Созвездие Силвана. Триады (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" - Страница 36

— Ну так вот, — снова попытался настроиться на серьезный лад рассказчик, — у моего кореша перед этим день рождения был, вот мы и гульнули… в общем, отходняк у меня был — страшное дело! — вот черт и дернул кассу сковырнуть, а когда осознал, что натворил — было поздно. И куда деваться-то оставалось? Вот я в бега и ломанулся. Решил это дело в дачном домике у старого… кхм… знакомого пересидеть поначалу. А там… — махнул головой, будто конь хвостом муху отгоняет, — никого нет — скукота смертная. Вот и бродил я по вечерам в окрестностях — природой, значит, любовался.

— И что же было дальше?

— Ну так где-то на десятый день «любований», — при этом скривил такую кислую морду, будто полный рот лимона напихал, — и увидел его.

— Кого?

— Тэнкварта, холеного такого, с иголочки одетого, да еще и идущего не от собственного тэккара, а от остановки общественного транспорта.

— Которой?

— Так там только одна линия — пригородного монотрамвая.

Да уж, у нас весь город опутан одиночным монорельсом для этого трамвая — единственного вида наземного (не воздушного) общественного транспорта. Этакий привет из прошлого и дань традициям. А еще его называют «трамваем бедняков» — за дешевизну и популярность в определенных слоях населения. Впрочем, туристы с других планет, если уж и добираются до нашего городка, тоже не прочь прокатиться на подобном раритете, почти что памятке истории.

Вот только с этим «трамваем бедняков» Теор Рха как-то совсем плохо сочетается.

— И что было дальше? Чем он привлек Ваше внимание?

Тот в очередной раз поежился под моим взглядом, но соврать так и не решился.

— Он шел в сторону теплиц, по ихней дороге, прямо от остановки. Я сразу смекнул, что-то тут нечисто. Такие, как он, на своих агрегатах под самые ворота подъезжают, если уж заимели желание прикупить цветка редкостного, а не пешком с километр по утоптанной местными работягами и дачниками тропинкой топают. Значит, от кого-то он прятался. Вот я и решил… — тут он споткнулся, оглянулся затравленно и продолжил, — в общем, он меня заинтересовал, и я решил проследить…

Дальнейший рассказ сводился к тому, как некий тэнкварт достаточно высокого положения, судя по одежде (хотя я бы на способности к оценке дороговизны вещей конкретно этого индивида не особо надеялась), ведя себя крайне подозрительно (то бишь, часто оглядывался, пытался скрыть лицо поднятым воротником и вообще…) добрался до огороженной высоким забором территории некоторого агропромышленного предприятия. Прошелся немного вдоль ограждения, поближе к лесу, и нажал на кнопку связи рядом с неприметной бронированной дверью служебного хода.

Проем открылся не сразу — видимо, проверяли личность «стучавшегося» в двери. Потом из открывшегося прохода показался еще один ухоженный мужчина. Правда, по словам все того же свидетеля — условно человека, и не так уж хорошо обеспеченного: одёжка была хоть и аккуратной, но на порядок дешевле.

Собственно, на этом приключения неудавшегося шантажиста и закончились. Ни встречавший мужик, ни тэнкварт до глубокой ночи не объявлялись больше. Узнать, кем именно являлись те двое, он так и не смог — охрана на центральных воротах не то что говорить с ним не захотела (я бы тоже не стала, если честно), она — по его глубочайшему убеждению, — даже не подозревала о наличии посторонних на вверенной им территории…

— Здесь есть тот тэнкварт, что приходил на охраняемую территорию? — я наугад вывесила в воздухе голографические изображения пяти тэнквартов, находившихся в базе, как разыскиваемых правоохранительными органами. Шестым, прицепом, из комма потянула фото убитого Рха, взятое из дела, предоставленного мне службой безопасности Гато, и еще несколько других.

— Конечно, — кивнул тот, безошибочно указывая на Теора Рха, — вот он.

— Для протокола, — спешно сворачивая обратно в комм экраны, продолжила, — свидетель Пытник указал на изображение Теора Рха. Кадры с камер наблюдения, свидетельствующие об опознании с… — посмотрела на комм, — с восемнадцати пятидесяти двух до девятнадцати ноль-ноль прилагаются, — и, нажав на соответствующую кнопку, отправила команду на центральный сервер для автоматического снятия копии отснятого материала за указанный период.

Минуту помолчала, ожидая, когда придет подтверждение о завершении операции на комм.

— Госпожа шериф, — тем временем решил разорвать образовавшуюся тишину допрашиваемый, — от меня что-то еще требуется?

— Опознать мужика, который встречал тэнкварта, сможешь?

— Да не вопрос, — воспрял духом тот, ощущая, что чего-то нового на него навесить не собираются, — только вот… мне бы поберечься, здоровье слабое, и всё такое…

Хмыкнула: так интеллигентно у меня более щадящие условия содержания в следственном изоляторе еще никто не выпрашивал.

— Будет тебе «все такое», а пока у нас тут еще посидишь, — и пошла к выходу, на ходу нажимая кнопку вызова, — Конвойный!

Старший группы с напарником появились мгновенно.

— Этого в одиночку, ни с кем не давать контактировать, — отправила им подтверждение на свои полномочия и команду на соблюдение особого режима содержания, — протокол пять-А. Свидетель по серьезному делу. Облажаетесь, ребята — ваши головы полетят первыми.

И пошла. Теперь к нему не пустят даже моего прямого начальника без моего же на то личного разрешения. Данный протокол обычно применялся редко — принято все же доверять сослуживцам и непосредственному руководству. Но… но мне-то уже все равно, насколько испортятся мои отношения со всеми остальными — дальше просто некуда. Так что — плевать. Главное раскрыть побыстрее дело и свалить из этого гадючника. Задумываться о том, что буду делать дальше, не хотелось. Потом.

***

Дождь на улице уже прекратился, но влага так и стояла в воздухе, заставляя ёжиться и натягивать пониже форменную куртку. Мои солнцезащитные очки при такой погоде выглядели особенно нелепо. Взглянула на часы — судя по всему, через тридцать минут у меня будет возможность наконец убрать со своей морды маску панды.

Решено: сначала занимаюсь приведением себя в порядок, плотно ужинаю, а потом снова за дело. Чувствовала, что напала на верный след, и очень хотела побыстрее добраться до истины. А для этого стоило немного побегать. Впрочем, сегодня побегать уже вряд ли удастся, а вот устроить мозговой штурм и попытаться наметить возможных подозреваемых исходя из недавно полученных знаний — вполне.

В первую очередь надо залезть в сеть и сравнить координаты, полученные от моего нежданного подарка судьбы, случайного свидетеля, и адрес, указанный Дудой. Интуиция мне подсказывала, что совпадение будет стопроцентным. Потом следовало посетить пресловутые теплицы и попытаться выжать что-то из архива камер видеонаблюдения — примерное число я знала, а если появятся еще доказательства посещения тэнквартом теплиц после этого, я буду счастлива. Но это уже завтра.

Главное, чтобы оказалось, что он действительно туда наведывался для чего-то необычного, а не потому что стеснялся демонстрировать обществу свою страсть к садоводству.

Домой добралась довольно быстро. Пробок на нашем уровне магистрали и в час пик особенно нет. Что уж говорить о более позднем времени?

Макияж, слава Силам, снять оказалось легко, что не могло не радовать. Все же бродить в темных очках при пасмурной погоде довольно неудобно. Так что глаза мне за своевременное вмешательство сказали отдельное «спасибо».

Горячий душ оказал на меня самое благотворное влияние. Тело будто скинуло с себя тяжесть прошедшего дня, снова было бодрым и вполне энергичным, как для нескольких убийственных по энергозатратности и эмоциональной нестабильности суток.

Желудок тоже за компанию решил счастливо и сыто поурчать, раз такое счастье привалило — вовремя скормленный ему горячий ужин. В кои-то веки решила себя порадовать по полной и пожарила несколько вкусных, сочащихся соком, нежнейших говяжьих мраморных стейков, от одного вида которых во рту начиналось неконтролируемое слюноотделение.