Тропою Верности и Веры. Акт 2 (СИ) - Гарин Александр Олегович - Страница 2

По ее знаку, чайханщик принес душистого чая и сладостей. Уна блажено вытянула ноги и принялась за еду, не забывая глазеть на шумный восточный базар, раскинувшийся перед нею. Для нее, жительницы севера, все было здесь чужим и непривычным, но не враждебным. По крайней мере, сейчас амазонка не чувствовала угрозы. Хотя порой она хмурилась мимо воли, переживая за ушедшего Искандера. Куда он отправился? Может, ему нужна помощь, не зря же он прятал лицо? Не опасно ли ему ходить по этим улицам?

За Зандера она почему-то так не волновалась.

И все же внимание ее было полностью поглощено тем, что происходило перед ней. Засмотревшись на заклинателя змей, который без страха брал скорпионов и клал их себе на лицо, Уна не сразу услышала совсем близко от себя глухой стон. Стон повторился, и, обернувшись, амазонка увидала пожилую женщину, которая стояла, прислонившись к стене чайханы. На ее лице было написано такое страдание, что помимо воли, Уна привстала.

— Что с тобой, матушка?

За эти дни она худо-бедно но смогла выучить достаточно слов, чтобы кое-как изъясняться на языке людей Востока. Женщина подняла глаза на Уну, и вдруг залилась слезами.

Подхватив женщину под локоть, девушка втащила её на помост, усаживая рядом. Слезы катились из глаз жительницы города, прокладывая следы в пыли, осевшей на щеках. Изможденный вид, измятая одежда, осунувшиеся, запавшие черты лица — Уне не представило труда догадаться, что женщина испытывала страдания и лишения последнее время. Предложив несчастной женщине холодного чая с травами, амазонка попыталась утешить её и расспросить.

— Мой муж! Мой несчастный муж и сын! — застонала женщина, раскачиваясь и рвя на себе одежды. — Пропали!

Амазонка повременила и, убедившись, что женщина чуть успокоилась, продолжила расспросы:

— Пропали? Как это произошло, почтенная? Откройся мне.

Утерев слезы, льющиеся из глаз, женщина начала рассказ, перемежая его мучительными рыданиями и стонами.

По её словам, несколько дней назад муж и сын отправились в городскую клоаку, и бесследно пропали. На вопрос Уны, зачем понадобилось лезть в средоточие нечистот, женщина ответила, дескать объявилось у них там мерзостная нечисть, от которой житья не стало жителям. Воевода и стражники особо не торопились лезть вниз, в извилистые, запутанные каналы и подземелья, покрытые вонючей слизью.

— Зря они сунулись, — проворчала амазонка, выслушав рассказ горожанки. Не воины, а туда же. От таких вот радетелей за покой городов, всегда было больше всего неприятностей.

— Помогите мне! — Женщина ухватила Уну за кисть, попытавшись припасть к ней губами. — Найдите их! Или хотя бы тела, чтобы я могла погрести несчастные останки! Помогите, никто не слушает меня, ни от кого нет помощи и сочувствия!

— Тише, тише, — Уна усадила горожанку, и села рядом, задумавшись. Варвар находился в том состоянии, когда каждый шаг еще причинял боль. Искандер куда-то запропастился, что тоже не прибавляло девушке спокойствия. Следовало подождать возвращения святого, а затем решить…

— Успокойся… — Повторила амазонка, отпивая глоток чая. — Назови свое имя, и скажи, где я смогу разыскать тебя?

— Атма, — женщина подняла на Уну блеснувшие благодарностью глаза, улыбнулась с надеждой. — Ты, правда, поможешь мне?

— Помогу, Атма, — пообещала девушка. — Здесь я не одна, должна ждать товарищей. Но если они не захотят помочь, я сама спущусь в канализацию под городом.

Прервав поток благодарностей, и договорившись, что Атма встретится с ней здесь же, у постоялого двора, амазонка проскользнула в хижину, проверить варвара. Тот храпел, разметавшись на постели. Не став будить северянина, воительница присела на край постели и, запасясь терпением, принялась ждать ушедших, но уже скоро должных вернуться спутников.

— … так ты утверждаешь, что он уже здесь? И он пришел в Лут Голейн, чтобы освободить своего брата?

— Я не знаю, зачем он пришел, господин. Церковь послала меня лишь затем, чтобы остановить его.

— Но кое-что тебе известно.

— Да, господин.

— И ты пришел просить у меня помощи?

— Да, господин.

— Почему ты думаешь, что я буду тебе помогать?

— Если Странник получит желаемое, ты умрешь, господин. Ты его предал. Он не забывает.

Чернобородый человек в высоком тюрбане прошелся из угла в угол. Краем глаза, впрочем, он не выпускал из виду присевшего на полу голубоглазого посетителя.

— А я ведь сразу узнал тебя, — вдруг сказал он, остановившись прямо перед Искандером, у ног которого примостился хозяйский кот. — Узнал, как только ты открыл лицо. Ты очень похож на…

— Я пришел к тебе не с этим делом, великий маг. Мне нужно знать все, что ты сам знаешь о месте заточения одного из братьев Диабло.

Тот, кого назвали магом, остановился у своего места на ковре, помедлил и сел. Подбежавшая смуглая служанка наполнила тонкую пиалу шербетом.

— Ты хочешь знать о месте? Смотри!

На миг обоих окутали плотные клубы голубого дыма. А затем…

На паладина обезумевшей стихией обрушились видения.

Две человеческие фигуры в серых плащах кого-то приковывали цепями к столбу, стоявшему на скале посреди огненной пропасти. Через пропасть был перекинут мост, по одну сторону от которого стоял высокий светящийся чистым светом мужчина с огромными белыми крылами. Суетившиеся тени отошли, открыв взору Искандера живую мумию человека, который всеми мыслимыми и немыслимыми способами был прикован в своей надежной тюрьме.

— Пора!

Громовой нечеловеческий голос еще отдавался под сводами каменной пещеры, а серые фигуры уже бежали по мосту назад. Светящийся взмыл вверх и опустился рядом с неподвижно застывшей мумией. Миг — и в сильной руке сверкнул мутным светом огромный острый кристалл…

На миг сильнейшая вспышка и грохот накрыли сознание Искандера ослепительным воплем чужого ужаса, а затем он увидел снова — тяжелую каменную дверь, опускавшуюся перед светящимся человеком. И Девять огненных символов, один за другим пишущихся на странной плите…

Удар был столь силен, что паладина отбросило на несколько шагов назад. Мотнув головой, он с трудом пришел в себя. Маг, стараясь казаться спокойным, дрожащими руками подносил ко рту расписную пиалу.

— Ты был там! Где это? Где это, Джафар?

— Да, я был там, молодой паладин. Человек, которого ты видел — величайший маг этой части света — могучий Тал Раша. Он сам, собственной волей согласился быть похороненным заживо для того, чтобы удерживать в себе составляющую триумвирата Зла. Много лет назад к нам явился посланник Света. Он помог нам заманить в ловушку одного из Лордов Хаоса и заточил его душу в камень. Этот камень остался в теле Тал Раша. Он до сих пор там. Должно быть, именно за ним охотится Странник.

— Как мне попасть в гробницу Тал Раша?

— Это не так просто, паладин, — подбежавшая служанка поднесла Искандеру кубок вина, которое тот вдохнул, не глядя и не почувствовав вкуса. — Чтобы Злу было труднее найти путь, мы… Запутали след. До гробницы Тал Раша нельзя дойти. Но есть способ достичь ее и этот способ — пройти через Портал Междумирья. Посланник Света создал малый мир, который находится вне нашего и именно там захоронен великий маг Тал Раша. Найти Портал именно в этот мир меж других Порталов Междумирья нелегко, но еще сложнее найти саму гробницу.

— Что с этой гробницей?

— Гробница не одна. Их всего девять. Девять гробниц — девять шансов ошибиться. В гробницу можно зайти только однажды, и если ты используешь единственный вход, остальные восемь закроются для тебя навсегда.

— Но ты ведь знаешь ход к той самой единственной? Ведь так?

Маг покачал головой и сам налил себе еще шербета.

— Девять огненных знаков на каменной плите. Посланник сам писал их. И только он знает единственный верный знак, что начертан на дверях каждой из гробниц. Каждая гробница — символ. И только один символ верен, как и одна гробница.