Невеста со скальпелем. Книга 1 (СИ) - Черная Мстислава - Страница 43

— Леди Милимая недостойна? Леди Милимаю посчитали достойной Его Царосское Величество, когда назвал в указе её имя, принцесса Каранимаиса, когда вчера пригласила леди Милимаю сопровождать её в течение дня, и я, когда назвал леди Милимаю своей невестой. Барон, вы можете быть несогласны, в этом нет ничего особенного. Но вы смеет открыто высказывать своё несогласие?

— Герцог, — барон чуть ли не скулил, — я всего лишь посчитал своей обязанностью удостовериться, что всё действительно в порядке.

— Хм.

Ирсен, наконец, отпустил барона. Подозреваю, что лишь на время.

— Леди Милимая, — обратился он ко мне, — вы ведь впервые во дворце?

— Да, герцог, — очень смутно представляю, как нему обращаться публично, но, судя по отсутствию реакции у зрителей, мой вариант допустим.

— И вы приглашены сегодня на чаепитие к Её Высочеству?

— Всё верно.

Зачем он переспрашивает то, что и так знает? Для зрителей? Лично меня чужое внимание совершенно не радовало, оно наждачкой проходило по коже, хотелось встряхнуться, избавляясь от прикипевших взглядов и укрыться. Но… Это не то, что я могу себе позволить. Статус невесты обязывает.

Герцог улыбнулся с непонятным предвкушением, но взгляд, которым он смотрел на меня, был совсем иным — мягкий, обволакивающий, дарящий уверенность и спокойствие, а ещё колдовской. Я совершенно забыла, где нахожусь, забыла про придворных, про барона, здравых мыслей в голове тоже не осталось. Я замерла будто пришпиленная бабочка, пойманная на свет. Моё сердце забилось чаще, мне показалось, что щёки начинают гореть, и я неожиданно для себя я смутилась, попыталась отвернуться, вырваться из плена чарующего взгляда.

— Леди Милимая, вы позволите мне перехватить у Её Высочества шанс первым показать вам Коронный дворец и Королевский остров?

— Ах… Я была бы счастлива.

Герцог подхватил мою руку за самые кончики пальцев, склонился и невесомо коснулся губами тыльной стороны ладони. Его касание слишком мимолётно, чтобы назвать поцелуем, но взбудоражило меня сильнее самого страстного из поцелуев. Меня словно током прошибло.

Я окончательно потерялась в своих эмоциях, и то, что не собиралась влюбляться, не собиралась на полном серьёзе становиться герцогиней, а рассматривала помолвку как временную меру, стало абсолютно неважно.

— Вы кружите мне голову, — сказала я честно.

Герцог снова неуловимо переменился, хмыкнул.

Оглянувшись, я поняла, что мы уже покинули зал перед приёмной, и больше на нас никто не смотрит, не считая равнодушных караульных.

Я не знала, куда мы идём через картинную галерею, но это было и неинтересно.

— Мили, ты даже не представляешь, какой бесценный подарок сделала для меня.

— А?

Ирсен посмотрел на меня, не скрывая самодовольства:

— Мили, только что ты избавила меня от последних сомнений. Помнишь, ты сказала, что не давала согласия на наш брак, а я ответил, что не предлагал тебе? Теперь я уверен, что, когда в будущем я сделаю тебе предложение, ты дашь согласие.

Ирсен хоть и говорил шутливо, был серьёзен, и я не нашла, что сказать, только восхитилась его самоуверенностью и сменила тему:

— Куда ты меня ведёшь?

— Есть пожелания?

Я отрицательно качнула головой.

Ирсен свернул налево, и вскоре мы поднялись на пустующий балкон, козырьком нависавший над садом. Ирсен опёрся на парапет. Я пристроилась рядом и тоже посмотрела вдаль. Территория Королевского острова оказалась гораздо больше, чем я ожидала, и реку было не рассмотреть за деревьями и крепостной стеной.

Молчание ни капли не тяготило, однако вечно оно длиться не могло, слишком многое нам необходимо обсудить. Герцог нарушил тишину первым:

— Сита рассказала о визите Кота, но я хотел бы услышать подробности. Мили, прости, что позволил ему напугать тебя.

Выбор слов царапнул, и я не могла не спросить:

— Ты знал, что он явится? — слишком уж странно вёл себя Кот, когда не напал, а выдвинул ультиматум.

— Нет. Я допустил небрежность. Чёрные Коты не наёмные убийцы в общепринятом смысле этого слова, несмотря на то, что очень часто берут и исполняют заказы. В первую очередь они бойцы-мистики. Пренебрегая светским законом, они жёстко следуют весьма своеобразному кодексу поведения, и я ни разу не слышал, чтобы кто-то из них отступил.

— То есть то, что они пришли ко мне — это их правило?

Я впервые увидела, как смущается Ирсен.

Он хмурился, ответил далеко не сразу:

— Я скрываю, что на меня было покушение, однако, как ты сама догадываешься, заинтересованные лица в курсе не только факта покушения, но и того, насколько серьёзно я был ранен. Специально для Котов я позволил распространиться сведениям, что меня исцелил единорог. Не ты предлагала мандрагору, соответственно, к его призыву ты не имеешь никакого отношения, у Котов не было никаких причин предъявлять тебе претензии. Именно поэтому я был спокоен. Людей, которые знали правду, знали, что меня спасал ты, можно пересчитать по пальцам одной руки. Кто-то из них сдал тебя Котам, Мили.

— Твой человек предал тебя? — вычленила я главное.

— Да.

Ирсен говорил очень спокойно, и я могла лишь догадываться, какая боль прячется за его внешним равнодушием.

Я невольно положила свою ладонь поверх его:

— Ирсен, предательство близких, если близкие по-настоящему близки — это то, что невозможно предусмотреть, потому что ты будешь уверен, что предаст кто угодно, но только не они. Не извиняйся и тем более не будь к себе так строг. И не переживай, я в порядке.

— Мили, ты слишком великодушна.

Ирсен перевернулся спиной к парапету, протянул руку и бережно коснулся моей щеки, вынуждая поднять лицо и посмотреть ему в глаза.

— Мили ты говоришь так, как может говорить лишь человек, переживший подобное предательство.

Женя… Я верила ему, как никому, настолько верила и любила, что потеряла душу.

— Я… я не хочу…

— Мили, прости, я не должен был напоминать тебе.

Ирсен обнял меня за плечи, притянул к себе и вернулся к тому, с чего мы начали — с моей встречи с Котом.

Мы проговорили около часа. Я восхитилась, как умело Ирсен вытягивал из меня информацию, будто был не герцогом, а дознавателем. Я вспоминала такие нюансы, которые ночью не замечала.

— Я разберусь, — пообещал Ирсен.

Когда мы закончили, я чувствовала себя совершенно вымотанной и очень удивилась, обнаружив, что на балконе появились плетёные кресла и столик, на котором нас ждали высокий фарфоровый чайник с длинной изогнутой дудочкой, две чашки из того же сервиза и серебряная этажерка, ломившаяся фруктами, закусками, сладостями. Я настолько была увлечена, стараясь помочь, что не заметила прихода слуг.

Ирсен проводил меня до кресла, помог сесть и сам разлил чай по чашкам, хотя, наверное, это всё же работа официанта. Но герцог не посчитал зазорным поухаживать за мной. Взяв свою чашку, он дождался, когда я первой попробую насыщенный напиток с лёгким привкусом лимонной кислинки, и только после этого сделал глоток сам. Чай оказался бодрящим, лёгкую усталость смыло, и я решила, что готова ко второму раунду:

— Я хотела поговорить…

— Да, Мили?

Ответный взгляд, полный искренней заинтересованности заставил меня на миг забыть, что я собиралась сказать.

Тряхнув головой, я отогнала наваждение.

Я должна сосредоточиться и рассказать о ночном визитёре барона. Не только у меня были гости.

Глава 37

Наш тет-а-тет прервал «мятный». Тот же, который провожал нас с бароном, или другой, я не поняла, слишком невыразительное лицо, вроде бы смотришь, а стоит закрыть глаза, и в памяти вместо чёткой картинки размытое пятно.

Царос передал высочайшее разрешение покинуть дворец. Что удалось выяснить в ходе проверки, в записке, естественно, не сообщалось. Я даже не уверена, что царос раскроет эту информацию герцогу при личной встрече.

— Уже? Так быстро?

Ирсен рассмеялся:

— Уже два часа после полудня.

Да? Я и не заметила. В компании Ирсена время пролетело слишком быстро. И пусть я всего лишь миллион раз повторила, что мне удалось подслушать, я была готова повторять и повторять ещё хоть десять миллионов раз.