Созвездие Силвана. Триады (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" - Страница 51

Правда, вкус пива (для меня специально безалкогольное), которое он варил прямо у себя в заведении, примирял меня даже с этим…

Нас с ним познакомила Большая Ма, которая после нашего триумфального возвращения с братцем на планету принялась активно выводить меня из недельной хандры.

Дронга она встретила знатным подзатыльником — так треснула, что несчастный братец лихо тюкнулся носом в рабочий стол главы клана. Хорошо хоть не до крови. Меня же приняла в свои материнские объятия, и полчаса, не меньше, укачивала на поистине выдающейся груди родного зеленоватого оттенка, вещая, что «все мужики — гады, но и без них никак».

Пришлось объяснять, что я как бы не особо-то и обозлилась на сильный пол. Так только, на отдельного его представителя. А уж после того, как она узнала, что в роли отца у нас выступает один из рода Рха, так и вовсе сказала: «может, и жениться вам не придется».

Мотивы её были понятны — пророчество в каком-то роде исполнено: дети, утерянные, можно так сказать, души вернулись в семью. А то, что рождены будут вне брака — так не страшно. У тэнквартов такое, правда, не особо распространенно, но договорные браки у них еще более редки. Потому как всегда считалось, что дети, рожденные в семье, где мир-дружба-сосиска… мм… в смысле любовь — счастливые дети, сильные, здоровые и талантливые. Потому она так и тянула с моим замужеством с кем-то из Рха — ей претила сама мысль, что из-за действий главы и возможной необходимой жертвы на благо клана я буду несчастна в браке.

В доме Большой Ма я пробыла неделю. Она меня так загрузила, что я не то чтобы рефлексировать не успевала — каждый вечер с ног валилась, вырубаясь, стоило только голове коснуться подушки в выделенной мне еще несколько лет назад в личное пользование комнате.

На десятый день я взмолилась о пощаде, клятвенно пообещав не хандрить, и попросила отправить меня куда-нибудь подальше, в глушь, к привычным кражам, беспроблемным трупам… в общем, в народ.

Глава, будто только этого и ждала, сразу же взяла быка за рога. Причем в прямом смысле — вызвала пред свои ясны очи зеленокожего и, как все тэнкварты, с небольшими рогами над висками дальнего, но очень предприимчивого родственника — того самого дядюшку Мэла.

Как я уже рассказывала, Мэл в свое время знатно попутешествовал, набрался впечатлений, и много лет назад, предложив Большой Ма войти в долю, основал недалеко от столицы, на землях рода, небольшой городок в стиле Дикого Запада, на котором он когда-то побывал — этакий этнически-исторический объект для туристов всех мастей.

На все мало-мальски значимые должности была назначена молодежь из близкого окружения главы рода. Мэл же так и остался управляющим, говоря более понятно — мэром этой туристической Мекки, ибо вот уже почти сто лет каждый уважающий себя праздный путешественник из Синдиката, побывав на нашей планете, считал своим долгом посетить сие место.

Просто управлять городком, в который постепенно перебрались сначала семьи сотрудников всевозможных имеющихся заведений, а потом и простые тэнкварты клана, желающие жить в тихом и относительно далеком от урбанистической цивилизации месте, ему было скучно. Потому и отправился он обратно за барную стойку собственного салуна — пиво варить и с разумными представителями разных рас общаться.

Должность шерифа, кстати, в штате городка была тоже предусмотрена. Только почему-то на это место редко можно было найти желающего с необходимой квалификацией. Молодые парни, выпускники моего же курса, чаще мечтали не о конторке в двадцать квадратных метров в таком вот захолустье, а о ловле преступников межпланетного масштаба. Девушки же мечтали в большей степени о том, чтобы найти перспективного мужа. А где его можно найти? Правильно, там же, куда стремятся парни (смотри начало моего спича). Проблема.

До меня тут сидел дедок — тэнкварт, получивший свой значок шерифа еще лет семьсот назад, и который уже просто мечтал уйти на пенсию. В общем, моя кандидатура и сложившиеся обстоятельства пришлись как нельзя к месту и ко времени…. Но вернемся к вопросу насущному.

— Опять оставили без обеда, — ворча и с легкой досадой я сунула добытый-таки из-под стола бутерброд обратно на термотарелку и вернула все это обратно в маленький портативный холодильник (мне его Большая Ма подарила — как чувствовала, что такой вот прожорой стану), — ладно, веди уже.

— Вы бы это… — замялся парнишка, но продолжать не стал.

Еще раз тяжело вздохнула и полезла в сейф за оружием — стилизованным под самозарядный карабин Смит и Вессон плáзмером, в простонародье — «гриль», за то, что он в минуту любую тушку вне зависимости от размеров поджаривал не хуже пресловутого приспособления в печке. На оружии подобного типа настоял именно Мэл. Правда, подобной модели карабин стали выпускать намного позже освоения просторов Дикого Запада белым человеком на Старой Земле, но Мэла это несоответствие мало заботило. Чуть позже я поняла, почему — он просто не смог вспомнить более ранние экземпляры, чтобы изложить оружейнику, что именно он хочет.

Впрочем, я эту игрушку и так брала исключительно в устрашающих целях — из такой дуры в помещении только самоубийца палить может, да и за сожженный дотла салун хозяин заведения меня по головке точно не погладит.

Главное, что на настоящем кожаном поясе аккуратно, сбоку, практически на бедрах висел давно полюбившийся малозарядный лейз. Вид у меня и вовсе был веселенький. Стандартная униформа для демонстрации аутентичности и привлечения туристов у меня была странноватая, но мне нравилась, потому как почти стопроцентно была изготовлена из натуральных материалов, да и выглядела колоритно.

Длинная, грубого полотна свободная юбка; клетчатая рубашка-распашонка, плотно облегающая уже прилично выпирающий живот (последние недели дохаживала); две растрепанные косы (всё, что в последнее время я успевала сделать у себя на голове — не слышу будильник и просыпаю), прикрытые сверху красной, с узором, косынкой, завязанной на манер банданы и удобные армейские ботинки на магнитных клипсах-застёжках — единственной, которую удалось отстоять, мотивируя размерами живота, вещью вместо совершенно несовместимой с оным обувью со шнурками.

— Ну что, пошли? — я выплыла наружу, предварительно выгнав перед собой на деревянный тротуар посетителя. Закрыла двери, взвесила еще раз в руках «гриль», поудобнее его устраивая… и размеренно зашагала прямо, пересекая совсем не грунтовую дорогу: чуть левее, почти напротив моей конторки, стояло заведение дядюшки Мэлрона.

Внутри помещения творился бедлам. Кое-что из мебели бушующие недотёпы все же умудрились разломать. Это они зря — один такой стульчик из настоящего массива дерева стоит как половина хорошего таккара или четверть дорогого. В том, что Мэл выбьет (в фигуральном смысле) из них эти деньги, я даже не сомневалась.

Докричаться до буянивших не было никакой возможности. На мои «эй!», «Тиха-а-!» и «Кончай бузить!» никто даже внимания не обратил, а побоище тем временем принимало катастрофические масштабы… Не для салуна — для кошелька дравшихся.

Взглянула по лестнице вверх, перевела взгляд на навесной балкон всего второго этажа — весь кордебалет под предводительством все той же Красавки свесился вниз практически по пояс. Компания девиц веселилась вовсю, тыкая пальцами, беззастенчиво хихикая и в особо напряженные моменты для стимула драчунов пронзительно повизгивая. Цирк, однако.

Но, сделать все же что-то было надо.

— Руку дай, — дёрнула за рукав попытавшегося слинять сопровождающего.

— Ч-чего? — что ж ты такой пугливый-то?

— Говорю, руку дай и помоги взобраться на вот это.

«Этим» оказался впереди стоящий длинный деревянный стол с кучей грубых глиняных тарелок, беспорядочно расставленных на отполированной до блеска столешнице. Вы когда-нибудь пытались в костюме бегемота, держа в одной руке на перевес средних размеров огнеопасную хрень, взобраться на высокий стол по уже прилично расшатанной табуретке? Нет? А я вот сподобилась.