр Кляйн! - кивнул Бен мужчине.

  - Взаимно, Бен! И вам хорошего Рождества.

  - Хорошего Рождества, - вяло буркнул Билл в спину удаляющемуся преподавателю. Потом резко развернулся и все-таки вышел из аудитории.

  - Билл, да что с тобой? - понесся следом Бен, хватая его за руки.

  Билл остановился. Осмотрелся - вокруг так много людей. Закатывать прилюдно любовные сцены - пошлейшая из идей.

  - Бенжамин, - сказал он тихо. - Я все знаю. Сделай одолжение, давай разойдемся как цивилизованные люди без истерик.

  - Что ты знаешь? - Бен сделал шаг ему навстречу, попытавшись обнять, но Билл резко увернулся от распахнутых объятий. На них стали оборачиваться, заинтересованно смотреть. - Это все ложь и наговоры. Что бы тебе ни сказали, это ложь! Меня оклеветали!

  Билл покачал головой и вымученно улыбнулся.

  - Извини, что испортил тебе новогодний отдых с друзьями в Австрии. Кстати, а как ты хотел от меня избавиться? - он задорно улыбнулся. - Уничтожить мои билеты? Сдать полиции? Скинуть с горы? Или унизить перед всеми и вынудить уйти? А, Бен? Что вы приготовили для меня? Надеюсь, Люка уже расплатился с тобой? Аллилуйя! Бенжамин Вернер наконец-то способен купить хоть какой-то подарок своему любовнику на Рождество!

  Лицо Бена изменилось. Взгляд стал жестким.

  Билл отзеркалил его.

  - Хорошего Рождества, Бен, - голос звучал тихо и опасно. Верхняя губа дернулась вверх, как у дикого зверя. Но Билл справился с эмоциями. - И не попадайся больше мне на пути. - Одарил бывшего любовника презрительным взглядом, небрежно бросив: - Прощай! - развернулся и рванул вон из здания. Потому что еще чуть-чуть, и он разревется, как обиженная девочка, от цинизма и несправедливости этого чертового мира.

  2.

  Так ненавидеть на самом на деле нельзя.

  Ты зыришь с укором, а я

  Обесцвечу глаза, я обезличу тебя.

  Я тебя ненавижу.

  Я тебя ненавижу.

  Я тебя ненавижу.

  Ненавижу, ненавижу.

  Ненавижу (с) Земфира

  Несколько часов он шарахался по городу, как безумный. Пружину все-таки отпустило. Его трясло и крутило. Крутило так сильно, что сводило живот, кишки словно кто-то наматывал на руку. Его разрывало изнутри. Когда терпеть стало невмочь, он остановился посреди какой-то площади, задрал лицо к свинцовому небу и заорал, выпуская боль наружу, подставляя лицо хлопьям снега. Люди вокруг стали оборачиваться, отходить подальше, делать робкие попытки подойти и в то же время не смея приблизиться. Когда воздух в легких кончился, Билл замолчал. Стало немного легче. Только люди смотрели на него несколько... странно. Он виновато улыбнулся и ретировался восвояси.

  Он не ругал себя, не посыпал голову пеплом, не обвинял Бенжамина ни в чем. Единственное, что Билла сейчас волновало, - как этот человек проник к нему в душу. С глубочайшего детства ему вдолбили в сознание, что никому нельзя доверять. Ни при каких условиях. Ни-за-что. Ни-ко-му. Ни-ког-да. Ему даже показали на практике пару раз, что бывает с доверчивыми дурачками. Оооо, Билл очень хорошо усвоил те уроки. И не доверял никому и никогда. Если ты доверяешь, ты слабый. Нет доверия - нет боли. Нет слабых мест. Нет никаких зацепок. Ты неуязвим. Как только появляется доверие, всегда найдется кто-то, кто со всей широты душевной нагадит тебе в душу. На каком этапе Билл начал ему доверять? И главное, какого черта он начал доверять первому встречному? Он хотел тепла. Хотел ласки. Бен говорил об их будущем. Совместном будущем. В красках рассказывал, как они поедут туда, сюда, к тем, к этим, как классно проведут время, как будет круто, весело и интересно. Он пролез на его территорию, занял место с краю кровати - как бы защищая его, заставляя поверить, что Билл в безопасности, объявил табуретку на кухне своей - обозначил свое место в его доме, сделал "эмоциональный якорь". Они мечтали о лете... Вот он - ключ к разгадке! Бенжамин построил розовый замок, поставил в центре ту самую табуретку и сказал - мечтай! И Билл мечтал. Он намечтал себе столько, что хватило бы на три счастливых жизни. Но если разобраться, по сути, Бен не сделал ни-че-го из того, что обещал. Вообще ничего. Не сдержал ни единого, даже самого легкого и пустячного обещания. Взять ту же поездку в Тироль. Сначала Бен поразглагольствовал на тему, как было бы здорово куда-нибудь съездить на каникулах только вдвоем. Билл горячо поддержал его идею. Он никогда и никуда не выезжал с кем-то в паре, тем более с любимым человеком, когда кажется, что мир вокруг искрит от счастья, а воздух опьяняет радостью. Потом они еще поговорили о том, как было бы прекрасно отдохнуть, позаниматься вдоволь сексом, подурачиться. Он словно читал мысли Билла, озвучивал все его тайные фантазии и скромные мечты. Бен рисовал ему картинки их совместного счастливого валяния в снегу, вечеров у камина, поедания колбасок... Билл так хорошо все это представлял, что отдал деньги за свои фантазии без какого-либо сожаления. Его не волновало даже то, что на эти внезапно случившиеся пять дней он копил целых четыре года, отказывая себе во многом. Главное, чтобы подарок понравился Бену. Безмозглый идиот. Облапошили, как глупого гусенка. Интересно, кто тот счастливчик, ради которого Бен так напрягался? Бесит!