Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой (СИ) - Бандильерос Ганс "Bandileros" - Страница 79

Советская мега-популярная радиола меня радовала очень хорошим звуком, а так же у неё не было полупроводниковых элементов. Сверху на радиолу я поставил виниловый проигрыватель, но современный. Такие любят аудиофилы, совсем конченные ребята, на мой скромный взгляд. Но этот хотя бы дешёвый – не из тех, что стоят целое состояние, от фирмы «сони», что уже означает неаудиофильское направление и приемлемое качество работы. Проигрыватель присоединил к линейному входу радиолы вместо родного, встроенного – родной тоже был неплохим, но уступал сильно. Советские коллекции грампластинок, которые выпускались в СССР, едва ли могли возбудить мой интерес. К счастью, достаточно было всего разок в специальном магазине увидеть прилавок, чтобы протестить возможность создания. Точно какие там были, я не читал, так что создал ворох пластинок – они грохнулись на пол, штук сто-двести, может даже больше. Пришлось потратить время на то, чтобы разобрать всю эту коллекцию. К счастью, было много зарубежного ретро, которое любили переиздавать на пластинках. Бабла ради.

Поэтому с утра я наслаждался, включив «неправильную музыку» – джаз.

Наверное, я переборщил с громкостью, закинул ноги на журнальный столик и радовался жизни и прекрасному утру, так что не заметил, когда вошли товарищи – в составе целой делегации. А именно – Лаврентий Павлович. Надо же, каких людей к нам занесло. А за ним маячил резко потерявший понт Юра, который недовольно на меня посмотрел.

– Что происходит? – спросил Лаврентий Павлович на повышенных тонах.

Пришлось выключить музыку.

– Утро происходит, – меланхолично ответил я, – доброе утро. Что случилось, что вы без предупреждения?

– Ничего существенного, в гости зашёл, – ухмыльнулся Берия, – давно я тебя не видел, а от тебя сыплются задачи и проблемы тоннами, ты бы хоть иногда их сам решал.

– И какие от меня проблемы? Например.

– Например – эта ваша затея с телевидением.

– Ну так эту задачу я и решаю сам. Вернее, её решает в основном Шесть На Девять.

– А кино?

– Режиссёры и продюсеры что-то мутят, но пока что никаких подвижек в этом направлении не сделали. Так, вынашивают прожекты на миллион.

– Эх, ладно, ты думаешь так просто пристроить тысячи дорогостоящих, даже очень, аппаратов? – Берия бросил на диван на другой стороне комнаты свой портфель и посмотрел на проигрыватель, – Хорошо играет. Это из будущего?

– Ага. Из очень недалёкого, ламповый, – я встал, подошёл, выключил…

Виниловый проигрыватель имел линейный выход и один несомненный плюс – управление с пульта, – вот загадка природы и техники, Лаврентий Павлович. Винил сменила магнитофонная лента в бобинах, бобинную ленту сменили кассеты, на которые вмещалось уже втрое больше, кассеты сменились аудиодисками с качеством звука на порядки лучше простой аналоговой аудиозаписи, диски сменили цифровые, то есть виртуальные, форматы файлов, и потом в моду снова вошли виниловые пластинки, – я усмехнулся, – конечно, былой славы им не снискать, но всё же.

– Это конечно очень интересно. Кстати, проигрыватель хороший.

– Да. «Симфония». В советском союзе он считался самой продвинутой, элитной моделью. И ценится даже полвека спустя после выпуска первых «Симфоний», – я вздохнул, – надеюсь, я не слишком вас загрузил с телевизорами?

– Что ты, нет, я просто спихнул эту работу на других. Вопрос только когда вы начнёте телевещание. По сути у нас для этого ничего не подготовлено, ни технически, ни идеологически.

– Идеологию можете потом как-нибудь. Всё же есть огромный пул каналов, можете развивать свои, а я заберу себе всего один. Вы же не против?

Берия пожал плечами:

– Разберёмся. Юристы будут ещё некоторое время разрабатывать законодательную базу, но в целом – пока что телевещание подчиняется законам радиовещания.

– Тогда никаких проблем, – я был доволен таким ответом, – по моим подсчётам, я уже создал восемьсот тысяч телеприёмников, на Шуховской башне Шесть На Девять смонтировал передатчик, которое он уже разработал, телекамеры есть, студия… пока что у нас есть только видеомагнитофон, запись эфира, не более того.

– И что? Надеюсь, ты продумал этот момент, что и когда пускать в эфир.

– Да, это в общем-то не так важно. По крайней мере, на ранней стадии, – я быстрым шагом пересёк кабинет и подойдя к стоящему на тумбе телевизору, включил его. Кинескоп медленно разгорелся. Вжал кнопку фиксированного третьего канала, и на экране телевизора появилось изображение.

Берия привстал:

– Это что такое? – он удивился, – вы что, уже начали?

– Нет, не совсем. Вчера Шесть На Девять закончил монтаж на шуховской башне мощного передатчика на пятнадцать киловатт, а телестудию расположили внизу, под моим кабинетом – там техническое помещение передающего центра. Пока регулярное телевещание не началось – в эфире круглые сутки показываются фильмы и просто обрывки разных видеовставок. Чисто ради проверки качества сигнала.

– Понятно.

– Но их уже принимают все телеприёмники, – хмыкнул я, – как, кстати, продвигается их распространение?

– Неплохо. Просто разместили по цене для организаций, так что их раскупили по госзакупкам, различные организации.

– Рад слышать. Надеюсь, польза от подобного будет. Кстати, Лаврентий Павлович, может быть устроим традицию обращений к народу? Прямых линий.

– Это что и как это работает? – Берия поднял бровь.

– О, это очень просто. Одна из методик пропаганды, вполне действенная. Очень сильно повлияла на популярность нынешнего президента рузвельта. Заключается в интерактивном – то есть в режиме прямого эфира, общении государя амператора и народа. Естественно, не всего народа, а редких людей, и с заранее заготовленными ответами и вопросами.

– Что-то типа писем?

– Письма работают плохо, – покачал я головой, припоминая детали, – делается так – студия, люди в зале, вроде как не из числа примазанных, а просто всякие заслуженные, а дальше вроде пресс-конференции. Вопросы задаются по телефону. Работает это хорошо – народ любит видеть, что государь амператор это не абстрактное лицо в портрете, а живой человек, за такого всегда голосуют. Вообще, метод правления с демократией – очень удобная штука, – я закинул ногу за ногу, сев в своём кресле, Берия не стеснялся и давно уже расположился на диване.

– С выборами?

– С выборами. Просто работает это не как в учебнике, – я улыбнулся, – суть её состоит в создании пропагандистско-информационной прослойки, эдакой мягкой, не жёсткой, передачи силы от государства к народу. Народ обрабатывают в нужном направлении, он голосует, избранный и считается народным избранником. Так же дела обстоят во многих других сферах. Гораздо меньше можно негатива на себя собирать, если в итоге преподнести себя не как барина, от бога и балды занявшего место сверху, по праву сильного, а как избранника от народа, доброго и всепонимающего. И меньше будет претензий потом.

– А если голосуют неправильно?

– Вы, похоже, не догнали принцип? При наличии в своих руках власти над газетами, радио и телевидением, из самого свободолюбивого и вольнодумного народа, можно сделать послушных, идеологически настроенных, овечек. Если, конечно, правильно этой пропагандой распоряжаться, и действовать тонко и умело. Если не получается даже с властью над СМИ – тогда можно сказать, что контроль утерян полностью. Это очень интересный инструмент, который ещё только начинает развиваться полноценно. Но у него большие перспективы в будущем.

– Перспективы для чего? – удивился Берия, – для развала собственной страны?

– Наоборот, это вполне себе отлично работает на сплочение. Одно дело некий тиран, захвативший власть по праву победителя подковёрных интриг, и стоящий над всеми – другое дело народный избранник. Последнее базируется практически на том же принципе, что помазанник божий – источник, из которого происходит эта власть, легализирован и общепризнан допустимым и положительным, а следовательно, таким же является и тот, кто эту власть имеет. Много ли людей понимают и одобряют концепцию коммунизма, с сложной и запутанной иерархией власти, разжиганием классовой розни, диктатурой монопартии и идеологическим курсом? А те, кто в партии не состоит – они лишние люди, то есть враги государства? Или так, полулюди-полуграждане, условные трудовые единицы без прав и свобод? – я вздёрнул бровь, – вот поэтому в развитых в будущем странах, поголовно демократия. И никогда она не бывает честной и чистой – это просто инструмент пропаганды, который позволяет не расслабляться, контролировать население, создавать видимость участия, а значит – и видимость влияния на жизнь государства. А если правитель при этом изредка провдит прямые линии, разные там референдумы по якобы важным вопросам – то тем больше его любят, потому что у них, жалких и ничтожных, спрашивают и их мнение не пустой звук.