Похоже, игра подходит к концу (СИ) - Новиков Николай Васильевич - Страница 57

– Ну-у смотри…, – сказала она крайне подозрительным, но от этого не менее милым голосом, – Тогда до завтра…

Если бы она стояла сейчас рядом, она бы наверняка косилась.

– Ага, до завтра. Целую во все мягкие места. Не опаздывай.

– Ага, постара… стоп, куда ты целу…

Я сбрасываю звонок, с трудом принимаю душ и, с лёгкой улыбкой на лице, ложусь спать.

Чувствую, день завтра выдастся тяжёлый.

— И в какой уже раз я убеждаюсь, что Вайолет и в самом деле очень красива. Несколько прядей золотистых длинных волос сегодня были заплетены в две косы, соединяющиеся на затылке, а заправленная в бока чёлка открывала её маленький белоснежный лоб, отчего лишь одна причёска делала из неё прекрасную принцессу в грязном киберпанковском мире.

– Э-э-э…

— И если только причёска так дополняет её образ, то представьте, что она создаёт вместе с большими голубыми глазами; зрелым, и очень манящим лицом, и тонкими губками, как всегда окрашенными в алый цвет.

– Ну-у…

– Клянусь, одной лишь головы достаточно, чтобы не отрывать от неё взгляд. Но всякий мужчина будет глупцом, если при каждом удобном случае не будет поглядывать и на её тело, подчёркиваемое так удачно подобранным летним платьицем. Талия, грудь, бёдра, которые выделяются даже через мягкую и свободную ткань – всё это делает Фиалку очень красивой девушкой, — я нахмурился и кивнул, — Да, Вайолет определённо очень красивая. И, почему-то, с каждым днём всё больше и больше.

– Спасибо…, – кажется, из неё сейчас пар пойдёт.

– Я это вслух сказал? — подставляю ладошку ко рту, — Боже-боже, совсем уже шизофрения доконала.

Фиалка нервно сжимала сумочку в обеих ладошках и смотрела то в пол, то на людей, то ещё хоть куда, но только не на меня. Оно, впрочем, и понятно – засмущал бедняжку.

Наверняка она получала кучу комплиментов в свой адрес, но чтобы прямо на свидании, – а мы ведь все понимаем, что это свидание, — думаю впервые.

— Так значит шизофрения тебя заставила это сказать… да?

— Она виновата только в недержании слов. Всё сказанное -- чистейшая правда из уст младенца, дорогая. По крайней мере для меня.

– Ясно…, – кажется, из неё всё же пошёл пар, – Ну… тогда спасибо.

– Не за что. Будешь должна.

– Угу…, – кивнула Фиалка, чем вновь привлекла внимание к своему лицу.

– Ох, моё сердце…, – я притворно схватился за грудь.

– Ч-что такое? – девушка сразу же нашла в себе силы и подбежала, – Что-то болит? Может в больницу?

– Душа болит, Вайолет, душа! А-а-аргх, я умираю…, – я положил голову на её руки, высунул язык и притворился мёртвым.

– Не пугай меня! – повысила голос девушка, – Ты правда умер?!

– Да…

– Но мёртвые не разговаривают!

– Прости… больше не буду…

– Да нет… ладно. Разговаривай! И что ты делаешь?

– Лежу на твоей груди.

– З-зачем?

– Она мягкая, тёплая и большая. Плюс мне стоять прямо трудно.

– Ну раз трудно… тогда ладно. Тогда разре…

– Нет! – я выпрямляюсь и едва не ломаю хребет, едва скрывая стоны и слёзы боли, – Это блядство и разврат! На нас все смотрят.

– Ну нет, так нет… ну значит не лежи...

– Не на людях же.

– Ну значит не на людях…, – всё ещё бубнила Фиалка, – Хорошо…

Я покосился на девушку. Что-то с ней не так. Мне это не нравится.

– Эй, что с тобой? Где весь запал?

– Не знаю…, – вздыхает Вайолет, – Просто… ну… когда я тебя сегодня увидела, мне стало не по себе. Хотелось подбежать и помочь, что-то сделать, чтобы тебе стало полегче, но…, – она поджала губы, – Но ты просто начал говорить комплименты, будто ничего и не произошло!

– Так ничего и не произошло.

– Не ври! Я вижу, как трудно тебе двигаться. Вижу, твоё перекошенное от боли лицо. Слышу, как ты говоришь только на выдохе. Не пытайся меня убедить, что всё нормально! Я знаю тебя не первый год! Я наблюдаю за тобой не первый год! И сейчас я вижу, что ты пытаешься скрыть своё состояние! – тон её голоса повышался.

Куда-то это не туда идёт.

– Ты опираешься на костыль, ты не можешь выпрямить спину, у тебя совершенно пустой и стеклянный взгляд! Артур, я вижу, как тебе плохо! И у меня просто в голове не вяжется это с твоими попытками играть в «здорового».

Я вздохнул, ощущая вину.

Да, она права. Шутками и комплиментами я пытался откупиться от её переживаний. Показать, будто всё хорошо, и мне херово куда меньше, чем кажется.

Но мне херово. Очень.

– Прости. Ты права.

– Поэтому хватит играть в себя прежнего, и…

– Но это не значит, что мне нужна твоя помощь.

– А?! – она возмутилась.

– Твоя помощь ничего не даст кроме вреда для моего эго. Вайолет, дорогая, поверь, я могу со всем справиться. Да, мне херово, но будет куда лучше, если ты будешь вести себя как раньше. Поверь, часа через четыре всё вернётся на свои места.

– И зачем ты меня тогда позвал?! Чтобы я смотрела на… на… на твои страдания? Я не могу, понимаешь?! Не могу смотреть и ничего не делать! Только не с тобой!

– Я просто хотел тебя увидеть. Мне нужна от тебя моральная поддержка. И лучшая моральная поддержка – просто вести себя как и обычно.

– Но как…

– Я просто хочу насладиться твоей компанией.

– Но…

– Я, – повышаю тон.

– Но ведь…

– Просто, – подхожу ближе.

– Погоди…

– ХОЧУ, – хватаю Вайолет за нос.

– Ай-ай-ай.

– Насладиться твоей компанией! – отпускаю, – Всё нормально, правда. Я могу ходить, могу говорить, могу дышать. А через несколько часов и вовсе буду таким же здоровым красавчиком как и раньше! Я же говорю – сегодня проведут операцию, и я стану живее всех живых. Правда. Просто поверь.

– Но…

Я снова схватил её за нос и начал дёргать туда-сюда.

– Ай, да ладно, ладно! – загундела она, – Я постараюсь.

– Ну вот и славно.

– Но не думай, что я перестану переживать, ясно? Ты инвалид, Артур. Раньше был в переносном, сейчас ещё и в прямом смысле! Если что-то случится, я не буду ждать твоего разрешения, окей? Окей.

– Ох, чтобы я без тебя делал…, – вздыхаю и наконец выдвигаюсь в сторону подземки.

– Вот именно! – самодовольно задрала голову Фиалка и пошла следом, – Может всё-таки подставить пле…

– Нет!

– Ладно-ладно.

Девушка какое-то время шла позади с поникшим лицом, но затем ускорила шаг и подошла едва ли не вплотную по правую от меня сторону. Сначала мне показалось, что она просто витает где-то в своих мыслях и не замечает препятствие с тростью, однако, стоило лишь посмотреть на всё с камер наблюдения, как ответ стал очевиден – она незаметно тянула руки в мою сторону.

Даже несмотря на запрет, она всё равно готовилась меня поймать. Вайолет едва ли не полностью забила на мои слова и всё равно продолжала за меня волноваться точно так же, как и до этого. Только теперь она ещё пытается скрыть это ради моего же психического состояния.

Вот, когда я слегка запинаюсь, она сразу же тянет руки. Вот, когда мы встаём на эскалатор, она встаёт на ту же широкую ступеньку, хотя удобнее стоять выше или ниже. Куда бы я ни пошёл, куда бы не свернул, сколько бы шагов ни сделал – она ни на секунду не спускала с меня глаз. Кажется, она даже моргала реже обычного.

И всё ради чего? Ради инвалида с тростью, неспособного нормально пройти и пару шагов? Ради меня?

Да, чёрт возьми, ради меня! Она так переживает именно за меня! Переживает настолько, что готова перейти через мои же запреты мне не помогать.

Приятно. Чёрт возьми, как же приятно осознавать, что за меня кто-то так сильно переживает! Аж на сердце тепло.

И к тому времени, как радость и счастье постепенно заполняли моё существо, мы с Фиалкой сели в привычный поезд и выехали до пункта назначения. И лишь в этот момент, когда я отчётливо мог разглядеть девичье лицо, в памяти вновь всплыла позабытая тьма – Ева.

Её образ ни на день не отпускал ни Артура, ни Авенира, заставляя нас подсознательно избегать привязки к кому-либо. Особенно к девушкам.