Школа прошлой жизни (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 26

— Потому что мог бы подумать, что кто-то из девочек… м-да, — смутился Лэнгли, но закончил: — Принял какое-то снадобье и побежал скрывать следы греха, пока они на нос не полезли... Не надо сбрасывать со счетов Криспина…

Да, не надо. Откуда у Лэнгли такая невероятная прозорливость?

На улице было морозно. Мы стояли на мощеной дорожке, и Лэнгли рассматривал что-то на земле. Я понятия не имела, что он там видел.

— Слишком много следов, — пробормотал Лэнгли. — Давайте пройдем в теплицы. На что Арчи там мог наступить?

— Госпожа Коул могла просыпать удобрения. Но ведь тогда Арчи не наследил бы так в Школе?

— Или Фил вытер уже остатки, — не согласился со мной Лэнгли. — Надо было сразу спросить, но что уж. Это была пара почти незаметных следов?

Лэнгли шел медленно, продолжая всматриваться. Я шла за ним в двух шагах. Потом он остановился, поднял руку, и я тоже встала как вкопанная.

— Взгляните сюда.

Что-то я должна была заметить? Но я, как ни смотрела туда, куда указывал Лэнгли, не видела ничего.

— Дождь перестал к ночи, начало подмораживать. Похоже, очень похоже, что здесь кто-то какое-то время лежал.

Лэнгли поднял голову и посмотрел почему-то на Школу. Я не могла взять в толк, зачем он туда смотрит и почему вообще позвал меня с собой.

— Из какого кабинета видно это место, как думаете?

Я тоже озадаченно уставилась на окна. Потом уверенно произнесла:

— Ночью это место не видно. Арчи упал именно здесь?

— Может, и нет, — уклончиво ответил Лэнгли. — Следы тут… какие-то есть, но смахивают на его собственные.

«Древнее зло не оставит никаких следов». Не оставляет. Люди погибают один за другим, а я не могу ничего сделать. Даже признаться в своих подозрениях.

Госпожа Джонсон тоже ему ничего не сказала — так мне казалось. Или Лэнгли не принял ее предостережения всерьез.

Мы дошли до теплиц. Все как обычно, да в каждый такой день было все как обычно, если бы кто-то мог что-то предвидеть! Мы зашли внутрь, и мне было страшно. Лэнгли это заметил.

— Вы чего-то боитесь?

— Да, — выпалила я. — Я должна вам кое-что рассказать… Оно, возможно, не имеет никакого отношения ни к чему. Но я расскажу. Обязательно. Когда мы вернемся.

Теперь пути назад у меня не было. Я знала, что Лэнгли не забудет мои слова, и радовалась, что решилась хотя бы на это. Он вытрясет из меня правду, а дальше будь что будет.

— Госпожа Коул? — позвал Лэнгли. — Госпожа Коул, вы где?

— Здесь всегда так тихо? — спросил Лэнгли, повернувшись ко мне.

— В принципе, да, — я пожала плечами, прогоняя плохое предчувствие. Когда не было студенток, в теплицах чаще стояла мертвая тишина, но мне не нравилась теперь эта фраза даже как намек на отсутствие звуков. Признаков жизни. — Она могла выйти куда-то…

Тишина, как в могиле… Нет, нет.

— Пойдем посмотрим.

Мы шли вдоль ухоженных аккуратных рядов. Я обратила внимание, что Лэнгли пристально всматривается — нет ли где какой-то подозрительной кучи, куда мог вляпаться Арчи. Нет… Но это ничего не значило, у госпожи Коул было время все убрать.

Она отказалась от переселения в здание Школы. Напрасно?

— Госпожа Коул?..

Никакого ответа. Мы остановились, Лэнгли вопросительно смотрел на меня.

— Я предложил бы разделиться, но… не стоит, право. Держитесь поближе ко мне.

Он хотел, возможно, меня успокоить, но напугал еще пуще. И я подумала — как убивает эмпус? Ужасает своим обликом до смерти? Заставляет упасть? Сам толкает? Или… или достаточно просто его увидеть, и человек обречен?

«Какая чушь лезет в голову...» Я не знала, что во мне сильнее, чувство страха или чувство стыда. Стыд рождался из страха, от того, что я боялась заведомых выдумок.

Я не сразу поняла, что увидела. Ноги в грубых туфлях, стоптанных, но чистых. Лэнгли их не заметил, прошел мимо, а я замерла и испуганно пискнула. Может быть, слишком тихо, лучше было бы закричать — способна ли я была закричать? — потому что Лэнгли не сообразил, что что-то не так, сделал еще пару шагов и только потом нетерпеливо обернулся. Я смотрела на него и пыталась указать на ноги, рука меня не слушалась, я словно пыталась схватить пальцами воздух.

— Госпожа Гэйн?

Лэнгли не задавал вопросов, не произносил лишнего, а я не могла ему объяснить — дыхания не хватало, слов тоже, я была близка к срыву или истерике. Лэнгли быстро подошел ко мне и присмотрелся, но ничего не увидел.

Да, я чисто случайно бросила взгляд на раскидистые листья растения, названия которого я не знала, листья сейчас загораживали Лэнгли обзор. Он не растерялся, осторожно, положив руку мне на плечо, заставил меня отойти на пару шагов назад, а потом встал на мое место, вздрогнул и молниеносно исчез в зарослях.

Я его больше не видела, как и саму госпожу Коул, только вовсю шевелились листья. Я ничего не хотела видеть, слышать и знать. Лишь сорваться с места и убежать, и немедленно, сию же секунду уехать, но ноги не подчинялись, а уехать я все равно не могла. И слез у меня уже не было, возможно, я их не выплакала, просто ужас сковал настолько, что я дышала с трудом.

Лэнгли высунул голову из листьев, поманил меня. Я подошла как зачарованная, не понимая, что делаю, и ничего не спросила. Скажет сам.

— Она жива. И вроде бы нет никаких повреждений. Но она без сознания.

Я кивнула.

— Надо попробовать привести ее в чувство. Вы разбираетесь в снадобьях? Есть настойка луппии, здесь она должна обязательно быть. Поищите, она темно-красного цвета и обычно хранится в очень маленьких флакончиках. Только не открывайте ее.

Я опять кивнула. Лэнгли снова пропал, а я крепко зажмурилась, выдохнула и открыла глаза. Не дело, это совсем неправильно — так вести себя, я обязана выполнить его распоряжение. Луппия? Отлично. Поищем луппию…

Как я добежала до кабинетика госпожи Коул, я не помнила. Очнулась, когда открыла и уставилась в тот самый шкафчик, из которого она доставала мне шарики от головной боли. Маленьких флакончиков было много, но на мое счастье все они были подписаны. Иначе нельзя — с ними имели дело студентки, и луппию я нашла быстро. Только была она в полумраке не красной, скорее черной, но я поверила надписи и побежала назад, сжимая флакончик.

Лэнгли стоял на коленях над госпожой Коул. Она лежала на животе, голова повернута в сторону, но упала она так сама или Лэнгли о ней позаботился? Я протянула флакончик, Лэнгли в благодарность молча кивнул, отвинтил крышечку, стараясь не поворачиваться к флакончику, и я поняла почему — запах поплыл такой едкий, что мне моментально прочистило разум.

Близко к лицу госпожи Коул Лэнгли подносить флакончик не стал, помахал над горлышком на расстоянии полуфута от ее лица, но этого оказалось достаточно. Она застонала, судорожно дернула рукой, простонала еще раз, зашевелилась. Лэнгли закрыл флакончик, отдал его мне и потряс госпожу Коул за плечо.

— Давайте, госпожа Коул, приходите в себя. Все уже позади. Вы меня слышите?

— М-м… — она попыталась встать, не смогла, только закашлялась. Я списала кашель на действие луппии. — Сущие, кто… кто это?

— Директор Лэнгли, — ответила я. — Госпожа Коул, Арчи вчера здесь был?

Лэнгли не успел ничего сказать. Что крылось в его устремленном на меня взгляде, я не поняла, — то ли изумление, то ли упрек. Я смущенно пожала плечами.

— Арчи? — меж тем переспросила госпожа Коул. — Сущие, я не помню. Стефани? Это ты?

— Да, госпожа Коул. — Мне стало ясно, что я должна уже что-то сделать. Я сунула луппию в карман, забралась в заросли ближе и присела рядом с Лэнгли. Как рядом — по другую сторону от госпожи Коул, и проклятое растение заскребло мне шею. Я понадеялась, что оно не вызовет у меня аллергию или не менее неприятный приступ. — Как вы здесь оказались?

Я посмотрела на Лэнгли и с обидой поймала едва заметную улыбку. На этот раз я не могла ошибиться — выражение лица его говорило, что я несу невозможные глупости.