Невеста со скальпелем. Книга 1 (СИ) - Черная Мстислава - Страница 27

— Мили, — прервал мои гастрономические размышления барон, — должно быть, ты знаешь, почему герцог тобой заинтересовался?

Герцог-герцог… Заладили! Хочу имя, если не личное, то хотя бы родовое.

— Конечно. Потому что я самая обаятельная и привлекательная.

— Что за чушь ты несёшь? — барон возмутился, но очень вяло, без огонька.

— Отец, вы хотите сказать, что я не обаятельная?

— Фамиан…, — слабо позвала мачеха.

— Да, любимая? — немедленно откликнулся барон, игнорируя мой вопрос.

Мачеха кивнула на меня, не скрывая опасения:

— Этот взгляд… Разве Мили сейчас не похожа на герцога?

Я рассмеялась:

— Спасибо, леди. Это лучшая похвала, на которую я не смела надеяться.

Как их перекосило!

Подглядев, как разделывает рака младшая сестра, я постаралась скопировать. Без практики получилось не очень удачно. Брызнуло, и по белой скатерти расползлись уродливые пятна. Я беззаботно отломила ногу и высосала из неё мясо.

Старшая сестра, кажется, снова собиралась подать голос, но, судя по болезненной гримасе либо барон, либо баронесса весьма болезненно посоветовали ей воздержаться — ущипнули или даже ударили под столом.

Я оторвала вторую ногу.

— С такими манерами, в высшее общество… Это ужасно! Фамиан, скажи, герцог на самом деле понимает, кого выбрал? Если он хочет породниться с нашей семьёй, почему это не может быть наша девочка?

— Мама, нет!

Сестрёнка подпрыгнула, будто под ней на стуле завелась оса.

Спрашивается, у кого из нас негодные манеры?

— Мама, он же чудовище! Не говори так! Только не за него!

Я смотрела на девочку в некотором ошеломлении. У меня даже был порыв встать, обойти стол, погладить её по голове и пообещать, что герцог будет только моим. Но это было бы чрезмерно и вообще неправильно, поэтому я осталась на месте и решила, что это хороший шанс вытянуть информацию:

— Тебе настолько пугает магия смерти?

Сестра посмотрела на меня как на дурочку:

— О чём ты? Кого интересует магия! Ты до сих пор не можешь понять? Герцог обладает поддержкой самого цароса, и никто не смеет выступить против. Он открыто совершает самые чудовищные преступления и остаётся безнаказанным!

Ещё чернее, пожалуйста. Послушать — герцог уже не человек, а сущий демон. Я окончательно перестала доверять байкам-пугалкам, но не могла не спросить:

— Отец, это действительно так?

Барон фыркнул:

— Если герцог передумает и решит тебя убить, его никто не остановит. Он перешагнёт через твой труп и свободно уйдёт.

— Отец, а вас он также при желании убьёт? — с искренним восторгом продолжала допытываться я.

Барона перекосило.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась мачеха.

— Вы вернули меня домой, и мы впервые беседуем как настоящая семья. Что же плохого?

Жгучая ненависть была мне ответом, но вслух мачеха говорить не осмеливалась. Барон махнул рукой и сосредоточился на супе из раков, и остальные последовали его примеру. Я продолжила отделять клешни от туловища. На некоторое время за столом воцарилась тишина, и меня она ни сколько не напрягала. Я скорее наслаждалась косыми взглядами. Тихоней мне не быть, зато с поддержкой герцога я могу бросить этой семье вызов.

Когда я расправилась с первым, слуга догадался подать мне полотняную салфетку. Не без моей подсказки — я примерялась к скатерти. Не платье же пачкать.

Тарелки из-под супа унесли, и передо мной поставили суфле из гусиной печени.

Гнетущая атмосфера постепенно рассеивалась, и теперь в столовой сидели чужие люди, волей случая оказавшиеся за ужином за одним столом.

Видимо, барон вернул некоторую уверенность, потому что, кашлянув, он позвал:

— Милимая.

— Да, отец?

Барон раздражённо стиснул челюсти, но гнев свой подавил и заговорил вполне спокойно:

— Завтра мы должны позаботиться о твоём гардеробе.

— Как вам угодно, но должна напомнить, что эту часть взял на себя герцог. Как вы объясните герцогу, что я не ношу подаренные им платья?

Заставить папашу впервые в жизни потратиться на меня было бы здорово, но я опасалась, что под предлогом снятия мерок, срочного пошива и первых примерок, барон оставит меня во флигеле до самого вечера, в то время как мне хотелось воспользоваться шансом и выйти завтра в город. К тому же герцог намекал на завтрашнюю беседу тет-а-тет. Выпотрошить кошелёк барона я успею чуть позже.

На смену суфле из гусиной печени вынесли филе говядины с кореньями, и барон начал следующий раунд:

— Мили, ты привыкла, что рядом с тобой твоя няня, но сейчас тебя сопровождают ещё две посторонних служанки. Тебе не нужно терпеть таких неудобств. Ты можешь отослать их сегодня же, и я тебя поддержу даже перед герцогом. Поскольку герцог сейчас заботится о тебе, уверен, он не будет возражать.

Барон, ты веришь, что я попадусь на столь примитивную уловку? Даже слова жалко тратить на эту нелепость:

— Отец, напротив. Я очень рада новым лицам в моём окружении, — улыбнулась я.

Барону не оставалось ничего другого, кроме как проглотить свои возражения.

Когда вынесли десерты: фруктовый салат, миниатюрные пирожки со сладкой начинкой и мороженое с клюквенным вареньем — я сменила тему беседы.

— Отец, я могу спросить?

Всем своим видом барон показывал, что нет, но был вынужден ответить:

— Разумеется, Мили.

— Отец, как оказалось, что я стала невестой герцога?

Барон опять перекосился. Похоже, воспоминания были крайне неприятными. Сердито ударив ложечкой о креманку, он проворчал что-то невнятное и явно ругательное. Мачеха поспешила возложить свою холёную руку поверх его руки и утешающе погладила:

— Фамиан, какие бы цели ни преследовал герцог, сблизиться с ним было бы неплохо, верно? Его отношение к Мили…

— Ты права, дорогая. Сближение с герцогом открывает перспективы.

Я с трудом удержалась, чтобы пальцем у виска не покрутить. Во-первых, не факт, что поймут значение жеста. Во-вторых, жаль предупреждать. Если они и вправду полезут к герцогу с просьбами, чувствую, тот ещё цирк будет.

— Четыре дня назад ко мне прибыл герцог и передал указ цароса о твоём браке, причём по неясной причине вместо стандартной формулировки «старшая дочь барона Дарса» было указано твоё имя.

Мачеха встревоженно покачала головой:

— Фамиан, я не знаю, как… Как мы можем показать её обществу?! Что будут думать о наших дочерях? О нас подумают, что мы совсем не умеем воспитывать…

— Разве это не правда? — перебила я.

Мачеха дёрнулась, будто я её ударила.

— Мили! — возмутился барон.

Я проигнорировала окрик.

— Мили, — вмешалась мачеха, — у нас… не сложились отношения. Ты винила меня в том, что я пытаюсь занять место твоей мамы, хотя я не делала ничего подобного, я лишь пыталась помочь тебе справиться с невосполнимой потерей. Я понимаю твоё предубеждение сейчас, но всё же прошу, попробуй обдумать мои слова.

Перед глазами проносились воспоминания маленькой девочки, которую мачеха показательно обожала при отце и над которой издевалась наедине. Одна разбитая шкатулка чего стоит. Я чувствовала, что мои губы невольно кривятся, а в душе поднимается ненависть. Я ничего не могла с собой поделать. Лгать с такой наглостью — это надо иметь талант.

— Что же вы хотите мне посоветовать?

— Герцог не может всерьёз желать взять в жёны необразованную, невоспитанную девушку, а значит он затеял некую жестокую игру. Не позволяй ему себя обмануть.

— Это хороший совет, леди. Я прислушаюсь.

С бокового входа, через который сновали слуги, прошмыгнул мужчина в тёмной одежде. На улице он был бы неприметным, но в доме спутать его с кем-то из тех, кто носит подносы, было невозможно. Быстро поклонившись, мужчина дождался приглашающего жеста, приблизился к барону. Я не смогла расслышать, что он шептал, зато увидела, как меняется выражение лица барона. Через бледность и крайнее изумление к ярости.

— Даже так?!

Барон грохнул по столу кулаком, посуда подпрыгнула. Старшая сестра испуганно вжалась в спинку кресла, младшая и вовсе расплакалась.