Сармийская жена (СИ) - Боярова Мелина - Страница 39

— Как долго я…

— Два дня. Мы с рефом Дар-Холом по очереди дежурили. Реф Дар-Хол — лекарь, он все это время боролся за вашу жизнь, — пояснила тана, — когда кризис миновал, супруг отправил его отсыпаться и набираться сил.

— А остальные? Кто-то ведь выжил? — с надеждой посмотрела в глаза Шалиэль, но та поджала губы и отвела взгляд.

— Они не достойны, чтобы о них говорили или вспоминали. В Ра-Данге с них снимут кожу, а тела вывесят на позорных столбах. Всех мужчин в семьях обезглавят, а женщин и детей продадут в рабство.

— За что? — в горле мгновенно пересохло, и я закашлялась. Прохладный отвар, который заботливо подала тана, осушила залпом, — не понимаю! Где мои люди?

Я и реифой пробыла несколько дней, не разобралась в тонкостях этого положения. Но те воины поклялись защищать меня, Антар говорил, лишь я вправе решать их судьбу. Сармийцы оберегали, заботились, укрывали собственными телами от стрел и мечей горцев. Реф Наотар доверял им, и это не их вина, что противник оказался сильнее.

— Где? Мои. Люди?

— Реифа Лэйлин, не нервничайте. Это вредно для здоровья. Поешьте, а потом я позову рефа Ар-Тага, который ответит на вопросы.

— Скажи, хотя бы, Антар жив? А ирнеец, Нэриш? Эти люди мне дороги. Если с ними… мне срочно нужно поговорить с рефом Ар-Тагом, тана Шалиэль.

— Сначала бульон, — настояла женщина, — потом помогу одеться и только тогда приглашу супруга. Поверьте, он и сам желает этой встречи.

Логика в словах таны присутствовала. Для разговора с рефом потребуются силы, и в ночной рубашке не дело гостей принимать. Так что послушно осушила чашку с бульоном, выпила зелья, что прописал реф Дар-Хол, и оделась, воспользовавшись помощью сиделки. Она же расчесала и заплела мои волосы, укрыла их платком, и позаботилась о перчатках.

Словоохотливость таны сошла на нет. Не понравилось, видимо, настойчивое беспокойство за судьбу преступников. А, может, нашлась другая причина, кто знает? Во всяком случае, женщина сдержала слово, и, как только я была готова, сразу отправилась за рефом Ар-Тагом.

Мужчина оказался примерно таким, как и представляла. Смуглым, подтянутым, высоким. Это особенность сармийцев. А вот светлые глаза явный признак смешения с представителями древней расы.

— Реифа Лэйлин, рад, что вы пришли в себя. Слава Иллере, успел вовремя. Если бы только знал, что нежный цветок Сармии подвергнется опасности, гнал бы коня день и ночь, чтобы спасти вас.

— Вы задержали мага, виновного в нападении?

Неприкрытая лесть, желание понравится — как же это отталкивало и резало слух. В стремлении угодить Джанар сильно уступал тому же Наотару. Старик тоже сыпал комплиментами, но делал это искренне, что не давало повода искать двойной умысел.

— Когда я прибыл, враг успел сбежать! — реф сверкнул глазами и невольно схватился за рукоять меча, торчащую за поясом. — Я бы лично возглавил погоню и вырезал разбойников до единого, но предатели отказались сообщать что-либо.

— Что с моими людьми, реф Ар-Таг? — пусть руки дрожали от слабости, а лицо мужчины двоилось, я намеревалась выяснить судьбу воинов. — Им же оказали помощь? О каком предательстве идет речь? Почему тана Шалиэль сказала, что их ожидает позорная казнь в Ра-Данге? По какому праву? Я хочу видеть Антара.

— Антар немного э… пострадал.

— А Нэриш, возница? Отведите меня к ним. Этим людям я обязана жизнью.

Перед приемом гостя тана заправила кровать и усадила на нее, обложив подушками. Если бы не это, точно свалилась на пол, потому как разговор отнял много сил. Смутные подозрения, что реф Ар-Таг отыгрался на воинах, крепли с каждой минутой. Винить моих людей в том, что защищали хозяйку? Рассказывать первому встречному о портале, который выкинул мага неизвестно где? Сармийцы действительно не знали, куда делся Раш. Даже если бы сказали, что видели, Джанар не поверил бы. И какой же тогда сделал вывод?

— Вы побледнели, реифа Лэйлин! — всполошился сармиец, — немедленно пошлю за Сэнримом, чтобы осмотрел.

— Нет, — догадалась, что речь шла о маге-лекаре, — пусть окажет помощь Антару и остальным, кто выжил. Вы так и не сказали, что с людьми?

— Все четверо в полном порядке… почти.

— Четверо? Четверо из десятки воинов и пяти возниц? — из глаз брызнули слезы. Редстон не успел воплотить угрозу, а портал-убийца забрал жизни одиннадцати человек. Если бы я его не вызвала…

Тогда умерли бы все до одного, а сама уже носила имя Раша, — подсказал внутренний голос. Однако осознание этого не принесло облегчения. Наоборот, чувство вины тяжестью легло на плечи. Я знала, что Аэртан отнюдь не радужный мир, что для сармийца умереть в бою — наивысшая честь, что путь до Райдона изобилует опасностями. И оказалась абсолютно не готова к смерти, что слишком часто ходит рядом.

— Драгоценная реифа! Не хотел вас расстраивать. Простите! Сейчас же позову тану Шалиэль, — мужчина растерялся при виде слез и, как это обычно бывает, решил сбежать.

— Если узнаю, что моим людям не помогли, или они пострадали по вашей вине, до самого арефа Да-Хтанга дойду, но добьюсь справедливости.

Слова настигли рефа у двери. Тот даже не дернулся, лишь бросил взгляд, полный бессильной ярости, и процедил.

— Антар навестит вас, когда реф Дар-Хол разрешит посещения. Лерд Нэриш, увы, не в силах самостоятельно передвигаться. Как только окрепнете, провожу до повозки, в которой перевозят раненых. Тем же, кто сам отказывается жить, помочь ничем не могу. Раз уж настаиваете, то сами и решите, как поступить с ними.

Впорхнувшая вместе с морозным воздухом тана Шалиэль, захлопотала, как наседка. Сил действительно не осталась, а потому позволила себя раздеть и заснула раньше, чем голова коснулась подушки.

Реф Дар-Хол, когда пришел на осмотр следующим утром, поразил светло-голубыми глазами и милой ямочкой на подбородке, окаймленном аккуратной бородкой. При этом черты лица прослеживались как раз сармийские. Прямой тонкий нос с широкими крыльями, узкие губы и высокие скулы. Только льняные волосы и кожа цвета кофе с молоком не свойственны этой расе. Надо сказать, весьма строгий лекарь, категорически не приемлющий нарушений режима. В отместку за пренебрежение его указаниями, пять дней продержал в постели. Собственно, я просыпалась только за тем, чтобы принять очередную порцию лекарства и вновь забыться лечебным сном. Шалиэль ухаживала за мной, кормила бульоном, обтирала влажным полотенцем, заплетала волосы, водила в туалет. А все это время повозка не прекращала размеренного бега, приближая к таинственному Ра-Дангу.

Отношения с лекарем сложились противоречивые. С одной стороны, он доводил до белого каления самоуправством и упертостью. С другой — оказался интересным собеседником, начитанным, любознательным и терпеливым. Сэнрим с охотой пояснил причину моего состояния — это магическое истощение, вызванное использованием слишком мощного заклинания. Какого именно, это и выяснял со свойственной магу дотошностью, выпытывал подробности нападения. Но если бы я сама знала! Проще было списать все на действия незнакомого мага. О Редстоне умолчала. Еще не хватало, чтобы обвинили в его исчезновении. После всего, что Раш сделал, даже угрызения совести не мучили. Больше терзалась из-за гибели ни в чем не повинных людей.

Кстати, впервые за тысячелетнюю историю артефакт Иллеры проявил себя в действии. Сам по себе этот факт доказывал, что я подлинная реифа Да-Хтанг. Не то, чтобы кто-то сомневался, но ведь и Джейни носила кольцо, драгоценности, а до нее другие. Мать Наотара бриллианты все же не уберегли от смертельной опасности. А, может, Джейни не захотела воспользоваться ими для защиты, ведь это означало гибель близких.

Антар появился через пять дней после памятного разговора с Ар-Тагом. Подозреваю, военачальник тянул время, чтобы лекарь залечил раны воина и убрал последствия «общения». Бесполезно об этом допытываться у самого Антара, тот открывался лишь в редкие моменты. Да и болезненное чувство долга, когда винил себя в том, что не уберег хозяина, а потом и меня, так и читалось в обреченном взгляде.