Inferente. История одного письма (СИ) - Фадеева Варвара - Страница 66

Я до хруста сжала кулаки, когда Флейм перевела не верящий взгляд с Луны на меня.

В её шоколадных глазах застыли отчаяние, боль и страшное осознание правды.

Я оставалась сидеть на тёплом песке, и чувствовала, что тоже плачу.

Всё, что было нужно, мы обсудили без слов. Понимание, горечь и принятие скользили от её глаз к моим и обратно.

И весь наш разговор сводился к одному решению, которое звучало страшнее раската грома среди ясного неба: «Нужно отключить Луну. Раз и навсегда».

Какое–то время мы продолжали сидеть молча. Я не смела нарушить тишину.

Флейм подползла ближе к Луне и обняла её за шею. Крепко, зажмурившись и с трудом пытаясь сдержать поток слёз. Получалось паршиво, и они солёным дождём падали на металлическое тело дракона.

Та чувствовала огорчение хозяйки, поднимала растерянную морду и пыталась заглянуть в лицо. Лизнуть щеки по старой привычке, подбодрить чем–то. А Флейм только крепче сжимала её в объятиях, будто пытаясь вжать в самое сердце — туда, где она жила все эти годы. И где продолжит жить, сколько бы лет ни прошло и как бы далеко ни зашла Флейм.

Я не торопила подругу. Ей было отчаянно тяжело, и я это видела. Так, что никаким мифическим атлантам не поднять.

Но с дирижабля раздался сигнал. Пора было возвращаться и лететь дальше. Я развернулась, чтобы предупредить о задержке, но меня остановил голос Флейм:

— Не уходи.

— Я подам знак.

— Это не займёт много времени, — сдавленно произнесла девушка, и я увидела, что она уже положила руку на переключатель. Одно движение — и мозг Луны умрёт вместе с механическим телом.

Я подошла ближе и положила руку на плечо подруги.

— Ты уверена, что готова? Прямо сейчас?

Девушка опустила глаза, уставившись на песок под ногами.

— К такому нельзя подготовиться. Но Луна умерла. Она мертва уже годы, а то, что я сделала — эгоистичная попытка отсрочить осознание правды. И либо я дам ей покой сейчас, либо буду смотреть, как она медленно теряет себя, — девушка закрыла глаза, и по щеке скатилась слеза из–под закрытого века. — Как же я была слепа, что не замечала её страданий…

Я молча сжала её плечо в знак поддержки.

— Прости меня, Луна. Прости, что заставила тебя страдать, — шепнула она на ухо дракону, и та покладисто устроила морду на её плече. — Но больше не заставлю. Я люблю тебя, Луна, — та крепче прижалась к хозяйке, словно отвечая взаимностью. — И… Прощай.

Короткий щелчок раздался над пустошью громовым раскатом. Два голубых глаза, два ярких полнолуния, медленно угасли. Веки опустились, а тело обвисло безвольной грудой металла на руках подруги. Пустая оболочка, не пригодная для жизни.

Луна покинула нас. И стала свободной.

Флейм опустила голову на морду дракона, мягко поцеловала её в лоб, и продолжила тихо плакать, обняв её. Опустившись рядом на колени, я обхватила подругу за плечи и аккуратно прижала к себе.

Вокруг нас поднялся ветер, сметая с железной оболочки пыль. Вместе с мелкими частичками металла, та сказочно блестела на солнце. Она поднялась в воздух, закрутилась вместе с ветром, и, облетев нас, устремилась прочь.

Флейм почувствовала лёгкое дуновение ветра и подняла глаза, успев застать это зрелище. Рвано вдохнув, она пристально глядела вслед. А потом слабо улыбнулась.

— Знаешь, ей бы здесь понравилось, — добавила она, посмотрев на небольшое озерцо поблизости. — Тень от пальм, озеро и столько простора. Если бы она всё ещё могла чувствовать всё это в полной мере… Ей бы понравилось.

— Ты права. И думаю… теперь она может чувствовать, — сказала я, почему–то твёрдо ощущая, что так оно и есть.

Флейм посмотрела на меня, и кивнула.

Не сговариваясь, мы поднялись и аккуратно уложили механическое тело. Теперь она словно спала, свернувшись калачиком.

Открыв пластину, девушка отключила провода от умершего мозга.

— Она заслуживает достойного захоронения. Это было не её тело, — озвучила девушка, и я кивнула.

Достав нож, я расковыряла ямку, достаточную по размеру. Флейм вынула остатки своей питомицы — аккуратно, обеими руками. Так, словно держала в руках сгусток лунного света. Того и гляди рассеется.

Она перенесла их к выемке как раз перед телом дракона, и аккуратно положила туда. Загребая горсть за горстью, покрыла землёй своё сокровище и аккуратно разровняла сверху.

Собрав светлые камушки поблизости, она выложила их полумесяцем и поднялась.

Теперь это выглядело так, словно механический дракон чутко охранял клад, схороненный перед ним. Светлая морда уткнулась в фигуру из камней, чтобы не дать никому потревожить его.

Вздохнув, девушка вновь слабо улыбнулась и подошла к озеру. Зачерпнув чистую воду, отражавшую голубое небо, смыла с рук грязь и хорошенько умылась. Я сложила нож и последовала её примеру, заодно промыв саднящие плечи.

Когда она снова поднялась, и я увидела её лицо, оно было наполнено светлой печалью. И, как ни странно, проблесками покоя. Обратившись к ней, я говорила тихо, будто боясь нарушить священную тишину.

— Как ты?

— Ужасно, — грустно усмехнулась она. — Но это пройдёт, я чувствую. Потому что теперь, наконец–то, я всё сделала правильно.

— Ты молодец.

— Знаю, — она вновь слабо ухмыльнулась и прикрыла глаза. — Быть молодцом всегда так сложно?

— В большинстве случаев, — пожала плечами я.

— Отвратительно. Мне не нравится, — ответила она моей фразой, и я грустно усмехнулась.

Вдали снова послышались сигналы с дирижабля. Нам пора.

Флейм тоже услышала их.

— Кажется, нас зовут.

— Пойдём, — кивнула девушка.

Обняв её за плечи, я аккуратно повела подругу прочь.

Уходя с этого маленького оазиса, мы невольно остановились и бросили последний взгляд на охраняющую клад дранокиху. Она навсегда застыла надгробием и верным стражем для останков удивительной собаки, обретшей здесь покой.

Прощай, Луна. Мы тебя не забудем.

На дирижабль мы вернулись молча. Я не проронила ни слова, пока вела шлюпку, и не нарушила тишину, когда мы запарковались. Флейм не спешила отстёгивать ремень безопасности. Она просто сидела и смотрела перед собой.

На борту нас встретили Лиум и Корсак. Я выбралась из шлюпки первой, и парни не могли не заметить отсутствие механоида.

— А где Лу… — начал было Корсак, но я резко замотала головой и сделала страшные глаза, веля ему заткнуться.

Парни тут же заметили царапины на моих плечах. За переживаниями я позабыла о них, но теперь они стали немилосердно жечь.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Лиум. — Тебе нужно в медпункт.

— Хорошо, схожу. И всё объясню. Но сначала…

Я заглянула внутрь и тихонько позвала подругу, всё также сидящую на месте и смотрящую в одну точку.

— Флейм, ты идёшь?

Глубоко вдохнув и выдохнув, блондинка кивнула. Замок ремня щёлкнул, и она поднялась. Мы молча прошли мимо парней, и я дала им знак, что сейчас не время для расспросов. Они кивнули, а мы направились дальше по коридору. Когда подруга пошла не к себе, а на палубу, я не удивилась. В каюте было слишком много все, что напоминало о Луне, и сейчас выдержать это было бы очень непросто.

Мы прошли наверх, где ветер приветственно подул в лицо и взъерошил волосы. Там дорога лежала в самый потаённый участок.

Флейм упёрлась руками в поручни и, закрыв глаза, втянула носом воздух. Свежий, прохладный.

Подойдя к ней, я ненадолго застыла, а потом всё же положила руку ей на плечо.

Мои собственные плечи выжигали следы от когтей Луны. Не слишком глубокие, но ощутимые. Рубашка, смоченная кровью, успела неприятно прилипнуть к телу.

С одной стороны, я мечтала отправиться в медпункт и обработать раны. Но с другой, ни за что не простила бы себе, оставь я подругу одну сейчас. И, признаться по правде — до безумия боялась, что с ней что–то случится. Это было бы непростительно.