Делай что должен (СИ) - "Гедеон" - Страница 37

__________________________

«О благодать» (анг. «Amazing Grace») — протестантский гимн, написанный Джоном Ньютоном в 1779 году.

Новости, анонсы, арты и много интересного вы можете прочесть в группе авторов: https://vk.com/gedeon_book

Глава 16

Планета Идиллия. Фронт, 1370 км. от Зелара

Выбор киборгов в качестве гарнизонов «одноразовых опорников» был вполне понятен. Во-первых, в отличие от живых людей, их не жаль пустить в расход. Во-вторых, киборги неуязвимы для эмпатии, а значит отлично подходят для удержания заложников-идиллийцев. В-третьих, киборгам чужды эмоции. Они не сомневаются, не боятся, не сопереживают и не жалеют. Киборг с одинаковой легкостью убьёт любого, на кого укажет командир. Неважно, на кого — вражеского солдата или гражданского: любая указанная цель будет уничтожена.

Офицер Консорциума, предложивший тактику «одноразовых опорников», прекрасно знал о результатах бомбёжки Зелара и его последствиях. Никаких иллюзий по поводу гуманизма доминионцев никто не испытывал — те без колебаний допустят «сопутствующие потери» среди гражданского населения, если результат того стоит.

Целью содержания заложников в опорных пунктах было создание напряжённости между планетарными властями и военными Доминиона. Идиллийский правитель показал, насколько ценит жизни своих граждан — не важно, реально или преследуя политические цели. Факт, что для него трупы подданных в промышленных масштабах неприемлемы. И он из шкуры вон вывернется, чтобы добиться от армии минимизации потерь среди гражданского населения.

Если же вбить клин между гражданской администрацией и военными не удастся — союзовцы ничего не потеряют. Пусть многим подобная тактика казалась подлой и бесчестной, но речь шла о сохранности их родных планет. А ради такого можно поступиться гордостью, честью и совестью, а заодно пожертвовать некоторым количеством вражеского мирного населения. Удалось задержать врага? Цель достигнута. Нет? Жаль, конечно, но главное, что из своих никто не пострадал.

Разумеется, без ропота не обошлось, особенно в рядах китежцев и тиаматцев, так что подобные операции доверяли осуществлять в основном бойцам корпоратов, эдемцам и акадийцам. Недовольным же командиры смогли донести простую и безжалостную мысль: или пробуем задержать врага так, или получаем дома то, что уже получили Дорсай и Эдем. Нападения Доминион не простит и теперь пути назад нет: победа любой ценой или гибель родных миров.

Выбор, который никто не хотел бы делать.

Перед Стилетом, находившегося с другой стороны фронта, вопрос выбора даже не стоял.

— Я сказал — нет, — повторил Стилет, глядя в злые глаза Динамита.

— Почему? — едва не рыкнул тот. — Что тебе мешает?

— Заложники.

Судя по виду, эту причину Динамит уважительной не считал. Но вслух сказал иное:

— А ты уверен, что они там есть?

— Да, — твёрдо ответил Стилет. — И ты сам это прекрасно знаешь.

Тут Динамиту возразить было нечего. Останки местных его группа уже находила, но до этой минуты значимым фактором это не было.

— Ты готов рискнуть своими ради помоек? — спросил он.

— Кого? — не понял Стилет.

— Людей, — пояснил Динамит. — Генетические помойки. Зачем ради них рисковать?

Стилет задумался, подыскивая понятное собрату объяснение. И понял, что не сумеет. Репликант просто не мог подобрать нужные слова, чтобы растолковать Динамиту почему для него важны жизни совершенно незнакомых гражданских.

— Мы их называли «дворнягами». Так вот, эти люди — не помойки и не дворняги. Поживёшь здесь — поймешь, — сухо сказал Стилет, закрывая забрало.

«Махайра», — через имплант приказал он связисту. — «Сообщи в штаб о ситуации. Я решил освободить заложников и зачистить опорник».

«Садж», — откликнулся связист.

Динамит молча наблюдал за ними, явно оценивая серьёзность дефекта собрата. Ибо беречь людей, о которых ничего не сказано в приказе, — верный признак сбоя.

«Я своих на штурм не поведу», — заявил он Стилету. — «Но останусь в прикрытии. Не бросать же вас. Чёрт с ними, помойками, но мы своих не бросаем».

Стилет молча кивнул, а потом, активировав камуфляж, вылез из ямы.

Репликанты наблюдали за «опорником» до темноты, но ничего нового не смогли обнаружить. «Опорник» будто вымер — ни единого шевеления. Можно было подумать, что гарнизон покинул его, но репликанты знали, что это не так: что киборги, что автоматика огневых точек бесконечно терпеливы.

То, что сенсоры и тепловизоры брони репликантов ничего не «видят» — означало лишь одно: враг засел под землёй. Постройки идиллийцев лишь прикрывают входы в спешно вырытые подземные убежища и ДОТы. Где-то там держат и заложников, причём Стилет сомневался, что киборги озаботились приемлемыми условиями для людей.

Сержант на миг представил весёлую, всегда готовую помочь и подбодрить Схему, сидящую в такой яме в собственных нечистотах. Среди измученных, перепуганных собратьев, умножающих ужас и отчаянье друг друга.

Он принял верное решение освободить их. Осталось только понять, как его реализовать.

Так и не прекратившийся ливень не позволял воспользоваться нанодронами. Выстрелить пулей с «мухами» тоже не представлялось возможным: сканеры врага сразу засекут выстрел. Даже глушитель не поможет — тяжёлая крупнокалиберная пуля «засветится» на всех пассивных средствах наблюдения союзовцев едва не ярче, чем идиллийская праздничная иллюминация. Выстрелить можно будет, лишь пробравшись внутрь периметра, где уже нет такого плотного контроля.

Наступившая — резко, как всегда в тропиках, — ночь послужила репликантам сигналом к действию. Да, их фототропный камуфляж эффективно работал в любое время суток, но льющиеся с небес потоки воды и грязь демаскировали движущихся бойцов. Вдобавок в грязи оставались следы, а летать по воздуху искусственные солдаты не умели.

«Начинаем», — скомандовал Стилет.

Динамит лишь покачал головой, а потом выставил перископ из ямы и ещё раз оглядел «опорник».

Дом и две хозяйственные постройки образовывали треугольник, направленный «вершиной» — домом, — к репликантам. Всё остальное попросту снесли, а землю выровняли и взрыхлили. Лишь между домами каким-то чудом уцелела клумба с крупными, флюоресцирующими цветами, создавая резкий контраст с пустотой вокруг.

Ряды колючей проволоки и «спирали Бруно» начинались в двухста метрах от строений, а перед первым рядом «колючки» союзовцы щедро накидали «путанку» — так в просторечии называли «малозаметное препятствие». Примитивное, но эффективное МЗП без изменений прошло сквозь века — объёмная конструкция, напоминающая тощий матрас из сплетённой проволоки. Нога или рука легко проваливались в проволоку, а вот вынуть конечность из МЗП без инструментов было проблематично.

Всё это дополнялось минным полем. Сволочные союзовцы усеяли минами все подступы к «опорнику». Причём единой конструкции эти взрывающиеся кадавры не имели — корпуса собирались из пластика, дерева и прочего имеющегося под рукой хлама, после чего заполнялись вместо штатной взрывчатки желеобразной дрянью, сваренной по эдемской рецептуре. Мощность у этого «желе» была невысокой, но вполне достаточной, чтобы оторвать или покалечить конечность, даже защищённую бронёй. Вдобавок аппаратура сапёров, настроенная на поиск типовых взрывчатых веществ, пасовала перед такой «самодеятельностью».

Взрыватели к таким «минам» тоже собирали на коленке. С подобным примитивизмом в реальной обстановке Динамит столкнулся впервые: раньше его батальону приходилось работать против гораздо более технически развитого противника. Хорошо, что учили репликантов на совесть, уделяя внимание даже самым примитивным конструкциям.

Отделению Стилета теперь предстояло пройти сквозь всё это буйство фантазии союзовских сапёров. Остатки отделения Чимбика отправили сопровождать колонну снабжения, так что воевать предстояло вшестером. Дурная затея от начала и до конца, но ни Стилет, ни его бойцы отчего-то не сомневались, что жизни «помоек» стоят риска.