Морской круиз (СИ) - Помазуева Елена - Страница 30

   — Знаешь, что странно, Клер? — задумчиво произнес мэтр Броссар. — Эдит абсолютно не владеет знаниями о целительстве. Тогда почему она решилась принять что-то из моей сумки?

   — Может быть, она хотела найти успокоительные капли? — выдвинула предположение.

   — Тогда почему не попросила меня, когда мы уходили? — осуждающе покачал головой. — Как она могла определить, что именно принимать? Тебя это не озадачивает?

   Честно говоря, меня вообще много что заставляло задуматься. Например, волна возмущения ворожея перед лестницей для слуг, или странное поведение Этьена на сообщение о мэтре Филиппе, подкинувшего письмо к нам в каюту. Кроме того, странное распоряжение сразу же после смерти опустить тело в море. Вопросы, ответы на которые пока не могла получить ответ, множились с каждым мгновением.

   — Итак, Эдит, будем тебя спасать от необдуманного поступка, — с нежностью произнес мэтр Броссар и велел уступить ему место. — Как я мог оставить здесь сумку с лекарствами? Но я даже не предполагал возможности отравления. Она не казалась способной на подобный поступок.

   В этом я была с ним полностью согласна. Эдит слишком любила жизнь, чтобы покончить с ней самостоятельно, и вряд ли решилась выпить неизвестную жидкость. Тем более перед этим в ее присутствии делали анализ яда из каюты мэтра Филиппа.

   — Хорошая моя. Ты же послушная и примерная девочка. Выпей эту настойку, — ласково уговаривал ворожей Эдит, прикладывая к ее губам узенький стаканчик, предназначенный для подобных случаев.

   Слушая, как он называет подругу, невольно поджала губы и сложила руки на груди. Ко мне он ни разу так не обращался. Даже когда лечил от черной хмари, кричал и ругал за то, что позволила себе заразиться. Как будто я нарочно! Ведь именно благодаря ему оказалась в центре эпидемии. Всегда я для него «Клер, дрянная девчонка».

   Но сейчас не время для глупой ревности. Надо спасать Эдит, выпившую неизвестного нам лекарства.

   — Вы поняли, что она намешала? — тревожно наблюдала за каждой каплей, попадающей на губы Эдит.

   — Есть у меня одно подозрение, и оно мне совсем не нравится. Вот очнется наша красавица, и спросим у нее, — не поворачивая головы, отозвался он.

   Выдохнула и отвернулась в сторону. Вдох-выдох. Спокойно! Он всего лишь беспокоиться о состоянии Эдит, а я не имею право испытывать нечто большее, чем переживание за подругу. Я в самом деле болела душой за нее, но вот остальные эмоции надо откинуть в сторону!

   — Так, моя хорошая, правильно. Делаем глоток. Вот умница, — по голосу показалось, будто всегда строгий и насмешливый ворожей расплылся в улыбке.

   — Ей лучше? — спросила, подойдя как можно ближе к наставнику и заглядывая через его плечо.

   — Понемногу приходит в себя, — обнадежил мэтр Броссар. — Только она больше суток не сможет встать с кровати.

   — О, богиня! Что она такое приняла? — всполошилась окончательно.

   — Сильнейшее снотворное, плюс еще что-то, — ответил ворожей.

   — Но в тех баночках на столе нет ничего подобного! — обеспокоилась окончательно.

   — Вот именно, — многозначительно посмотрел он на меня через плечо. — Сейчас зарядом будем выводить из этого состояния. Подходи ближе.

   — Как тогда? — спросила и взглянула на мужчину.

   Нам не нужно было говорить вслух, о какой ситуации говорю. Я помню как смотрела в эти темные глаза, видя уходящую жизнь. Испытанный в тот момент ужас еще долго не давал возможности засыпать. Я ложилась в кровать только при свете ночника, потому что оказываясь в темноте видела замершие глаза мэтра Броссара. Эмири.

   Он положил руку на сердце, словно все еще испытывает боль. Невольно проследила за его жестом взглядом.

   — Все еще болит? — испытывая к нему нежность и обеспокоенность, тихо спросила.

   Я присела в изголовье кровати, и мы находились напротив друг друга.

   — Не обращай внимания, — слишком резко ответил он, выдавая свое самочувствие. — Надо спасать жертву интриг.

   Мы положили руки на грудь Эдит и встретились взглядом. Кажется, прошло много времени, словно все происходило в прошлой жизни, но мы снова понимали друг друга без слов. Не говоря ни слова, запустили заряд магии. От удара девушка ахнула и распахнула глаза, затем задышала часто-часто.

   — Достаточно, — улыбнулся мэтр Броссар. — Она пришла в себя, — потом провел пальцами по щеке Эдит и убрал локон за ухо. — Как ты себя чувствуешь?

   — Не… не знаю. Смутно все, — запинаясь, ответила подруга.

   — Все позади, — успокоил он ее, похлопав по руке. — Хотя ты нас с Клер напугала. Разве можно пить всякую гадость?

   — Я лишь хотела успокоиться и отдохнуть, — устало прикрыв глаза, сообщила она.

   — Если бы Клер не переполошилась, заметив твое отсутствие на обеде, ты бы успокоилась навсегда. Совсем немного оставалось, — он говорил с мягкой укоризной.

   Но как только попыталась поправить заявление о моем участии в Эдит, ворожей покачал головой, запрещая говорить правду. Опять загадки и недомолвки! И поговорить спокойно не получается.

   — Рассказывай, кто тебя опоил? — потребовал ворожей.

   — Целитель, вроде, — смутилась Эдит. — После вашего ухода меня пришли навестить двое поклонников. Клер, помнишь, я с ними познакомилась на вечере у капитана? — кивнула, подтверждая. — Они принесли с собой бутылку вина и пирожных, но я отказалась, сославшись на расстроенные нервы.

   — Тогда они поинтересовались, что это за сумка, — продолжил вместо нее наставник.

   — Ну, да, — растеряно взглянула в сторону стола подруга. — Один из них, Никас, сказал, что знает целительство. Вроде бы их в частной школе обучали курсам первой помощи. И заверил, что точно знает, сколько успокоительных капель надо выпить.

   — Разумеется, — согласно кивнул ворожей. — Иначе ты не согласилась бы ничего принять из его рук. Эдит, правильно я понимаю, что он встал у стола и загородил спиной свои действия? — она кинула, подтверждая. — Он стучал склянками, и ты решила, что он смешивает нужное лекарство, а потом он протянул тебе стакан с небольшим количеством жидкости.

   — Все верно. На вкус горчило сильно, но он заверил, что так и надо, — подруга потупила взгляд.

   — Не кори себя за доверчивость, — он накрыл ладонью ее кисть руки. — Он принес заготовленную отраву с собой. То, что ты выпила, не из моей сумки. Шансов не попасть под злой умысел у тебя просто не было. Если бы не успокоительные капли, то это могло быть принесенное вино или угощение. Они подготовились.

   Эдит испуганным взглядом смотрела на нас по очереди, боясь высказать мучившие ее мысли.

   — Клер, вызывай горничную, пусть займется Эдит. Ей надо принять душ и переодеться, — приказал мэтр Броссар.

   — Я могу сама ей помочь, — попыталась возразить.

   — Нет. Нам надо поговорить, — отрезал он, а потом обратился к пострадавшей — Эдит, не геройствуй. Принимай душ, переодевайся и отдыхай. На дверь поставлю защиту. Никого не впускай, кроме нас. Ты все поняла?

   Девушка что-то тихо пробормотала, на что наставник удовлетворительно кивнул. А потом мы вышли из ее каюты. Мы подождали прихода горничной и потом объяснили, что необходимо сделать. Мэтр Броссар строгим тоном категорично высказал, чтобы Эдит никто не беспокоил в ближайшее время. Даже если бы девушка подумала возмутиться приказом, то властность, проявившаяся в наставнике, пресекла все попытки.

   — Куда мы идем? — поинтересовалась, едва поспевая за мэтром Броссаром.

   — К тебе в каюту. Я живу с несколькими мужчинами, Эдит требуется отдых, — пояснил он свое решение.

   — А если там будет мой муж? — предостерегла я.

   — Клер, поверь, Атталья сейчас занимают совсем другие заботы, чем следить за тобой, — он снова усмехнулся.

   Правда, в его тоне послышалась нотка горечи. Бросила в сторону внимательный взгляд. Морщинка собралась между бровей. Сосредоточен, спокоен и снова изъясняется загадками. Один только мэтр Филипп говорил прямо и откровенно. Остальные по какой-то причине стараются скрыть все возможное.